Так, перебрасываясь шутками, они напились айрага и, не став обыскивать повозку, удалились неспешными шагами.
Этот случай явился последней каплей, переполнившей чашу терпения Сорган-Ширы. Едва дождавшись ночи, он велел дочери привести Тэмуджина. И сказал, встревоженно сдвинув к переносице свои жидкие седые брови:
Чуть не развеял ты мой очаг по ветру. Всё, довольно прятаться, подобно тарбагану, забившемуся в зимнюю нору. Я дам тебе яловую кобылу, запас еды и питья и отправляйся к своим родным. Убирайся подобру-поздорову, пока не случилось неладного со всем моим семейством!
***
Всей семьёй снаряжали беглеца в дорогу. Снабдили его луком и двумя стрелами, отрезали большой кусок мяса от сваренного накануне двухгодовалого барана, вручили также несколько полос сушёного мяса и бурдюк с водой. Затем Сорган-Шира велел Чилауну привести беломордую рыжую кобылу. Правда, седла мальчику он не дал:
На седле моя метка, объяснил старик. Если попадёшься, по ней сразу поймут, кто тебе помогал. Не хочу, чтобы мне из-за этого завтра свернули шею.
Я не попадусь, заверил Тэмуджин.
Э-э-э, кабы в жизни всё оборачивалось таким образом, как мы надеемся, мир стал бы совсем другим. Не говори, что попал в цель, мальчик, пока стрела ещё в полёте.
Но, Сорган-Шира, если ты боишься, что меня поймают, то почему тогда отдаёшь свою кобылу? Её ведь тоже легко узнать по клейму.
Так ведь беломордую ты мог взять и без моего ведома, хитро сощурился старик. Когда в юрте покойно и тепло, мы тут все о-о-очень крепко спим, вот ты и угнал кобылку, хе-хе-хе.
Тэмуджин подивился изворотливости Сорган-Ширы. Хотя если подумать, нечему тут особенно удивляться: за спиной у старика столько прожитых трав на своём веку чего только не повидал он и чего только не испытал. Опыт многое даёт человеку.
Если бы не ты, ни за что не ушёл бы я от Таргутая, сказал мальчик дрогнувшим голосом. Спасибо, что не выдал. Настанет время стану ханом и обязательно отблагодарю тебя.
Не о том сейчас тебе надо думать.
А о чём же?
О том, как добраться до своих родичей. Но степь большая, а ночь для беглеца ох как коротка.
Да, мой отец говорил: степь хозяйка, человек в ней гость. Это хорошо, что она большая: укроет гостя. А если всё-таки попадусь на глаза нукерам Таргутая уж я им в руки живым не дамся. Но сначала постараюсь, чтобы обе стрелы не пропали даром.
Постарайся всё же не попасться им на глаза. А мою беломордую рыжуху не слишком понукай, но и не останавливайся как можно дольше: эта кобылка хорошо держит умеренный темп Хотел бы я надеяться на твоё везение.
Хуже, чем сейчас, всё равно не будет. Лучше один день быть свободным человеком, чем всю жизнь оставаться дрожащей тенью в невольничьей колодке Ничего, я ловкий доберусь.
Это видно, да. Главное, чтобы в тебе не пошатнулась вера в свои силы. Уходит от погони не тот, кто бежит, а тот, кому суждено. Да хранят тебя духи предков и Вечное Небо.
Задолго до рассвета сборы были закончены. Тэмуджин вскочил на лошадь и тронулся в путь. Вскоре он благополучно миновал значительно поредевшие к тому времени дозоры и затерялся в тёмном океане трав.
***
Мальчик ехал по прокалённой солнцем степи четверо суток, с редкими остановками для кратковременного отдыха. Всё смешалось у него в сознании, множество тягостных воспоминаний и противоречивых чувств боролись друг с другом. Но долго копившиеся злоба и жажда мести никуда не делись, они лишь упрочивались день ото дня и лишь немного потеснились на время, стушевавшись в тот миг, когда усталому беглецу наконец удалось отыскать свою семью Не было предела радости его родных.
А я-то гадала: жив ли мой сынок, не замучил ли его проклятый Таргутай, плакала Оэлун, обнимая Тэмуджина, прижимая к груди его запылённое лицо. Но Великий Тэнгри хранит тебя, не зря я приносила ему жертвы!
Молодой хозяин, наверное, голодный, сказала старуха Хоахчин. Сейчас я разведу огонь и сварю шол24.
Да-да, подхватила Оэлун. А ещё у нас есть корни сараны, ты потом запеки их на угольях. Готовь побольше, ничего не жалей, ведь у нас сегодня праздник. Будем пировать!
Нет, возразил Тэмуджин, сейчас не время для пиршеств. Собирайтесь, нам надо как можно скорее уходить отсюда.
Правильно, поддержал его Хасар. Таргутай Кирилтух не успокоится, скоро его нукеры явятся сюда искать брата. Обозлённая собака три дня на людей бросается, а злой человек и того дольше держит камень на сердце.
Не теряя времени, они принялись собирать свой нехитрый скарб в возок. Хорошо ещё, в него было кого запрячь: двух лошадей не смог отобрать Таргутай, поскольку те паслись на дальнем выгоне во время налёта тайджиутов.
Очень скоро семья Борджигинов свернула юрту и, покинув обжитое становище, двинулась вслед за клонившимся к закату солнцем.
Ну вот, едем на новое место, шептала Оэлун, сидя в тряском возке. Где-то теперь остановимся и как там обживёмся? Хотя на старом месте много несчастливых дней выпало на нашу долю
Много, о-о-ох как мно-о-ого! эхом подхватила Хоахчин, будто собиралась с этих слов затянуть печальную песню; но голос её тотчас пресёкся старческим кашлем и она склонила голову к плечу Оэлун, и, постукивая себя сухоньким кулачком по груди, умолкла.
Травы за травами уходили в прошлое, а мы не видели ничего хорошего, и горести точили моё сердце, будто черви, взгляд Оэлун невидяще скользил по уплывавшим назад высоким ковылям, и она украдкой утирала рукавом выступавшую на глазах влагу. Человеческий век короток, а его печалей хватит на целую тысячу жизней. Хотелось бы мне верить, что сегодня закончатся наши беды и больше никогда не вернутся.
Не вернутся, уверил её приободрившийся Тэмуджин.
Брат сумел сбежать от Таргутая, и теперь всё будет хорошо, раз он снова с нами, весело поддакнул Хасар.
Мне-то уже ничего не надо, продолжала своё Оэлун с печальным лицом. Если б только вы, мои мальчики, смогли вырваться из нищеты и преуспели в жизни. Но ума не приложу, как этого добиться. Чует моё сердце, на нашем пути ещё столько опасностей, что недолго всем головы сложить
Ничего, мы всего добьёмся, твёрдо сказал Тэмуджин.
А если что лучше сложим головы, чем станем пугаться каждого шороха и шарахаться от врагов, как робкие дзерены! выпалил Хасар. Но тотчас умолк и сконфуженно отвёл взгляд в сторону, вспомнив, что сейчас-то они как раз и бегут, стараясь скрыться от недругов.
Нет уж, сложить головы дело недолгое, поправил младшего брата Тэмуджин. Мы подождём, пока придёт наше время. Тогда всё у нас будет, и мы сведём счёты с Таргутаем.
Так уж устроен человек: ему легче жить, когда он верит в лучшее. Однако сердце не обмануло Оэлун: семье Борджигинов предстояло ещё немало испытаний и невзгод.
***
После благополучного исхода недавних своих злоключений Тэмуджин воспрял духом. Не зря говорят: никто не возвращается из плена таким, каким он был раньше, а промокший под дождём росы не боится. Впрочем, надежда на лучшую долю всегда жила в нём; даже в самые трудные времена она не давала окончательно упасть духом, опустить руки и сдаться. Ведь только тот побеждает неблагоприятные обстоятельства и ополчившихся против него жестоких недругов, кто умеет бороться. Пусть впереди ждала неизвестность. «Хуже, чем было, уже не будет. Даже если Таргутай снова настигнет меня, я не дамся ему в руки живым», так решил Тэмуджин.
О, теперь настало иное время! Неволя, унижения и страдания канули в пучину прошлого. Тэмуджин наслаждался быстрым течением дней. Он испытывал радость от ощущения упругости своего тела, от неповторимости каждого движения, от полноты каждого вздоха. Всё у него было впереди; воображение юной души питали яркие краски свободы, а дорога жизни тянулась вдаль и, теряясь за линией степного окоёма, казалась бесконечной.
Вместе со своей семьёй Тэмуджин нашёл пристанище близ реки Сангур, на южном склоне горы Бурхан-Халдун. Место тихое, пустое и достаточно удалённое от чужих многолюдных улусов. Здесь Тэмуджину и его родичам ничто не угрожало, и они продолжительное время жили спокойно. Поначалу довольствовались тем, что, как и прежде, выкапывали коренья, ловили рыбу, охотились на дроф, тарбаганов и горную крысу-кучугур.
Но повзрослевшим мальчикам хотелось большего, чем каждодневные заботы о пропитании. Они были полны молодых сил и желали применить их, проявить свою удаль, дабы утвердиться в этом мире. Тэмуджин, Хасар, Бельгутей, Хачиун и Тэмуге стали промышлять грабежами и угоном скота, совершая всё более далёкие вылазки в степь, всё более дерзкие налёты на чужие табуны и становища. От куреня к куреню быстро разнеслась молва об отряде неуловимого и бесстрашного Тэмуджина, сына Есугея-багатура. Того самого Тэмуджина, с которым не смог справиться Таргутай Кирилтух, и который посмеялся над всем улусом предавших его тайджиутов.