Это приятное ремесло. И полезное. Закалка духа. Совершенно другой взгляд на жизнь из этнического образа. Словно я действительно была представителем рода казачества. Совершенно другой взгляд на публику со сцены. И сами зрители, как они воспринимают актёра: не как человека, а посланника искусства. Быть в этих переживаниях, в любую погоду, на пустой ли желудок, на сытый ли, в разной степени усталости это подарок для творческих людей. Словно Музы поддерживают, питают, ласкают. Видимо, поэтому так много людей стремятся в искусство и так же много «гибнут» в нём в поисках признания, поисках себя настоящего, в поисках нового.
Ещё немного о моём хоре. Было много разных моментов. Однажды мне пришлось его бросить. По недоразумению. Главное, что потом я вернулась и пела снова, пока не довелось переехать в другой город. Но и когда переехала, я приезжала погостить и первым делом мчалась на репетиции. Первые несколько лет после разлуки с хором я даже оставалась в репертуаре и меня брали снова выступать на сцене. Гастролировала, как прежде.
Затем перемены. Два года я не могла приезжать в гости. Обстоятельства не пускали. Как сказал когда-то Гоген: «Это всё нищета. Она мешает работать» Вскоре стало проще, и я снова начала навещать городок детства и репетиции. Пару лет назад был чудесный эпизод. Я снова оказалась на репетиции. Сцена, концертный зал совершенно пустой. И я одна, сижу во втором ряду, смотрю восхищёнными глазами на любимых служителей искусства.
«Катя, у нас девочка приболела. Встань, пожалуйста, за неё. Здесь несложно».
И вот я снова на сцене. Репетиция. Просьба и назавтра прийти, просто «постоять». Да я и слова песни знаю. И подпеть, конечно, просят. В итоге девочка так и не успевает выйти из больницы, и в празднике приглашают участвовать меня. Заменить её. И снова грим, костюм, волнение. И снова камеры, фотоаппараты. И одноклассники уже бывшие, уже не смеются, а просят меня сфотографироваться с их детишками, которых переполняет гордость за маму, что она знакома с «этой тётей в костюме». И снова я счастлива.
Хор одно из самых радостных событий в моей жизни. Такие моменты обязательно должны храниться в копилке памяти каждого. Где душа открывается и светится. В любом состоянии.
И хор это официальная дата начала моего духовного роста. Здесь я услышала о медитации. Руководитель мне говорил, что пение это и есть медитация. Я и значительно раньше, в детстве, «разговаривала с Богом», сидела в одной позе неподвижно и рисовала свою реальность и выполняла много-много эзотерических штук интуитивно. Но я считаю тот период несознательным. Просто периодом развития в жизни ребёнка. Потом люди порой теряют духовную составляющую. Чтобы вернуться, её нужно начать искать. Отсюда эзотерический термин: ищущий.
А мне повезло. Я в 12 лет нащупала Путь. С этого возраста я осознанно в эзотерике и духовных практиках. И я знаю точно, что я ничего об этом не знаю. Что всё, что делается, просто делается через меня, а моя забота быть проводником, пустым, чистым сосудом, через который льётся воля Мастера. Пение голос души, стремящейся к освобождению. Инструмент связи с космосом. Музыка как форма служения миру. Через народную культуру мы выходим на узы, которые в чём-то выше и более святые, чем кровные: связь со всем народом, с родной землёй.
Чем дольше я иду, тем больше я понимаю, что у Пути не будет конца. И теперь я просто приближаюсь к новому и новому каждый раз, получая образование в самых разных сферах (развивающие практики, путешествия) и поддерживая чистые отношения с духовно близкими людьми.
Сегодня очень много Души. Я как будто расслабилась. И всё сложилось. Приятные чувства и воспоминания.
13. Быть заложником идеи
Быть заложником идеи тяжкий труд и пустая трата времени.
Вот у меня была идея: писать главы в разных кафе. Вчера подготовилась с вечера. Нашла новую подходящую кафешку в одном районе. Мне не понравилось меню: это булочная, а я всё-таки за ЗОЖ, но там более-менее тихо и приятно пахнет.
Сегодня я зашла в неё. Долго-долго разговаривала с девочкой, которая принимала у меня заказ у кассы. То есть самообслуживание. Мне подошло многое из того, что она предложила, кроме того, что они не принимают к оплате карточки. А у меня, после вчерашнего опрометчивого похода в салон красоты, совсем не оказалось наличных. Осталось только на такси. А снимать в банкомате деньги я не люблю. Словом, мне пришлось развернуться и пойти поискать другое кафе.
Быть заложником идеи тяжкий труд и пустая трата времени.
Вот у меня была идея: писать главы в разных кафе. Вчера подготовилась с вечера. Нашла новую подходящую кафешку в одном районе. Мне не понравилось меню: это булочная, а я всё-таки за ЗОЖ, но там более-менее тихо и приятно пахнет.
Сегодня я зашла в неё. Долго-долго разговаривала с девочкой, которая принимала у меня заказ у кассы. То есть самообслуживание. Мне подошло многое из того, что она предложила, кроме того, что они не принимают к оплате карточки. А у меня, после вчерашнего опрометчивого похода в салон красоты, совсем не оказалось наличных. Осталось только на такси. А снимать в банкомате деньги я не люблю. Словом, мне пришлось развернуться и пойти поискать другое кафе.
Встретились ещё два. В одном пахло плохо, в другом очень плохо. Где-то было накурено. Где-то стоял аромат свеженамоченной, но далеко не свежей половой тряпки. Я вспомнила о «Вареничной», что находится неподалёку и где мне однажды пришлось завтракать, спасаясь от дождя. Я направилась туда, представляя, как я не хочу эти вареники, тесто Вспоминая, как мне всегда было хорошо в другой кофейне, где я, кстати, сейчас и нахожусь. Но я же здесь уже писала однажды. Мне же нужно сменить место в итоге я не дошла до «Вареничной», а, нарушая своё собственное самоограничение, зашла в свою любимую кофейню. Выбрала новый столик. Села в углу, у окна. Меня закрывают высокие клумбы с цветами. Здесь пакетированный чай, и парень, который был в первый день моего приезда, тоже здесь. И он уже снова разговаривает по телефону. И снова по работе. Снова с воплями, экспрессией в голосе, с бранными словами. Ничего не поделать. Кстати, прямо сейчас он тоже пересаживается к окошку. И мы бы видели друг друга, если бы не эти шикарные клумбы.
Идея идея, что всё должно быть так и не иначе, это ловушка, которая не даёт нам двигаться по жизни легко и свободно. Одна идея, другая, третья: сюда не ходи, здесь делай так, а не иначе, вот сюда смотри, вот так думай и всё, мы в коконе, который увеличивается вовнутрь, не давая нам двигаться свободно. Так можно и сразу в гроб и крышечкой сверху закрыться. Тоже, по сути, кокон. Поэтому, если только мы выбираем жить осознанно, но неосознанно создаём себе «идею», как я создала: писать всегда в разных кафе, жизнь нам моментально помогает от неё избавиться. Ведь это же смешно. Центр города. Кафе на каждом шагу. Но я не могу найти себе места, потому что я отчаянно его ищу, а не просто расслабленно прыгаю на волнах эмоций и событий. Ведь много где есть еда, которая подходит мне, но там, допустим, не принимают карточки к оплате. Или красивый антураж, желанная тишина, но там плохо пахнет или ужасная мебель. В общем, не создать бы себе новую идею: быть только здесь, где я сейчас, и нигде больше.
Как только заметили, что попали в фанатизм, в правило, которое сами же себе создали и боимся нарушить, расслаблять этот момент. «Я всегда делаю только так» заменить на такое же, но чуть-чуть другое. Так мы расстаёмся и с установками, которые дали нам родители и учителя, которые навязал социум. Когда мы замечаем, что становимся сильно на них похожими, живём их шаблонами, конструкциями, напомнить себе: я такой же, как они, но чуть-чуть другой. Это работает. Шаблоны не исчезают совершенно, но они трансформируются в нечто отличное от того, что было, и жизнь становится истинно нашей, а не наших родителей или учителей. Мы таким образом скидываем чужую призму и формируем свою.