Он чувствовал себя очень уютно, чего в данных обстоятельствах никак нельзя было ожидать. Тишина и покой вокруг действовали умиротворяюще, а Мастер А рядом светился приятным молочным светом. «Да ведь это наверняка всего лишь имитация. Не висим же мы в самом деле посреди космоса!» подумал В. и расслабился. По крайней мере, он никуда уже не падает, и голова у него более-менее ясная.
Итак, я обещал показать вам путь к свободе. Что ж, начнем Мне кажется, главное, что мешает людям стать свободными, это постоянное пребывание во всевозможных помещениях. А вы как считаете?
Возможно
В. припомнил дни, проведенные под открытом небом на улице. Даже если в них была какая-то свобода, он был слишком несчастным, чтобы это почувствовать.
Люди будто всю жизнь проводят в комфортабельных тюремных камерах, продолжал Мастер А. Вы не видите ни неба, ни поля, ни леса, ни высоких гор, ни простора океана. Ваша естественная среда обитания это извечные четыре стены в различных вариациях.
В. вздохнул, припомнив вчерашнюю тираду Мастера А о корысти. Опять начинаются нравоучения!
А Мастер А все говорил:
Вы даже не замечаете, что над головой у вас всегда висит потолок.
В. невольно посмотрел вверх и никакого потолка там, естественно, не обнаружил. Вверху были только звезды.
Что скажете? подмигнул ему Мастер А. Я выполняю свои обещания? Стен больше нет! Разве это не свобода? Я подозреваю, что вы сбежали на улицу прежде всего потому, что захотели выбраться из ловушки четырех стен. Я прав?
Возможно Наверное
Только знаете что? Можно убежать из города, но нельзя убежать от своих собственных ограничений. Внутри себя человек никогда не выходит из четырех стен, где бы ни проходили его дни, Мастер А наставил палец на В. и обвел им вокруг него, как бы рисуя очертания воображаемой комнаты.
Уж извините за банальное сравнение, но приходится говорить о человеческом бытии, прибегая к подобным грубым метафорам. Ведь маленькие комнатушки это именно то, к чему привыкли миллионы других городских жителей, в том числе и вы.
И в определенном смысле вся человеческая жизнь, где бы она ни проходила, похожа на тесную, темную и душную комнату, разглагольствовал Мастер А, мрачно нахмурив брови. Люди, оказавшиеся в этом забытом богом, если можно так выразиться, помещении, не знают ничего. Не знают, как они попали туда, кто и с каким умыслом предписал им быть в этой темной комнате, порой очень похожей на тюремную камеру. Каждый из них чувствует себя бесконечно одиноким, несмотря на то, что в него постоянно упираются чьи-то колени и локти.
От духоты и тесноты люди сходят с ума. Они плачут и смеются без причины, толкаются, бранятся, дерутся, убивают друг друга, топчут упавших им под ноги, издеваются над просящими на коленях о снисхождении и совершают множество других безумств.
И ты так же получаешь пару тычков и затрещин, внушительных или не очень, как повезет. Тогда до тебя наконец доходит смысл происходящего, и ты говоришь себе: «Ах, вот как всё здесь устроено! Одни ползают внизу и проклинают тех, кто ходит по их головам, другие выбились наверх и могут безнаказанно попирать тех, кто под ними. Но нет, погодите! Я точно знаю, где мое место!»
И ты продираешься на вершину этой чудовищной пирамиды, или жалуешься и негодуешь внизу, или отсиживаешься в самом темном углу, с содроганием наблюдая со стороны за бессмысленной возней, или совершаешь другие не менее примечательные по своей глупости поступки. Ты веришь, что эта темная комната, единственное, что существует на свете, глупость единственное, на что способен человек, и что так было, есть и будет во веки веков.
Совесть твоя спокойна, она молчит, ведь ты всегда можешь сказать себе: «Не я придумал правила игры!» Или ткнуть пальцем в другого собрата по несчастью: «Посмотрите, он еще глупее, чем я, еще злее, еще жаднее, а я не так уж и плох!»
На худой конец, есть железный аргумент, скала, на которую каждый может опереться в минуту отчаяния, заветные слова: так делают все! Мысль о том, что ты не одинок в своем безумии очень утешает. Именно поэтому люди так чтят свои традиции, любят сбиваться в кучу и ненавидят иноверцев. Без этой скалы, этого монумента, который они воздвигали веками, у них не останется ни-че-го!
Мастер А замолчал. Он сверлил В. обжигающим взглядом, но тому было все равно. Глубокая печаль объяла В. Каждое слово Мастера А трогало потаенные струны в душе у В., о которых он до сего момента не имел понятия.
Что ж, ты будешь спорить? гневно спросил Мастер А.
Но В. только молча покачал головой в ответ.
И вот ведь вопрос, продолжал Мастер А, почему люди замечают только самих себя, когда их окружает это? он развел руками, словно демонстрируя В. звездную бездну. Люди в лучшем случае бросают вверх только мимолетный взгляд и как можно быстрее возвращаются к мелочной суете.
А ведь там, Мастер А указал куда-то вверх, скрыты ответы на многие вопросы. По крайней мере, на вопрос об истинном месте человека в этом мире уж точно, хихикнул Мастер А, а также о значении всех его никчемных забот. М-да там утешение и обновление, Мастер А опять указал вверх, но ведь никому и в голову не приходит искать их там!
В. упорно молчал. Ему не хотелось спорить, ему вообще не хотелось ни о чем говорить. Он вдруг ощутил безмерную усталость. Он с удовольствием сейчас уснул бы. Зачем только этот странный старик донимает его своими измышлениями! Какое утешение можно найти в небе, в этой холодной безличной бездне?! В. запрокинул голову и посмотрел вверх.
Мастер А исчез из его поля зрения, и перед взором В. раскинулась бескрайняя звездная долина. Несомненно, это было то же самое небо, к которому привык В., обычное черное небо с тычинками звезд. Но на сей раз В. показалось, что он видит небо впервые в своей жизни.
Он смотрел в небо теми же глазами, вдыхал тот же воздух, прислушивался теми же ушами, но что-то неуловимо изменилось, какое-то новое неопределенное ощущение добавилось, будто у В. появился еще один орган восприятия. В. не знал точно, что это за орган и где он находится, но, несомненно, В. мог им воспринимать волны, струившиеся на него сверху, овевавшие все его тело. В. отдался целиком этому новому состоянию и на какой-то миг забыл о себе.
Вселенная поглотила его, и он стал ее частью. Внезапно воцарилась звенящая тишина, словно рядом все это время дотоле незаметно скрежетали и вдруг остановились огромные жернова. Что-то неведомое поднималось в его груди, щекочущее чувство, похожее на смех или восторг, оно нарастало, разливалось по всему телу но внезапно было остановлено невидимой преградой, и В. опять стал самим собой.
Он обнаружил себя с запрокинутой головой и тупо открытым ртом. Почему-то В. почувствовал стыд, он украдкой кинул взгляд на Мастера А. Тот заговорщически улыбался и подмигивал В., словно спрашивая лукаво: «Каково, а?» В. смутился.
Мастер А тотчас, словно угадав мысли В., выудил откуда-то чашку с дымящимся кофе.
Кофейку? спросил он у В. и, не дожидаясь ответа, всучил чашку ему в руки.
В. порадовала возможность хоть немного отвлечься, и он принялся усердно хлебать кофе.
Итак, заговорил Мастер А, главный вопрос как выйти из темной комнаты? Я могу на него ответить! Хоть и не сразу. Понадобится время. Однако судьба свела нас и преподнесла тебе тем самым неслыханный подарок!
«Неслыханное тут самомнение у вас!» подумал В., но тут же осекся, вспомнив, что Мастер А способен читать мысли. От комментариев вслух В. уж тем более воздержался.
В Доме Тысячи Дверей тебя ждет что? Я думаю, ты назвал бы это обучением, но я предпочитаю иной термин ммм Пожалуй, такой: освобождение. Да, ОСВОБОЖДЕНИЕ! громко выкрикнул Мастер А.
Видимо, тема свободы была особо небезразлична ему, так как он не мог говорить о ней в спокойном тоне, но всегда почему-то громко кричал.
Да, я могу показать тебе путь к свободе. Для тебя подобного рода заявление звучит неопределенно, но с этим я ничего не могу поделать, предмет такой! Свобода это очень туманная тема, даже для меня самого.
Однако, я не рекламный агент, расхваливать свой товар не стану, и уговоров с меня уже достаточно. Уходи или оставайся. Решай сам. Итак? Мастер А пристально посмотрел на В.
А тот недоумевал: к чему эти вопросы? Он вроде бы уже на всё согласился. Что ж, ему нетрудно выразить согласие еще раз. И В. нехотя кивнул.
Прелестно! проворковал Мастер А, явив в очередной раз разительную перемену в своем настроении. Только что он строил из себя грозного босса, а теперь стал похож на доброго старого дядюшку.
Но хочу предупредить: будь осторожен! Мастер А по-прежнему мило улыбался, но голос его звучал твердо. Береги себя, добавил Мастер А и его глаза блеснули как сталь острого клинка.
В. опешил. Что это? Неужели теперь Мастер А угрожает ему? Эге, да здесь ведется нечестная игра! И счет явно не в пользу В....