И троечка последняя помчится
Последняя дорога. Гроб на дрогах,
А сверху сено, чтобы не замёрз
Кого везут?
Кого-то из острога
Ни родственников нету и ни слёз
Лишь царственная милость: вмиг доставить,
Подальше от людей похоронить
И крест простой покойному поставить,
Чтоб власть никто ни в чём не смог винить
Уж вечерело. И в Святые Горы
Поэта троечка устало привезла
Подальше с глаз, но не народа
Царской своры
(А Русь его Великим назвала!)
И тут же наспех яму откопали
И снегом забросали кое-как
Он даже здесь поэтом был опальным,
Но рассудили всё не так века
Давно уже нет ни той царской своры,
Давно забыты многих имена,
Пустые сплетни и пустые споры,
За лесть и наговоры ордена
А он живой! И в памяти народной
Он первый и один вот он такой
Красивый и чернявый, благородный
Так выпьем же и мы за упокой
Он слишком Вас любил (Н. Гончарова)
Ну, как же так смогли Вы, Натали,
Забыть его, считавшего Вас музой,
Скрепившего любовь святым союзом
На небесах для жизни не вдали,
А рядом с Вами, черпать вдохновение
В Ваших чертах прекрасного лица
Ведь с Вами он остался до конца,
До самого последнего мгновения
Но, слава Богу, он не видел то,
Как Вы и Петербург с ним обошлись,
Он ради Вас свою закончил жизнь,
Но Вы не принесли даже цветов
На гроб его, отправив в дальний путь,
Всем доказав Вы не из декабристок,
И Вы его забыли слишком быстро,
Сказав ему: приеду как-нибудь
Вы встретились потом через два года
Могильный холм и Вы во всей красе,
И капли слёз, подобные росе
И море слёз, но только от народа
Он Вас простил. В том самом феврале.
Он слишком Вас любил, чтоб ненавидеть,
И как хотел он Вас в тот день увидеть,
Пред тем, как в землю лечь в Святой Горе!
Вам Петербург- не он, видать, был нужен
Всего семь лет любви, не первый муж
Как много на Руси красивых душ
Лишь на лицо, по сути же бездушных
Увы, Вы, оказались в их числе
Самой достойной, но из недостойных
Не беспокойте клятвами покойного,
Пусть он спокойно спит в родной земле
С поэтами в любви всегда морока
И что же Вы нашли в нём, Натали?
Вы и без выстрела того потом ушли б,
Но это было б слишком уж жестоко
Что было было всё по воле Бога
Мы с Вами были оба молодые,
Вы молодой священник, я поэт
Для Вас дороже всех были святые,
А для меня она, которой нет
Которая лишь в снах моих осталась,
Ну, почему не справедлив ко мне Ваш Бог?
А, может быть, со мною поквиталась
Моя судьба за то, что я не смог
Поверить Вам, приняв слова на веру
О смысле Бога, смысле бытия,
И вот теперь с печалью безразмерной
Я в Храме Вашем и душа моя
Жаль, что тогда не выучил молитвы,
Жаль, что тогда почти не слушал Вас
И пусть теперь душа моя открыта,
Но что-то снова разделяет нас
Грехи мои иль справедливость Ваша,
Но я пришёл просить не за себя,
Не потому ль мне рядом с Богом страшно,
Что виноват во всём, похоже, я
Что я не слушал божиих советов,
Которые давал Б ог через Вас
И, может, потому и нет ответов,
Что не было тогда любви у нас
Я постарел. Вы постарели тоже.
Я стал никто. А Вы протоиерей,
Теперь Вы даже к Богу ближе, может
Ты, милый друг, о прошлом не жалей,
Что было было всё по воле Бога
И ваша встреча, и последний день
Ты потерпи ещё, мой друг, немного,
Стряхни с души своей печали тень,
И душу успокой в её тревогах,
А покаяние твоё Бог подождёт
И, уходя, кричу ему с порога:
По воле Бога кто-нибудь найдёт
Меня потом, не кончилась ведь жизнь!
Вот только та любовь куда уйдёт?
А, вдруг, вернётся? Богу помолись
И миражи реальностью покажутся
Любовь не то, что кажется любовью,
Когда затмили чувства наши разум,
Отдать себя, корону, трон всё сразу
Ради неё всегда и всем готовы
А получить назад не так-то просто
Любовь сказала: только через суд!
Ещё возможен, правда, самосуд,
А там, глядишь, и тишина «матросская»
И время, чтобы разум вернуть в чувство,
И чувства в своём сердце охладить,
В последний путь их с нею проводить,
Но отчего в душе опять так грустно?
Когда уже за шестьдесят давно
И миражи реальностью покажутся,
Хотя ни тем они опять окажутся,
Но нет ни трона, ни короны всё равно
Ты, девочка, не плачь
Ты, девочка, не плачь. Обидел мальчик?
Он что-то нехорошее сказал?
Ты просто поманила его пальчиком,
А он уехал прямо на вокзал
Так, что же ты за ним не побежала?
Не помахала вслед ему рукой?
Быть может, с ним любовь твоя сбежала,
А, может, это он сбежал к другой?
От этих чувств всегда одни вопросы,
Ответов нет, когда всего шестнадцать лет
А, может, он тебя совсем не бросил
Уехал покупать тебе букет
Откуда знаю? Но и мне когда-то
Шестнадцать было лет, но так давно
Я тоже уезжал. Потом обратно
С цветами возвращался всё равно
Забудь пророчества Судьбы
Не убивай в себе себя,
Не лезь под пули на рожон
Кому война. Кому гульба,
В итоге: вдовы вместо жён
В итоге: смерть В итоге: плач
Спроси сначала у судьбы:
Когда же явится палач,
Потом и думай про гробы
У каждого свой будет гроб,
И время, чтобы рассчитаться,
Чтобы в живых пока остаться,
Иначе сразу пуля в лоб
Забудь пророчества судьбы
Вдруг ошибётся, слава Богу!
Подумать о душе немного
Куда полезнее стрельбы
Любовь художник рисовал
Любовь художник рисовал,
А получилось чьё-то тело
Смотрел он и не узнавал,
А так узнать её хотелось
И только с ней познать Любовь
Уж краска высохнуть успела,
Уже готов Любви портрет
Любовь взяла и улетела
Осталось тело страсти нет
Любовь, как бабочка ночная,
Вновь выпорхнула из влюблённых рук,
И только лишь художник знает,
Когда она вернётся вдруг
А, может быть, и не вернётся
Да и натурщица ушла
И утром, когда он проснётся,
Она другого, вдруг, нашла
Зачем он ей художник старый,
Ей нужен только молодой!
Жаль, что любовь её не знала
В любви Он мастер, но седой
Выходит, молодость вернулась?
Как снова хочется зимы,
Зажечь камин, поставить свечи
И мы. И мы. И только мы
И за окошком зимний вечер
Плед тёплый на твоих плечах,
Под головой моей подушка
И мы с тобою при свечах
Поленьев треск в камине слушаем
И час и два сидим и ждём,
Когда придёт к нам старость в гости
А за окном июль с дождём,
Выходит, и у нас не осень
Тем более и не зима
Зола в камине, а не пламя
А что ты думаешь сама,
Придёт зима, что будет с нами?
Об этом знает только Бог-
Сказала ты и улыбнулась
Не улыбнуться я не смог:
Выходит, молодость вернулась?
Пушкин
Вот он лежит в подвале тайном,
Ждёт отпущения грехов
Выходит, смерть была случайной,
В отличие от тех стихов,
Что он писал своей Наталье,
Любимой Музе дорогой
Теперь перед дорогой дальней
Осталось только отпевание,
Ну, а потом придёт покой
А ночью вновь придут жандармы
И ни одной родной души
Такая вот их благодарность
Уж лучше там, в псковской глуши,
Чем в этом Петербурге чванном
Нет снова рядом Натали
Она опять на бале званном
Душа и та уж не болит
А это, что за колесница?
Поэту это же не снится
Чей погребальный катафалк?
Кому-то может пригодиться,
Раз в тайный спрятали подвал
Ему же подадут телегу
И так сойдёт тащить по снегу
Из Петербурга в дальний Псков
По истечению веков
Мы никого судить не будем,
Кто прав был, кто был виноват?
Как было, всё узнают люди,
Но лишь когда-нибудь потом.
Жаль, не свершится правосудие
И Бог на помощь не придёт
К тому, кто Лермонтовым будет,
Но, как и Пушкин, попадёт
В опалу царскую и так же,
Как он, под пулей упадёт
Люди в чёрном
Пришли все в чёрном с красною звездой
Монахов тут же принародно расстреляли,
Иконы сняли и стал Храм пустой-
Забрали всё. Лишь Веру не забрали
Забрать её они бы не смогли,