Князь Владимир еще не заслужил своего легендарного прозвища. Но храбрым его уже называли. А также и заговоренным. В любой битве этот отчаянный русский витязь словно смерти искал, а она его не находила. Везде он был справен и в бою в чистом поле и крепостном приступе.
Как такие хлипкие врата, да не открыть? весело ответил Владимир. Бог не выдаст, свинья не съест! И, обращаясь к Боброку, добавил. А вот ежели еще ты мне дашь молодцев своих для подмоги, так откроем в два счета.
Дам молодцев. Для такого тяжкого дела и учил, скрепя сердце, согласился воевода. На том и порешили.
В эти же дни разбойники Соловья готовились брать княжескую казну. Высокий терем, который правильнее было бы назвать дворцом, стоял среди боярских хором, словно высоченная башня. Здесь сидели все предки Дмитрия, отсюда дед его Иван Калита начинал плести хитрую паутину интриг, в которых запуталось немало князей. Здесь правил смело и гордо славный дядя его Симеон. Здесь скончался и отец Дмитрия, робкий Иван Красный, переводя на наш лад Красивый.
Как же мы внутрь-то проникнем? В сотый раз спрашивали друг друга молодые разбойники. Вона сколько охраны. Рта раскрыть не успеешь, как истыкают тебя сулицами немецкими, точно ежа.
Атаману виднее. С нами он пойдет. Себя-то не обидит, и нас не забудет, говаривали люди опытные, кто без глаза, кто без руки.
Ввечеру дня в конце августа собрал внезапно семерых своих ближних товарищей Соловей. Заперлись все в комнате одной, чтобы никто не сбежал, охрану княжескую предупредить.
Дело будет сегодня ночью сделано, и пойдем все вместе, объявил атаман. А кто трусит, пусть сразу говорит. У меня для него кинжальчик острый готов
Пожелавших попробовать кинжала не нашлось.
В терем нас тайным ходом проведет жена человека одного из дружины. Падкая она на ласку мою, самодовольно произнес главарь. Муж в Тверь, жена в дверь! складно пошутил он. И добавил.
Как пройдем внутрь, надо будет замок хитрый взломать. На то у нас дельные ребята есть Митяй да Бренк. Остальные на стреме стоять будут. Может, придется кого из дружины порешить, только делать надо это будет тихо, чтобы терем не переполошить. Если набросятся на нас бежим, каждый за себя. А как вскроем замки на казне каждый берет самое ценное для себя злато, серебро. Но пятую часть потом в общий схрон вернуть надо!
Прежде, чем на такое дело идти, помолиться бы следовало, а может, и исповедоваться, душу очистить, заметил кровожадного вида разбойник в видавшем виде кафтане.
Тебе, чтобы исповедоваться во всех грехах твоих, два года перед попом на коленях стоять надо, захохотал атаман. Но правда твоя, помолиться не мешает. Эй, Митяй! Ты же бывший поп? Уважь нашу братию, помолись за успех нашего дела!
Митяй, чье прошлое, как оказалось, таило в себе множество секретов, известных не всем, наскоро провел среди своих товарищей необходимый религиозный обряд.
Разбойники молились истово, искренне, исступлённо, как издавна на Руси молились преступники в тщетной надежде обрести прощение своих грехов. Это часто оказывает положительное воздействие на людей, склонных верить в божественное влияние на свою судьбу. Поэтому, они, лишь безлунная ночь пала на московские улицы, вдохновенно отправились на грабеж. Только слабый свет лучин из негасимых московских окон освещал их путь.
Как видно, молитвы Митяя возымели правильное действие, и в княжий терем отчаянная братия проникла без проблем. Шли тихо, крадучись, общаясь лишь знаками, примечая обратный путь. Казна находилась в подвалах дворца, и к ней вел настоящий лабиринт коридоров. Но, бог миловал, добрались до самой окованной железом двери. Зажгли свечи, в свете которых молодой и старый взломщик начали колдовать отмычками над замками.
Тень князя
Юрий Васильевич Пешкилев
© Юрий Васильевич Пешкилев, 2021
Введение
События в данной книге разворачиваются в ключевой момент многовекового противостояния Руси и Орды. Полтораста лет назад рыхлое феодальное государство восточных славян, именуемое Киевская Русь, было стремительно завоёвано монгольскими войсками хана Батыя. Бесконечно враждующие между собой князья не смогли выступить единым фронтом против захватчиков. Их вотчины стали частью Золотой Орды.
Они и ныне продолжают воевать между собой, но на горизонте вдруг возникает сила, способная объединить русских людей Московское княжество. Сумеет ли молодой московский правитель Дмитрий Иванович направить эту силу в нужное русло?
И какую роль в этом сыграет Михаил Бренк? Личность его весьма таинственная, поскольку однозначного мнения о том, кем был этот человек и какую роль сыграл в истории Руси, нет. Единственное, что известно историкам это то, что именно он командовал русским войском во время битвы на Куликовом поле, вместо московского князя. Но, возникнув, словно из ниоткуда, он пропал в никуда.
Тот умен, кто богато наряжен
Cъезд был велик в Переяславле, отовсюду съехались князя и бояре и была радость велика во граде.
«Троицкая летопись».
Поздней осенью 1374 года от Рождества Христова Переяславль-Залесск шумел. Шутка ли в город ехал сам Великий князь московский с дружиной, воеводами да ближними боярами. Здесь собирался он крестить своего младшего сына, Юрия.
Откликнувшись на приглашения, со всех концов московских владений съезжались также друзья и данники Великого князя Дмитрия Ивановича правители со всей Северо-Западной Руси. И каждый со своею дружиною, родней, да слугами.
Прежние года были удачливы для набирающего силу Московского княжества. Не сломили его ранняя смерть Ивана Красного, отца нынешнего князя, ни притязания Дмитрия Суздальского и литовского правителя Ольгерда.
Противостояние с суздальцами закончилось свадьбой пятнадцатилетнего Дмитрия Ивановича и тринадцатилетней Евдокии, дочери Дмитрия Константиновича. А грозный воитель Ольгерд прожил долгую жизнь и, как говорится, «под старость захотел отдохнуть от ратных дел и покой себе устроить». Походы на Москву, которые он затевал несколько лет назад, ушли в прошлое. И самый опасный сосед Золотая Орда и ее тайный правитель темник Мамай исправно подтверждали владение Ярлыком на Великое княжение князя московского.
Несколько лет назад Москва обзавелась крепкими стенами из белого камня, наследником, сильным войском, надежными союзниками.
В этом году у Дмитрия родился второй сын, названый Юрием. И произошло еще одно событие, ставшее причиной многих грядущих перемен. В столице представился московский тысяцкий Василий Васильевич Вельяминов, грозный властитель Москвы, как и его дед и отец. Обладавшие особыми правами, данными им вечевым сходом, тысяцкие десятки лет держали военную власть над княжеством. Благодаря им Протасию Федоровичу, главному сподвижнику Ивана Калиты, и сыну его Василию Протасьевичу, и внуку Василию Васильевичу, Москва стала грозным соседом для русских, литовских и татарских земель. Теперь же пост тысяцкого был свободен, и, без всякого сомнения, единственный, кто мог и хотел стать новым вечевым воеводой, был старший сын Вельяминова Иван.
Град Переяславль, основанный еще Юрием Долгоруким, был в одно время большим городом-крепостью, уступающим лишь Киеву. Но частые набеги татар подкосили его могущество и ныне он был лишь небольшой вотчиной московского князя. Теперь град был известен лишь тем, что поставлял к его столу превосходную ряпушку, водившуюся в местном озере. Подступы к городу утопали в чащах непроходимых лесов, в которых, если судить по песням да былинам, водились опасные разбойники люди лихие и отважные.
Стояли первые по-настоящему прохладные дни, но снега было еще мало. В солнечный погожий день на торжище в центре града было шумно, гамно, суетно. Торговцы наперебой расхваливали свои товары, пахло яблоками да репой. Хохотали девки, шалили малые ребятишки, а под бойкий барабанный бой скоморохов тяжело отплясывал балаганный медведь.
Неожиданно в толпе возникло яростное движение.