Да как ты мог? опять с горечью закричала она и, повернувшись к нему, как львица посмотрела в его довольные глаза. Тебе не стыдно? Я верила тебе, верила.
Она не удержалась и запустила в его сторону книгу, за ней полетела подушка и пенал. Казалось, еще немного, и в комнате сверкнет молния и раздастся гром. Оля не могла успокоиться, опять обида, опять злоба, опять эти воспоминания. Лучше бы их не было, лучше бы она его не увидела у Светки.
Женщина осторожно подошла к двери дочери, прислушалась. За тонкой фанерой слышалась возня и какая-то борьба.
Ругается? спокойно спросил ее муж и, шлепнув жену по попке, пошел дальше.
Эй! возмутилась она. Что с ней? на всякий случай понизив голос, спросила у Виктора.
Ругается.
Это я и так поняла, и пошла за ним. А с кем? Что случилось?
Ай Любовь-морковь, что тут непонятного. Он отмахнулся от вопроса, как будто не представляет интереса. Покричит и перестанет. Не первый раз.
А
Он опять шлепнул жену по попке, та удивленно посмотрела на него, стараясь понять, что это он такое сделал, а после играючи ударила его в грудь.
Мам, она не пускает меня в комнату, возмущенно зашел на кухню Мишка. Кричит и еще дерется, я сейчас ей И уже было ринулся по коридору к двери Оли, но отец мгновенно перехватил его.
Пойдем завтракать, успеешь планшет взять, ты и так вчера с ним
Она его забрала, возмутился юноша и опять покосился в сторону коридора, откуда доносилась возня.
Ничего страшного, я чуть позже зайду.
Она тебя не пустит, закрылась
Ладно, разберемся, а сейчас завтракать и не забыл, к двенадцати к бабушке?
Помню, а она? Он имел в виду свою сестру.
Оля то успокаивалась, то, увидев его улыбку, опять начинала плакать. Если бы он не улыбался, если бы отвернулся или хотя бы опустил взгляд, она может его и простила, но улыбка.
Я не прощу тебе этого никогда. Ты это понимаешь? Ты для меня все, ноль на палочке. Забуду про тебя. Тебе хуже. Будешь знать. Я к нему, а он
Она уже не так металась по комнате, перестала бросать в его сторону все то, что попадалось под руку. Уже могла спокойнее дышать и даже несколько раз посмотрела на телефон, кто-то слал ей SMS. Не буду отвечать, думала она, зная, что это Светка.
А ведь я тебя любила, уж как-то обреченно ответила девочка, села на пол, подогнула ноги и зыркнула в его сторону. А он все молчал и продолжал улыбаться.
Ну вот что мне с тобой делать? Что?
Она рассуждала как взрослая женщина. Читала книги про любовь, ах, как там все здорово, а в жизни все намного хуже. Больно. Зачем это человеку, нет, чтобы взять и забыть, пусть топает своей дорогой, но нет же. Что-то цепляет, обида зреет, а потом рвется нить и все, горечь выплёскивается наружу. Оля знала, что после того, как проплачешься все становится фиолетово, будто ничего и не было. Но она еще не проплакалась, и опять слезы выступили и покатились по щеке. Швыркая носом, она поплелась к своей спасательной подушке, прижалась к ней и снова зарыдала.
Снег на улице уже посерел и стал оседать, появилась влажность, и плечи невольно вздрагивают от прохладного ветра. Светка спешила, она знала, что ее подружка залетела и ей нужна ее помощь. Не обращая внимание на возмущенные возгласы какой-то мамаши, она перебежала дорогу и быстро юркнула во двор.
Уже через пять минут она сидела около Ольги и готова была сама заплакать, чтобы поддержать подружку.
А ты знаешь, мой, кажется, тоже стал коситься на сторону.
Оля выпрямилась и удивленно посмотрела на нее.
Как?
Ага, вчера видела по телеку, как он ей ручку чмокнул. Беее Какая гадость.
Кому?
Помнишь, там есть у них крыса с фиолетовыми патлами, а я-то думала она своя. Попадись она мне, я ей И тут Света не выдержала, на ее глазах заблестели слезинки. Я ей Первая струйка скатилась, затем другая, и вот уже как Оля зарыдала.
Они сидели вместе, обняв друг друга и как две дуры просто взахлеб рыдали.
Прошёл почти час, прежде чем их носы высохли, опухшие глаза отошли, и они уже смогли чуть улыбаться.
Я решила его бросить, уверенно сказала Оля.
И я тоже брошу своего, все равно убежит, зачем ждать.
Точно? немного неуверенная в обещании своей подружки, спросила Оля.
Точно. Сегодня же.
Давай тогда вместе.
Давай, тут же согласилась Света и убежала к своему ранцу.
Через минуту они сидели вместе, прижавшись как можно ближе, и смотрели на своих изменников, а те продолжали нагло улыбаться.
Давай, тут же согласилась Света и убежала к своему ранцу.
Через минуту они сидели вместе, прижавшись как можно ближе, и смотрели на своих изменников, а те продолжали нагло улыбаться.
Готова? спросила Оля у Светы.
Да! уверенно ответила она и резко рванула руку.
По комнате раздался шипящий звук рвущейся бумаги. За ним последовал радостный выдох и сразу же комнату заполнил смех. Девочки сидели и радостно рвали фотографии своих телевизионных кумиров. Они смеялись, бросая в воздух конфетти из своих мальчиков, а те кружились и разлетались в разные стороны, будто и правда настал Новый год и их желания были исполнены.
Завтракать. В комнату вошел папа и с ужасом уставился на тот бардак, что творился в комнате.
Я уберу, не дожидаясь возмущения отца, тут же сказала Оля, и они с подружкой, быстро вскочив на ноги, стали прибирать тот бедлам, что окружал их.
Любовь, она всегда нас окружает. Любовь это цветок, он распускается, цветет, но наступает момент, лепестки опадают и семена разлетаются в разные стороны. Но проходит время, и цветок опять выпускает свой стебелек и опять зреет бутон любви. Лишь бы его никто раньше не сорвал и не воткнул в стакан с водой. Любовь это свобода. Она не может расти в горшке или стоять в вазе. Если любовь по принуждению, то она никогда не даст всходов, цветок повянет и его рано или поздно выбросят.
Девочки, довольные собой, все прибрали и радостно, но еще шмыгая носами, побежали на кухню.
Колпачок
Максик,не обижайся. Ну прости меня, подойдя к своему младшему брату, сказала Юля. Я не хотела, так получилось.
Она часто себя ругала за то, что могла сорваться из-за пустяка, вот и сейчас. Юля попросила у него фломастер, что уже как год лежал у него на полке. Он остался с переезда, такой толстый и важный, словно командир. Папа им подписывал коробки, но Юле нравился не он сам, а его колпачок. Она присматривалась к нему, трогала его идеально гладкую поверхность, ни одной зацепинки. Нет острых углов, все плавно, словно это какой-то застывший кальмар.
Я возьму его? сказала она и тут же протянула руку.
Нет! почти крикнул Максим, соскочил и вырвал его у нее из рук.
Ну, он же тебе не нужен.
Не дам, коротко ответил он и спрятал в коробку.
Отдай! приказала она ему, ведь знала, что он ему точно не нужен, просто лежит.
Нет!
Вот тогда она и сорвалась, дала ему подзатыльник и еще пнула, отчего он упал на пол. Вот зачем она так поступила, Юля уже через секунду пожалела. Но что делать? Она ушла в свою комнату, достала подаренную Светкой шоколадкой, и тяжело вздохнув, вернулась к брату.
Извини, Юля считала, коли виновата, то надо всегда просить прощения. На, это тебе от меня.
Не надо, пробурчал мальчик.
Ну не обижайся, давай махнемся, я тебе ее, она протянула свою драгоценную шоколадку, еще раз тяжело вздохнула. А ты мне фломастер.
Мальчик явно понял выгоду, тут же схватил плитку, пока сестра не передумала, и вручил ее фломастер.
Спасибочки, обрадовалась она, что сделка завершена.
Заскочив в комнату, сразу закрыла двери и, посмотрев на этот странный предмет, зажала в кулаке колпачок.
Ох протяжно выдохнула девочка и шлепнулась на диван.
Он такой твердый, такой гладкий, такой плавный и теплый в ее руках. Юля разжала пальцы и внимательно посмотрела на ярко-оранжевый фломастер. Обычно фломастеры как карандаши, небольшие, а этот пузатый. В детстве папа привез из командировки два простых карандаша, это были целые палки, он их почти час затачивал. Как она им гордилась, ни у кого такого большого карандаша не было, а у нее был. А теперь у нее есть он. Юля преподнесла поближе колпачок и, высунув язычок, прикоснулась им к пластику. На лице сперва возникла гримаса, словно попробовала редьку, а после улыбка и глазки засияли. Она еще несколько раз лизнула его, будто это леденец.
А ты ничего, тихо, чтобы брат не услышал за стенкой, сказала девочка и прижала его к груди.
В дверь постучали.
Ну что еще? недовольная тем, что ее отвлекли, спросила Юля.
К тебе Пашка, коротко ответил Максим.
Ой.
Девочка соскочила с дивана, закружилась на месте, не зная, что делать. Она обещала Павлу, что пойдет с ним на набережную Туры, говорят, там красиво, все отремонтировали.
А, сейчас, крикнула она и стала быстро переодеваться.
Через час они уже вместе шли по гранитной мостовой, что начиналась от музея и тянулась до ДК «Нефтяник». «Мост Влюбленных», почему его так назвали? Юла молчала и смотрела на подвесное сооружение, что соединяло два берега. Раньше тут стоял деревянный мост, говорят, он разрушился. А вот теперь тут ходят влюбленные и она не исключение.