Гражданин начальник, вот век свободы не видеть, это все Лёха начал, гадом буду! клятвенно заверял один из алкоголиков, вцепившись руками в прутья решётки и глядя на полицейского, стоящего по другую сторону, честными и преданными глазами. Актерствовал он, или нет, но смотрелось это все впечатляюще и очень убедительно. Его собутыльник молчал, размазывая по лицу кровавые сопли. Служитель закона взирал на этот театр двух актером с неподдельным интересом, судя по всему эти два товарища здесь уже далеко не в первый раз, да и этот Одноглазый Леха тут всем, наверное, тоже хорошо известен. Милиционера, шустрого и бойкого мужчину средних лет, она тоже узнала, это был их участковый, поэтому подошла к нему.
О, привет, Василиса! оживился он. Какими судьбами к нам? Или обидел кто?
Его тон сразу стал серьезным.
Да нет, всё нормально! поспешно заверила его Василиса и улыбнулась. Мне заявление оставить только.
Все никак не успокоишься, вздохнул участковый. Ну, ни пуха, ни пера!
К черту! кивнула Василиса, хотя не очень-то верила во все эти народные приметы и суеверия. А куда идти по поводу заявления?
А, это к следователю! участковый указал на одну из дверей. Он тебя примет, специалист классный, да и мужик хороший!
Спасибо большое! поблагодарила его Василиса и устремилась к нужной двери.
Постучав, она услышала в ответ, что может войти. Кабинет был типичным стол, компьютер, стулья, сейф возле окна, и патриотический лозунг на стене. Но вопреки всему помещение было довольно просторным, что несколько ломало устоявшейся стереотип о том, что в кабинетах подобных учреждений даже мыши не повернуться. Обозрев кабинет, она взглянула на следователя: сегодня явно был день совпадений, но его она тоже узнала он захаживал периодически в их двор, то шугнуть с лавочки подростков с гитарой, то поздороваться с кем-нибудь, а порой его можно было увидеть и у ларька, где он брал немудреные продукты и иногда банку пива. Сколько бы Василиса не присматривалась к его незамысловатым покупкам, так и не могла сделать вывод женат он, или нет. Не то чтобы он ей был интересен, просто его внешность поневоле привлекала внимание высокий широкоплечий кареглазый блондин с правильными чертами лица, по габаритам его можно было сравнивать, наверное, только лишь с сейфом швейцарского банка. Поневоле обратишь на такого внимание, хочешь ты того, или нет. В их дворе его все любили, начиная от малышей в песочнице и заканчивая бабушками на лавочке. Первым он иногда помогал чинить игрушки, со вторыми вежливо здоровался проходя мимо. А то, что он, оказывается, следователь, для Василисы оказалось полной неожиданностью, ведь в форме она его до этого ни разу не видела.
Здравствуйте, смущаясь сказала она. Девушка, хоть и видела его раньше, понятия даже не имела, как его зовут.
Это вы? он поднял удивленный взгляд от бумаг. Он тоже видел её раньше и тоже мельком, но тем не менее, он её узнал. Присаживаетесь, какими судьбами?
Да мне бы заявление оставить, ответила Василиса, садясь на стул.
Капитан юстиции Добрынин, спохватился он и представился по всей форме, протягивая ей ручку и листок бумаги. Вам помочь в составлении заявления?
Нет спасибо, благодарю вас, ответила Василиса. Все эти формальности она уже узнала заранее, благо, это не было так уж трудно. А ей написать было о чём. Буквы ложились на бумагу ровно, почерк у неё был замечательный четкий и аккуратный.
Вот, ознакомьтесь, пожалуйста, она протянула капитану Добрынину листок. По мере того, как он изучал её заявление, его лицо принимало всё более мрачный оттенок.
Вы понимаете, что это бесполезно? наконец спросил он.
Как? Василиса искренне удивилась. Неужели ничего нельзя сделать?
Капитан Добрынин вздохнул.
Понимаете, это очень влиятельная компания, сказал он. Наверняка у них везде и всё схвачено. Трудно будет что-либо сделать, если вообще возможно.
Но вы же не имеете права не принять заявление! возмутилась Василиса. Добрынин откинулся на спинку кресла и задумался. В принципе, отказать заявителю он не мог, но с другой стороны, что он тут мог сделать? Прими он заявление начнётся вся это волокита и беготня по всевозможным инстанциям, оперативно-следственные мероприятия и вся эта чепуха. Если отказать заявительнице устроит головомойку начальство и в таком случае повышения и премии ему не видать. А статистика в последнее время по раскрываемости у него была откровенно говоря совсем безрадостная. Еще один «висяк» картину отнюдь не улучшал.
Гражданин начальник, вот век свободы не видеть, это все Лёха начал, гадом буду! клятвенно заверял один из алкоголиков, вцепившись руками в прутья решётки и глядя на полицейского, стоящего по другую сторону, честными и преданными глазами. Актерствовал он, или нет, но смотрелось это все впечатляюще и очень убедительно. Его собутыльник молчал, размазывая по лицу кровавые сопли. Служитель закона взирал на этот театр двух актером с неподдельным интересом, судя по всему эти два товарища здесь уже далеко не в первый раз, да и этот Одноглазый Леха тут всем, наверное, тоже хорошо известен. Милиционера, шустрого и бойкого мужчину средних лет, она тоже узнала, это был их участковый, поэтому подошла к нему.
О, привет, Василиса! оживился он. Какими судьбами к нам? Или обидел кто?
Его тон сразу стал серьезным.
Да нет, всё нормально! поспешно заверила его Василиса и улыбнулась. Мне заявление оставить только.
Все никак не успокоишься, вздохнул участковый. Ну, ни пуха, ни пера!
К черту! кивнула Василиса, хотя не очень-то верила во все эти народные приметы и суеверия. А куда идти по поводу заявления?
А, это к следователю! участковый указал на одну из дверей. Он тебя примет, специалист классный, да и мужик хороший!
Спасибо большое! поблагодарила его Василиса и устремилась к нужной двери.
Постучав, она услышала в ответ, что может войти. Кабинет был типичным стол, компьютер, стулья, сейф возле окна, и патриотический лозунг на стене. Но вопреки всему помещение было довольно просторным, что несколько ломало устоявшейся стереотип о том, что в кабинетах подобных учреждений даже мыши не повернуться. Обозрев кабинет, она взглянула на следователя: сегодня явно был день совпадений, но его она тоже узнала он захаживал периодически в их двор, то шугнуть с лавочки подростков с гитарой, то поздороваться с кем-нибудь, а порой его можно было увидеть и у ларька, где он брал немудреные продукты и иногда банку пива. Сколько бы Василиса не присматривалась к его незамысловатым покупкам, так и не могла сделать вывод женат он, или нет. Не то чтобы он ей был интересен, просто его внешность поневоле привлекала внимание высокий широкоплечий кареглазый блондин с правильными чертами лица, по габаритам его можно было сравнивать, наверное, только лишь с сейфом швейцарского банка. Поневоле обратишь на такого внимание, хочешь ты того, или нет. В их дворе его все любили, начиная от малышей в песочнице и заканчивая бабушками на лавочке. Первым он иногда помогал чинить игрушки, со вторыми вежливо здоровался проходя мимо. А то, что он, оказывается, следователь, для Василисы оказалось полной неожиданностью, ведь в форме она его до этого ни разу не видела.
Здравствуйте, смущаясь сказала она. Девушка, хоть и видела его раньше, понятия даже не имела, как его зовут.
Это вы? он поднял удивленный взгляд от бумаг. Он тоже видел её раньше и тоже мельком, но тем не менее, он её узнал. Присаживаетесь, какими судьбами?
Да мне бы заявление оставить, ответила Василиса, садясь на стул.
Капитан юстиции Добрынин, спохватился он и представился по всей форме, протягивая ей ручку и листок бумаги. Вам помочь в составлении заявления?
Нет спасибо, благодарю вас, ответила Василиса. Все эти формальности она уже узнала заранее, благо, это не было так уж трудно. А ей написать было о чём. Буквы ложились на бумагу ровно, почерк у неё был замечательный четкий и аккуратный.
Вот, ознакомьтесь, пожалуйста, она протянула капитану Добрынину листок. По мере того, как он изучал её заявление, его лицо принимало всё более мрачный оттенок.
Вы понимаете, что это бесполезно? наконец спросил он.
Как? Василиса искренне удивилась. Неужели ничего нельзя сделать?
Капитан Добрынин вздохнул.
Понимаете, это очень влиятельная компания, сказал он. Наверняка у них везде и всё схвачено. Трудно будет что-либо сделать, если вообще возможно.
Но вы же не имеете права не принять заявление! возмутилась Василиса. Добрынин откинулся на спинку кресла и задумался. В принципе, отказать заявителю он не мог, но с другой стороны, что он тут мог сделать? Прими он заявление начнётся вся это волокита и беготня по всевозможным инстанциям, оперативно-следственные мероприятия и вся эта чепуха. Если отказать заявительнице устроит головомойку начальство и в таком случае повышения и премии ему не видать. А статистика в последнее время по раскрываемости у него была откровенно говоря совсем безрадостная. Еще один «висяк» картину отнюдь не улучшал.