Если не хватает высоты мировоззрения, то падаешь вниз, как самолёт, которому не хватило высоты для взлёта. Всего два условия, которые необходимо выполнить, чтобы арете-терапия осуществилась! Но как сложно эти условия исполнить! Тут закономерно возникает сложные философско-лингвистические вопросы: «А что такое идеал и идея? Что такое мировоззрение, миропонимание и сознание?» Попробую, не залезая глубоко в философию и филологию, по возможности ответить на эти вопросы в рамках задач психотерапии, арете-терапии в данном случае. В приложении 1 я попробую провести мысленный эксперимент с двумя сознаниями (упрощённый философский эксперимент Д. Деннета «Два чёрных ящика») психотерапевта и его пациента. А сейчас по порядку.
Идеал
Конечно, надо было бы начинать с «идеи», потому что идеал это особое, качественное выражение некой идеи. Идея, следовательно, первична по отношению к способу её выражения. Но в психотерапии способ выражения идеи гораздо более важен, чем сама идея. Например, идея защитного поведения, когда организм и личность находятся в опасности и необходимо как-то защищаться от угроз, сама по себе эта идея является благодетельной, несёт благо человеку, её можно обозначить словом с большой буквы Спасение. Однако известно к сегодняшнему дню, что есть способы оборонительного поведения и мышления, коих насчитывается более двадцати, которые сами становятся большой психологической проблемой, сущностью неврозов[7]. Вот, например, самый первый, описанный ещё З. Фрейдом вариант психологической защиты «вытеснение»: неприятные воспоминания, мысли и намерения, вызванные определёнными обстоятельствами, вытесняются из сознания человека, как будто для него они перестали существовать. Иногда это важный материал для осознания, но его в сознании нет, и человек впадает в локальное, избирательное беспамятство. Это, конечно, не истинное расстройство памяти, а функциональное, но всё равно это дефект, который воспринимается им самим и окружающими как симптом болезни. Если бы этот материал не вытеснялся, то причинял бы человеку значительно большие страдания, например, была бы невыносимая тревога или даже паника. Дефект памяти и осознанности каких-либо важных, но неприятных событий спасает человека от сильных переживаний. А что значит «идеальное спасение» или «идеальная психологическая защита»?
«Идеальное спасение» это, конечно, не реальное, действительное в этой жизни спасение, а спасение «в идее», превращение материального объекта в идеальный объект размышления. В науке «идеальный объект» это некая концепция, понятие или мысле-образ, парадигма образец идеальной мысли. Мышление ученого необходимо отвлекается от конкретной реальности в область идеального представления объекта познания, где он свободен достигать невидимую сущность явлений. В религии «идеальное спасение» это пребывание после смерти в божьем царстве, в вечном блаженстве, т. е. реально нигде, а только в мыслях, в мечтах и молитвах ещё живущего человека.
«Идеальная психологическая защита» в контексте размышлений об арете это гармония, как об этом говорил ещё Пифагор: здоровье, всякое благо и сам бог есть гармония. В гармонии всё уравновешивается: недостаток избытком, преувеличение преуменьшением, тяжесть лёгкостью, низость чувств духовной возвышенностью и т. д. И это Пифагор называл «арете».
Идеал психотерапии быстрое и чудесное исцеление. К предикату «чудесное» надо прибавлять операторы «вроде», «как бы», «как будто» и «как если бы», иначе психотерапию признают религиозной деятельностью. Альфред Адлер почти 100 лет назад изобрёл свой «чудесный вопрос»[8], в котором предполагается мгновенное мысленное избавление от невроза чудесным образом: раз, и нет невроза, а что дальше? А дальше некое идеальное существование пациента, как он себе это представляет, а чаще всего вообще не представляет, поэтому Адлер и считал самым главным препятствием излечения-исцеления от невроза отсутствие в сознании пациента идеи жизни без жалоб и «невыносимых» страданий, без поиска утешения и обезболивания, без обвинений какого другого, но не себя, во всех несчастьях и бедах. Получается, что главная причина невроза и неврозоподобных эмоциональных расстройств у человека отсутствие идеалов! Нет, конечно, можно жить припеваючи и без всяких идеалов, особенно высоких идеалов. Но тогда надо научиться совсем не выходить за рамки «обезьяньих» потребностей: еда, секс, доминирование. Как только обладатель «простого биологического» счастья выходит за эти рамки, окунается, например, в человеческую борьбу за ресурсы, обеспечивающие такое счастье, он сразу же начинает блуждать в социально-психологическом проблемном поле, в котором все ресурсы ограничены, а способов справедливого и равномерного распределения как не было, нет и не предвидится.
Идеальное
С точки зрения обычной формальной логики и здравого смысла «идеальное» есть полная противоположность «материальному». Если, например, мы начнём описывать любой материальный объект, то все мыслимые его признаки происхождение от другого материального объекта, протяжённость, пространственное положение и форма, физические свойства, масса, «тяжесть», вес, плотность, состав вещества и т. д. отсутствуют в идеальном объекте. Вот я смотрю на дерево. Дерево материальный объект, существует независимо от меня, часть реальной действительности. Этот объект штучный, единственный в своём роде, точно такого же дерева нет нигде в мире. Это единственный экземпляр яблони, т. е. единичный представитель деревьев класса «яблони». Класс деревьев «яблони» это идеальный объект. Такого «класса» в природе нет там бесконечный ряд «экземпляров», конкретных единичных объектов, похожих на образец из каталога деревьев «яблоня». Вроде бы он возникает при чтении каталога, хранится и живёт в моей голове. Если это так, то «идеальное» тождественно с «психическим»! Но каталог не есть «психическое», это культурный объект, весьма материальный. Как говорил мой одноклассник-двоечник в 5-м классе, глядя на любую толстую книгу: «Этой штукой убить можно!» Если бы он читал эти толстые книги, то у него в голове появлялись бы образы тех объектов, о которых написаны эти книги.
Идеальное не есть психическое, но в психическом «пространстве» существуют именно идеальные объекты. Идеальное также объективно, как и весь материальный мир, а психический процесс это совершенно уникальный, единичный субъективный феномен. То, как я именно сейчас представляю себе яблоню, совершенно субъективно и непознаваемо другим человеком другой человек, думая о яблони, представит совершенно другую форму, значение и смысл яблоневого дерева.
Зачем я привожу такие сложные философские рассуждения? Да только потому, что половина современных психологов, приходящих на мои курсы по психотерапии, верят в то, что «мысль материальна» или что «мысль материализуется». Я им говорю вначале, что это грубая метафора. Лучше сказать, например, что мысленные планы человека могут реализоваться, что план дома в голове при строительстве «превращается» в материальный объект. На самом деле «план в голове» никогда сам по себе не «превращается» в материальный объект. В реальности одни материальные объекты цемент, песок, железные прутья-арматура, кирпич, доски и фанера с помощью креплений «превращаются», а лучше сказать, «реорганизуются» в новую физическую форму дом! Потом я говорю им, психологам, что в нашем магическом мышлении (мифопоэтическом) такое «чудесное превращение» бесформенной массы материалов в красивый жилой дом есть, хотя на самом деле и тут одни идеальные объекты превращаются в другие, без всякой предварительной или окончательной «материализации». Материальные объекты могут бесконечно реорганизовываться в другие материальные объекты форм, и идеальные объекты могут бесконечно реорганизовываться в другие идеальные объекты, а вот прямого перехода от материальности к идеальности и наоборот нет.
Послушаем диалектика Эвальда Ильенкова: «Под идеальностью или идеальным материализм и обязан иметь в виду то очень своеобразное и строго фиксируемое соотношение между двумя (по крайней мере) материальными объектами (вещами, процессами, событиями, состояниями), внутри которого один материальный объект, оставаясь самим собой, выступает в роли представителя другого объекта, а еще точнее всеобщей природы этого объекта, всеобщей формы и закономерности этого другого объекта, остающейся инвариантной во всех его изменениях, во всех его эмпирически очевидных вариациях» [4]. Итак, идеальное это отношения между двумя материальными объектами, когда один из них указывает на другой. Ботанический каталог (материальный объект духовной культуры) указывает на другой материальный объект (яблоневое дерево), которого в данный момент может и не быть; я сижу за столом, рассматриваю рисунок дерева в каталоге, никакого дерева рядом нет, но я думаю о яблоневом дереве, а с помощью каталога изучаю его существенные свойства, которые присущи почти всем деревьям этого «класса» в мире: строение и форма листа, характерное ветвление, строение и цвет коры, плоды и т. д. В конкретном дереве, растущем рядом в саду, никаких «существенных признаков» нет. Без каталога я бы не отличил яблоню от сливы или от черешни. Другое дело «по плодам узнавайте их». Я легко отличаю яблоки от слив, а сливы от черешни. Тогда зачем нам всем «идеальные объекты» в форме образцов деревьев в материальном объекте «каталог»? А затем, что только в идеальном отражении яблони можно выделить существенные признаки этого материального объекта!