Первый день робинзонады, прошел просто великолепно! Я купался, загорал и ел груши. Благая идея построить хоть какое-нибудь укрытие от непогоды, пришла мне в голову только ближе к вечеру, сильно ближе, темно уже почти было. А идея костра, и вовсе, когда уже ни черта кроме линии пляжа и разглядеть было невозможно. Хотя нет, груши, что сорванные, что оставшиеся на ветках с наступлением темноты начали слабо светиться, а когда стало совсем темно, превратились в маленькие тусклые фонарики. В свете, испускаемом грушами, было сложно разглядеть даже соседние листья, но смотрелось очень красиво, жаль, что они все светились только желтым светом, а то выглядело бы как новогодняя гирлянда.
До наступления тьмы я успел наломать веток кустарника, окружавшего пляж и нарвать травы росшей выше по берегу, хоть и немного, но на что-то типа кровати хватило. В темноте было немножко страшновато, но видимо впечатлений последних двух дней хватило, так что, стоило мне лечь на импровизированное ложе, как я мгновенно уснул. Если мне что-то и снилось, то я не запомнил.
***
Проснулся я до рассвета, от того, что совершенно, зверски замерз! Под утро выпала роса, причем настолько обильная, что вся моя одежда стала настолько мокрой, будто бы я ее постирал и не стал отжимать. Я вскочил и начал изображать на берегу что-то среднее между утренней гимнастикой и пляской шамана из племени тумбу-юмбу, при этом отстукивая очень сложный ритм зубами. Мои шаманские пляски продолжались до тех пор, пока взошедшее солнце, не обогрело землю, ну и меня вместе с ней. Это более чем часовое физическое упражнение отчетливо доказало мне, что необходимо строить хоть какое-нибудь укрытие, иначе так недолго и ноги протянуть.
Постройка шалаша это очень простое занятие, если у вас есть топор и, хотя бы пару метров крепкой веревки. Если вышеперечисленных предметов нет, то «бяда-а». Наверное, есть люди, которые могут построить шалаш хоть голыми руками и в тундре, но я к ним явно не относился. До обеда шалаш был построен двенадцать раз, но, не один из вариантов не перенес столкновения с действительностью даже на стадии каркаса. Легкий ветерок, периодически принимавшийся дуть с озера, разрушал конструкцию или приводил ее к состоянию пизанской башни. После обеда тщетность моих усилий стала очевидна даже для меня самого. Подкрепившись очередной парой груш, я решил провести детальную разведку своего острова.
Часа четыре я слонялся по зарослям груши и кустарника немного похожего на иву, но ничего достойного внимания так и не нашел. Когда прогулка мне уже порядком надоела, и я решил, что пора возвращаться, удача улыбнулась мне. Продравшись через очередные заросли, я оказался на приличных размеров поляне, почти идеально круглой, метров под семьдесят в диаметре. В самом центре поляны стояло странное каменное сооружение. Громадный серого цвета валун каплевидной формы, во всяком случае, каплевидной формы была та часть, что торчала из земли. К валуну с высокой стороны было пристроено, что-то напоминавшее крыльцо или открытую веранду. Две небрежно отесанные стены из такого же, как валун камня, метра три длинной и два с половиной в высоту, были перекрыты каменной плитой грязно-белого цвета, отесанной значительно ровнее.
В результате под крышей получалась комнатка метров в восемь-девять. С валуна открывался вид почти на весь остров, как можно было не увидеть его издалека, стало для меня загадкой. Стены стояли крепко и в отличии от моих шалашей точно не собирались падать под порывами ветра. На боку валуна, обращенном в комнату, я увидел вырезанный странно знакомый знак. Круг в центре, которого был равносторонний треугольник, соединенный с окружностью тремя лучами, продолжавшими биссектрисы углов51. Сам треугольник был разделен на четыре одинаковых треугольничка поменьше, при этом, центральный был выпуклым, а три крайних выдолблены. Не испытывая ни малейшего желания еще раз ночевать под открытым небом, я решил переехать на поляну и отправился за своими вещами.
Переезд оказался неожиданно долгим. Раз пять я пересек остров от берега до берега и, хотя вроде бы возвращался по своим следам, не мог выйти на поляну. Заросли надежно скрывали вершину валуна, а залезть на грушу не получалось, слишком гибкими были стволы этих деревьев и не были способны удержать даже мой не великий вес. Наверное, если бы я не знал, что поляна существует, я бы ее так и не нашел.
Но все когда-нибудь кончается. Кончились и мои блуждания. На поляну я вышел уже под вечер. Идея перенести свою постель с берега, не встретила понимания и одобрения у организма. За день я устал зверски. Немножко передохнув, я пошел рвать траву для новой лежанки. Закончил я уже при севшем солнце, ориентируясь по тени валуна перекрывавшей гирлянды светящихся груш. День был завершен, и так же, как и накануне, я уснул, казалось, раньше, чем успел лечь.
Переезд оказался неожиданно долгим. Раз пять я пересек остров от берега до берега и, хотя вроде бы возвращался по своим следам, не мог выйти на поляну. Заросли надежно скрывали вершину валуна, а залезть на грушу не получалось, слишком гибкими были стволы этих деревьев и не были способны удержать даже мой не великий вес. Наверное, если бы я не знал, что поляна существует, я бы ее так и не нашел.
Но все когда-нибудь кончается. Кончились и мои блуждания. На поляну я вышел уже под вечер. Идея перенести свою постель с берега, не встретила понимания и одобрения у организма. За день я устал зверски. Немножко передохнув, я пошел рвать траву для новой лежанки. Закончил я уже при севшем солнце, ориентируясь по тени валуна перекрывавшей гирлянды светящихся груш. День был завершен, и так же, как и накануне, я уснул, казалось, раньше, чем успел лечь.
Да, ночевка под крышей имеет свои преимущества! Я проснулся, когда солнце уже взошло, я проснулся сухим, и я проснулся не от холода! Слава крышам!
Глава 3
Утро красит нежным цветом
Бока древнего камня,
Просыпается с рассветом
Вся Советская земля!
Ну, может не совсем советская и даже не совсем земля, а также, не так, чтобы с рассветом, но просыпается это точно. Я на острове уже семь дней. Никогда бы не подумал, что буду с удовольствием обустраивать быт! За прошедшие дни мной были проделаны тропинки от поляны к бухте «Якорная стоянка» и еще пяток ведших в различные части острова. Потерять поляну с домом, как в первый раз, теперь стало крайне проблематично. По берегу был собран плавник и героически перетащен на поляну. Топливом для костра я был обеспечен надолго. Правда, самого костра пока что так и не появилось. Книжная мудрость предложила массу способов разведения огня, правда, большинство из них требовали наличия, не имевшихся у меня предметов, как-то кресало, огниво, трут или на худой конец спички с зажигалкой.
Из способов менее требовательных к материальной части самым простым был разжигание огня с помощью стекла от часов. Часы «Электроника» как выяснилось, не были знакомы авторам приключенческой литературы конца 19 начала 20-го века. С помощью зайчика от их стекла, казалось, проще заморозить подопытную былинку, чем зажечь. Второй способ, пришедший к нам еще из каменного века и, по уверениям ученых, исправно служивший добрую половину средних веков, а именно ударом камня о камень высечь искру, также потерпел фиаско.
Единственными камнями крупнее песка на острове оказались те, в которых я нашел приют. Последний способ, из имевшихся в арсенале моей памяти, был способ, основанный на трении. Все очень просто, в теории, берем большую деревяшку с трещиной, вставляем в нее палочку, так, чтобы при вращении палочки края деревяшек терлись друг о друга, кладем рядом мелкие легко зажигаемые былинки, быстро вращаем палочку и вуаля, костер готов. Руки я стер очень быстро. Хотя способ оказался не безнадежным, палочка и коряга в месте соприкосновения прилично нагрелись.
В процессе копания туалетной ямки, на корнях ивообразных кустов были обнаружены плоды, напоминающие арахис. После опробования и признания новой еды съедобной, на весь следующий день я превратился в смесь свиньи с экскаватором. За день было перерыто метров тридцать квадратных грунта и добыто три с небольшим портфеля орехов.
А вот самый простой из всех описанных способов добычи пропитания ловля рыбы В общем, рыбу я не люблю, ловить мне ее не чем и наконец ловить я ее не умею. Может быть, поэтому и не люблю. Зато могу поймать лягушку. Но есть, не буду! У меня груши и орехи есть!
На восьмой день робинзонады произошло сразу несколько важных событий. Как обычно проснувшись утром и отправившись на утренние гигиенические процедуры, я понял, что у меня что-то со зрением. Стоило немного расфокусировать взгляд, как вокруг всех предметов появлялась странная разноцветная дымка. Вокруг растений она имела зеленоватый цвет, над землей желтовато-коричневый, над водой голубой. Дымку можно было трогать, и она как будто прилипала к пальцам, вытягиваясь тонкими нитями, а потом отрывалась и нити опадали и пропадали.
Было похоже, на то, как сунуть палец в разогретую солнцем жвачку. Но не чувствуешь ничего, только видишь. Неожиданно выяснил, что над лягушками дымка имеет золотистые вкрапления, причем хорошо различимые на расстоянии. Если вдруг придется переходить на лягушковую диету то очень полезный навык, или глюк? А черт его знает! Некоторое время поигравшись с разноцветными дымками, и так ничего по их поводу не решив, я занялся более насущными заботами. Костер за это время превратился прямо-таки в идею фикс. Реально он был не так чтобы и нужен, но сам факт робинзонады настойчиво требовал овладения огнем.