Никита замолчал и краем глаза посмотрел на свою спутницу. Ну, вот! Сейчас, покрутит пальцем у виска и уйдет.
Но девушка не ушла.
Твои? она первой перешла на «ты».
Так, одного знакомого, не решился признаться Никита.
Почитай еще!
Зазвонили ко всенощной,
и душа успокоилась.
В печке квасится хлебушек,
пахнет в доме грибовницей.
От Засоры до Гласисной,
от Покрова до Сретенья
ты предчувствие праздника,
и другую не встречу я.
Предчувствие праздника, повторила незнакомка. Хорошо сказано! Светло!
Спасибо! поблагодарил Никита и тут же спохватился, что выдал себя.
Раздался телефонный звонок.
Извини, мне надо ответить.
Спутница достала из кармана пальто мобильный телефон в стильном, даже по столичным меркам, чехле и ловко провела пальцем по экрану.
Привет! Нет, не дома. Гуляю. С кем? она посмотрела на Никиту и улыбнулась. С одним интересным молодым человеком. Что делаем? Читаем стихи. Да, представь себе, такое еще бывает. Нет, не долго. И тебя тоже!
Телефон снова исчез в кармане пальто. Никита понимал, что интересоваться этим не совсем прилично, и все же не смог удержаться от вопроса.
Родители?
Так, один знакомый, ответила незнакомка теми же словами, что и Никита, и улыбнулась, дав понять, что сразу раскусила его хитрость, а затем огорошила признанием.
Жених.
Жених? удивленно выдохнул Никита, а сам подумал, что вот и конец, а как хорошо все начиналось!
Поймав полный разочарования взгляд, спутница добавила.
Это он сам так решил. Уже и кольца купил, и даже дату назначил.
И когда свадьба?
22 августа. Пятница и к тому же день его рождения. Вот он и чтобы дважды стол не накрывать в Москве все так дорого.
Так он москвич?
Незнакомка развела руками, словно хотела извиниться. Надо же! А Никита уже почти поверил, что Какой лопух! А вот его спутницу, похоже, надо поздравить скоро выйдет замуж за москвича!
И все же что-то не складывалось. Ведь сегодня День всех влюбленных. Так, где же ее кавалер? Почему она гуляет одна? И разве таким тоном говорят о предстоящей свадьбе? Хотя, как знать Может, они уже давно живут вместе, и эта свадьба не больше чем формальность.
Чувствуя, что ему нечего терять, Никита остановился и неожиданно для себя самого спросил:
Ну, ладно! Это он так думает. А что думаешь ты?
Девушка не ответила.
А знаешь что? Выходи за меня! выпалил Никита первое, что пришло ему в голову, и уже приготовился, в очередной раз, услышать девичий смех. Но ответом была тишина, настолько оглушительная, что, казалось, было слышно, как падает снег. А затем в этой тишине неожиданно прозвучало:
Тогда нам надо бы познакомиться поближе
Никита не поверил своим ушам. Если бы кто-то сказал ему, что такое возможно, в ответ, скорее всего, он сам покрутил бы пальцем у виска. И вот, оказалось, бывает!
Кстати, мы пришли.
Девушка показала на дом, который, как корабль из тумана, выплыл на них из снежной пелены, и только тогда Никита заметил, что они дошли до конца набережной и стоят на мостике, соединяющем два склона глубокого оврага. Подобно тонкой нити, что связала их этим вечером. Тонкой, почти незаметной и все же реальной. И надо было быть полным идиотом, чтобы за нее не ухватиться. Пусть даже кому-то это могло показаться ненужной тратой сил.
И Никита ухватился!
Ты сказала, что нам надо лучше узнать друг друга. Тогда, может быть, сходим куда-нибудь? Например, завтра вечером?
Никита почти не надеялся, что незнакомка согласится, но она улыбнулась и протянула руку.
Тогда до завтра!
Они простились и лишь, когда его спутница дошла до конца моста, Никита вспомнил, что так и не узнал, как ее зовут. Он уже хотел окликнуть свою новую знакомую, но было поздно. Приветливо помахав ему рукой, девушка пропала в дверном проеме. Так словно все, что случилось этим вечером, было видением или сном, доброй сказкой, которые иногда случаются. Конечно, не каждый день, а, например, на Рождество или Сретение. И, что еще интереснее, вскоре оказалось, что может случиться и не такое.
Глава 6. Между первым и вторым
Весь следующий день Никита отчаянно торопил время и не мог дождаться, когда он закончится. Даже лекции по истории епархии тянулись бесконечно и казались ничуть не интереснее остальных. Никита откровенно скучал и первым, конечно, это заметил Юрка.
Глава 6. Между первым и вторым
Весь следующий день Никита отчаянно торопил время и не мог дождаться, когда он закончится. Даже лекции по истории епархии тянулись бесконечно и казались ничуть не интереснее остальных. Никита откровенно скучал и первым, конечно, это заметил Юрка.
За обедом, в трапезной, друг поставил поднос рядом и, едва студенты пропели «Отче наш», выпалил:
Ну, давай! Рассказывай, что произошло!
Никита попробовал отмолчаться, но товарищ не собирался отступать.
Я же вижу, ты не здесь! Юрка бросил в суп пригоршню сухариков. Обычно, когда отец Алексей о чем-то рассказывает, ты его глазами ешь, а сегодня зеваешь. Чуть, было, челюсть не вывихнул. А это означает он вытер рот салфеткой, приосанился, поправил воображаемые очки и, изобразив старосту, прогнусавил, что у Вас, молодой человек, возникла новая доминанта, мешающая эффективно усваивать учебный материал. Короче, колись!
Не здесь.
Никита бросил взгляд на товарищей. Не хотелось вот так, за обедом, между первым и вторым, делиться глубоко личным и сокровенным.
Да, ладно, брат!
Юрка подцепил соленый огурец и обвел взглядом застывших за столами однокурсников:
Мы же одна семья или я не прав?
В Никиту уставилось тридцать пар глаз.
Да, нет! Правда! Ничего не случилось! попытался он отшутиться. Утром поел грибов, вот живот и болит!
Грибы это хорошо! резюмировал друг.
Студенты снова уткнулись в тарелки, а Юрка подвинул к себе второе, наклонился к товарищу и вполголоса добавил:
А вот врать другу не хорошо! Никакие это не грибы, а он облизал косточку и бросил на край тарелки, баба!
Да, ну, тебя
«Козел!» хотел добавить Никита, но смог сдержаться. Так ему стало обидно оттого, что друг назвал незнакомку «бабой». Однако обед был окончательно испорчен. Даже булочка, специально испеченная поварами к празднику Сретения, не вызвала интереса.
Не будешь? Юрка взглядом показал на булочку и, не дождавшись ответа, протянул руку. Ну, тогда я возьму. День длинный. Еще пригодится!
Он завернул булочку в салфетку и, как ни в чем не бывало, улыбнулся.
Ну, что? Молимся и идем?
Впереди были еще две пары, но идти на них не хотелось. Хотелось спать. Поскольку из-за праздничной службы никто не выспался. Впрочем, так было всегда. Иногда даже казалось, что распорядок дня в семинарии нарочно утроен таким образом, чтобы из всех желаний доминировало одно спать! Самое естественное и невинное. Поскольку спящий, если и грешит, то во сне и, значит, не всерьез.
Теперь же, после обеда, глаза, вообще, закрывались сами собой. К тому же Юрка привык добиваться своего и, значит, не отстанет, а объясняться же с ним хотелось еще меньше, чем учиться. Поэтому Никита решил воспользоваться случаем и, сославшись на нездоровье, «свалить». Однако сделать это незаметно не удалось. Потому что, когда он накинул пальто и, бросив на ходу охраннику «до свидания», выскочил за дверь, то неожиданно на всем ходу уткнулся лицом в чью-то зимнюю рясу.
Никита открыл глаза. Ряса была с бархатными отворотами. Любой семинарист знал, что во всей епархии носить такую мог только один человек митрополит Антоний. Ноги со страха стали ватными. Еще мгновение, и незадачливый беглец упал бы на крыльцо, но его подхватили чьи-то сильные руки и поставили перед архиереем.
Это был пожилой священник, с которым когда-то митрополит Антоний учился в Академии, а сегодня, за праздничной литургией, служил в Кафедральном соборе. После трапезы владыка решил показать другу монастырь и свое любимое детище семинарию, и вдруг такой прием!
Владыка! Да у Вас тут не семинария, а завод шампанских вин. Вот еще одна пробка вылетела!
Гость по-отцовски заботливо поправил на голове Никиты съехавшую шапку.
Пожалуй, надо будет подсказать директору завода, чтобы крепили пробки понадежней, поддержал друга митрополит Антоний и окинул нарушителя дисциплины взглядом, от которого у Никиты, уже на самом деле, свело живот.
Однако во всем нужна мера, и в этом тоже. Иначе может
пробку сорвать, закончил священник. Так что, как не крути, а придется, владыка, его простить.
Владыка и его гость посмотрели друг на друга.
Итак, молодой человек, что надо сказать?
Простите, владыка!
А затем?
Благословите!
Никита привычно сложил руки лодочкой.