Интересная ситуация. Если бы у меня была пишущая машинка и твердый характер, я был бы вынужден ответить на это письмо в том духе, что я вообще-то враждебный иностранец, который не имеет права не то что в Англию в Нью-Джерси поехать, и что единственное место, куда я могу взять с собой фотокамеру, это отдел собственности враждебных иностранцев в здании городского совета.
Но пишущей машинки не было, а пятачок в кошельке был. Его можно было подкинуть и узнать свою судьбу. Орел всеми правдами и неправдами выбираюсь в Англию. Решка высылаю чек обратно и объясняю свое положение.
Я подкинул монетку. Решка!
Тогда я понял, что этот пятачок не умеет предсказывать будущее, а значит, моя задача обналичить чек и как-то выбраться в Англию.
* * *Пятачок я потратил на метро. Банк выдал мне наличные. Рядом с банком было кафе «Janssen's», я зашел в него и съел большой завтрак, который обошелся мне в 2,5 доллара. Всё: после этого обратного пути у меня не было не мог же я отправить в «Collier» 1497,5 доллара вместо 1500!
Я перечитал письмо редактора и убедился, что мой корабль действительно отправляется чуть меньше, чем через 48 часов. Потом я перечитал письмо из министерства. Теперь надо было понять, как действовать. Мне всего-то нужно было получить: справку из призывной комиссии, разрешение на выезд и обратный въезд от министерства юстиции и государственного департамента, британскую визу, ну и какой-нибудь паспорт, куда можно было бы эту визу поставить. Было бы обидно получить отказ на первом же этапе, поэтому мне нужен был человек, который бы меня понял. Я был в печали. Соединенные Штаты еще только начинали понимать, что значит «печаль», а в Англии война длилась уже больше двух лет, и британские власти хорошо знали, что это такое. Я решил начать с англичан.
От кафе «Janssen's» до аэропорта было пять минут ходу. Я узнал, что через час будет рейс на Вашингтон, и купил на него билет, потратив еще немного денег журнала «Collier».
Через два с половиной часа я вышел из такси у посольства Великобритании в Вашингтоне и попросил провести меня к пресс-атташе. Им оказался джентльмен в твидовом костюме с очень красным и усталым лицом. Я сказал, как меня зовут, но что говорить дальше, не знал. Я даже не представлял, с чего начать свой рассказ, поэтому я просто вручил ему два письма. Письмо от редактора «Collier» не произвело на него никакого впечатления, но, отложив письмо из министерства юстиции, он едва заметно улыбнулся. Я воодушевился и отдал ему все еще запечатанное письмо от «Consolidated Edison» (я прекрасно знал, что в нем очередное предупреждение о том, что мне вот-вот отключат свет за неуплату). Он жестом пригласил меня сесть.
Когда пресс-атташе наконец заговорил, он оказался на удивление человечным. До войны был профессором геологии. Когда началась Вторая мировая, безмятежно изучал состав почв на вершинах угасших вулканов Мексики. Он не интересовался политикой, но война есть война и его внезапно направили работать в посольство. С тех пор ему приходилось ежедневно отвергать разного рода предложения о помощи Великобритании. Он заверил меня, что мой случай был самым трудным в его практике. Ура, я чемпион! Меня переполняли гордость за себя и симпатия к этому человеку. Я предложил ему пообедать вместе.