Макар старался держаться так, чтобы никто не смог зайти ему за спину, но все его внимание было сосредоточено на борьбе с заложником, который никак не хотел сдаваться. Тем не менее, краем глаза он видел стволы автоматов, которые дергались то за ним, то за заложником. А это значило, что в любой момент мог прогреметь выстрел.
И выстрел действительно прогремел. Только сделал его заложник, все-таки случайно нажавший на спусковой курок. Пуля едва не угодила в старшего опергруппы, пролетев у него над самым плечом.
И тут же раздались ответные выстрелы, но уже из автомата. Один из полицейских, испугавшись за жизнь своего начальника, расстрелял заложника.
Второй охранник, увидев, что его напарник убит, развернулся, и дважды выстрелил в убийцу. Обе пули попали в бронежилет, заставив полицейского покачнуться. Теряя равновесие, тот повернул ствол своего автомата в сторону противника, и дал ответную очередь.
Охранник успел пригнуться, и пули угодили в бронированное стекло, за которым сидел один из кассиров, отскочив рикошетом и просвистев в воздухе.
Послышались женские истерические крики, а посетители, оказавшиеся в этот злополучный для них день в не том месте, бросились на пол, прикрывая головы руками.
Не стрелять! заорал истошным голосом старший опергруппы, осознав, что начинается самая настоящая бойня. А если случится мясорубка, то не только можно будет забыть о награде, а и вовсе получить реальный тюремный срок.
Когда прозвучала первая автоматная очередь, Макар внезапно ощутил, как его обдало какой-то жидкостью. Лишь пару секунд спустя он сообразил, что это была кровь охранника. Его тело вдруг стало тяжелым, и принялось грузно оседать на пол. Макар выпустил охранника, и тело убитого распласталось у его ног.
Мгновение, которое показалось ему вечностью, Макар как завороженный смотрел на свой пиджак, на котором осели капли крови. Затем он услышал крик:
Хватайте его!
Этот крик привел его в себя, и подействовал на манер спусковой пружины. Макар рванулся к выходу.
Стой!
Будучи абсолютно уверенным в том, что сейчас ему в спину раздастся новая автоматная очередь, но, не снижая скорости, он ухватился за спасительную дверь, и распахнул ее.
На стоянке, прямо перед входом стоял фургон, на котором прибыла опергруппа. Но возле нее никого не было. Видимо, все полицейские находились внутри банка. Вильнув, Макар помчался прочь, развивая максимальную скорость, на какую только был способен. Он услышал, как за его спиной загремела дверь, выпуская наружу преследователей, услышал угрожающие крики, но даже не обратил на них внимания. Он бежал зигзагами, нырял между стоящими автомобилями. Сейчас по нему откроют стрельбу из автоматов, он будет изрешечен пулями и упадет, заливая кровью асфальт. Этих людей ничто не остановит. Они доставят своему начальству его труп, и получат свой миллион долларов.
Но никто не стрелял. А Макар не оборачивался. Он боялся обернуться, и бежал так, как не бегал еще никогда в жизни. Перепрыгнув через растущие кусты, он помчался по какой-то аллее. Навстречу ему попадались люди. Макар бежал прямо им навстречу, надеясь на то, что присутствие посторонних удержит преследователей от стрельбы. Однако расстрелянный на его глазах охранник, которого он взял в заложники, свидетельствовал о том, что эта надежда не слишком-то сбыточная. Если уж они принялись палить друг в друга
Никто больше не стрелял. Даже крики преследователей смолкли. Но Макар не давал себя обмануть. Наверняка они бегут молча и, возможно, уже настигают его. Еще мгновение, и его схватят, всадят ему пулю в спину.
Не снижая скорости, Макар обернулся назад. За ним никто не гнался. Лишь только прохожие, напуганные его бегом, шарахались в стороны, уступая ему дорогу.
Как, неужели ему удалось от них ускользнуть? Или же его просто обходят и сейчас выскочат навстречу? Они наверняка вызывают сейчас подмогу, объявляют план-перехват. Да, это самое правдоподобное. Самое логичное с их стороны.
Нет, это как раз не логично. И дело здесь не в профессионализме, не в здравом смысле. А в обыкновенной человеческой жадности. Миллион долларов. Он хорош для одного. Максимум для двоих-троих. Но не для плана-перехвата. В этом случае, миллион превращается в ничто. И если эти люди захотят его изловить, они будут действовать в одиночку. Не посвящая в свои планы лишних.
Макар снизил скорость, и теперь почти шел нормальным шагом. Он задыхался, сердце лихорадочно билось в груди, готовое вырваться наружу. Чувство паники по-прежнему не оставляло его в покое. Он озирался по сторонам, ощущая себя затравленным зверем. И самым ужасным было то, что он не понимал, за что его преследуют. Что он натворил за тот месяц, который стерся из его памяти?
Нет, это как раз не логично. И дело здесь не в профессионализме, не в здравом смысле. А в обыкновенной человеческой жадности. Миллион долларов. Он хорош для одного. Максимум для двоих-троих. Но не для плана-перехвата. В этом случае, миллион превращается в ничто. И если эти люди захотят его изловить, они будут действовать в одиночку. Не посвящая в свои планы лишних.
Макар снизил скорость, и теперь почти шел нормальным шагом. Он задыхался, сердце лихорадочно билось в груди, готовое вырваться наружу. Чувство паники по-прежнему не оставляло его в покое. Он озирался по сторонам, ощущая себя затравленным зверем. И самым ужасным было то, что он не понимал, за что его преследуют. Что он натворил за тот месяц, который стерся из его памяти?
Который стерли из его памяти.
Вопрос: зачем это сделали?
Кто это сделал было понятно. Он не сомневался в том, что это было дело рук корпорации «Знание-сила», из дверей которой он вышел менее часа назад. И откуда на его счету такие огромные деньги? За какую такую услугу ему их заплатили? Уж не за проданные же навыки профессионального программиста. Может быть, он эти деньги украл? Но у кого можно украсть такие деньги, у государства? Или у этой самой корпорации?
Думать об этом было некогда. Сейчас у него была куда более важная задача. Как, и где ему укрыться от преследователей?
Он шагал по пешеходной дорожке, и за ним никто не гнался. Нигде не было видно полицейских, и не слышно воя сирен. Все тихо, мирно и спокойно.
Ехать домой? Самая естественная реакция, но и самая большая ошибка. Если он в розыске, то его будут ожидать, в первую очередь, именно там.
Макар провел рукой по лицу, и нащупал на нем кровь. Это была кровь охранника. Господи, да в таком виде его схватят в два счета. Первый же прохожий донесет на него. Не останавливаясь, и не замедляя хода, Макар извлек из кармана брюк носовой платок, и принялся стирать с лица кровь. Жаль, нет зеркала, но, кажется, крови не много. Вот, еще капли на пиджаке. Макар принялся усиленно оттирать их. Кажется, получается. Он оттер почти все. Во всяком случае, если не присматриваться слишком пристально, то ничего заметить было нельзя. Оставалось надеяться, что и на лице крови не осталось.
Над одной из дверей он увидел надпись «бар». Никогда Макар не был любителем подобного рода заведений. Но сейчас было необходимо найти любое убежище. На улице оставаться было просто нельзя. А в баре вполне можно сесть где-нибудь в уголке, и обмозговать сложившееся положение.
Бар почти пустовал. Неудивительно, ведь было еще слишком рано для наплыва посетителей. Такого рода заведения оживают только к вечеру, с наступлением сумерек. Но, все же, несколько человек находились внутри. Это было лучше, чем совсем пустота. На него будут меньше обращать внимания.
Что лучше, подойти к барной стойке, заказать рюмку виски или же сесть за один из столиков? Или как там еще поступают в фильмах? Ну да, если судить по фильмам, то в барах всегда пребывают одни отморозки, и стоит там оказаться незнакомцу, как к нему тут же начинают цепляться.
Но внутри все выглядело совсем иначе. Вполне цивилизованное заведение, бармен обыкновенный парень лет тридцати. Да и посетители отнюдь не похожи ни на бандитов, ни на наркоманов. Вполне обычные люди, может, только чуть более обеспеченные, чем Макар.
Поколебавшись, он сел за столик. К нему тут же услужливо подскочил официант, и спросил, чего желает посетитель.
А, и в самом деле, чего он желает? Сердце продолжало усиленно биться в груди, что сказывалось на частоте его дыхания. После того, что с ним произошло, хотелось выпить, но Макар боялся, что от алкоголя его развезет, и он окончательно утратить способность думать.
И потеряет контроль над собой.
Ему не помешало бы чего-нибудь съесть. Организм нуждался в пище. Когда он последний раз ел? Макар даже не знал этого. Перед тем, как выйти из дома? Месяц назад? Да, его положение становилось все более незавидным.
Глава 7
Официант принес чашку кофе и пару бутербродов. Да, кофе, пожалуй, был в самый раз в его ситуации. Он мог помочь ему собраться с мыслями, и начать лучше соображать. Всегда лучше думается на сытый желудок.
Впрочем, какое уж тут могло быть соображение, если он не помнил, что с ним произошло за последний месяц. Целых тридцать дней исчезли из его памяти. Что же он натворил за это время, если за его голову назначена награда в миллион долларов? Неслыханные деньги.