Досифея! Я знаю, что в чреве своём ты носишь дитя. Береги себя и этого ребёнка. Если родится девочка-назови её своим именем, а если мальчик пусть будет Квинтус Корнелий Досифей. Так мне проще будет вас найти в случае каких-то обстоятельств. Всё в руках Великих Богов. Будем молиться. Надеюсь, мы увидимся очень скоро. Гурам».
4. Анна Васильевна
«Вот это я начиталась моей любимой истории Древнего Рима! Таких реальных цветных снов мне ещё не доводилось видеть. Вот это да! Значит, я не ошиблась с выбором», подумала Вера. Она посмотрела на часы. Можно ещё понежиться. Сегодня же воскресенье. Идти в институт не нужно. Но какое-то тревожное чувство заставило вскочить. Чтобы справиться с беспокойством, Вера выпила кружку сладкого чая с лимоном. В течение получаса квартира сверкала чистотой и свежестью. Ночная стирка легко развесилась на лоджии. С улицы веяло сыростью. Вера закрыла створку оконной рамы, протёрла пол на лоджии. Удивилась как это она так быстро управилась с уборкой и что это вообще на неё нашло. Она разделась, собираясь залезть под душ. В двери щёлкнул замок.
Вера! Ты дома?
Вера выпрыгнула из ванны, второпях надевая халат, выглянула в коридор.
Анна Васильевна? Здравствуйте. Что-то случилось? дрогнувшим голосом спросила Вера. Внизу живота вдруг образовался тяжёлый холодный ком.
Да вот, пришла полюбоваться на твои «художества». Это же надо, на вид такая скромница, а по ночам хулиганство сплошное, из-за плеча хозяйки квартиры выглядывал с любопытством шкафа здоровенный детина.
Вера закрыла обратно дверь, завязала на узел пояс халата и решительно вышла в коридор. «Любопытный шкаф» уже выскочил из гостиной и обследовал спальную, хлопая мебельными дверцами и заглядывая за шторы. Грубо задев Веру, он обшарил кухню и, заглянув в туалет и ванную, прогудел:
Анна Васильевна, всё чисто.
Уже нет, Вера сложила руки на груди, принимая вызов вы натоптали грязными ботинками, перепугали меня до смерти. В чём дело?
Анна Васильевна опустилась на стул и уже примирительным тоном, честными глазами глядя куда-то в сторону, но не на Веру, проговорила, будто убеждая саму себя:
Должна же была я проверить. Сигнал же поступил. Верочка, ты не обижайся. У меня здесь до тебя такое быдло попалось. Но ты должна понять
Ничего я вам не должна. Вера позволила себе перебить вероломную хозяйку квартиры, Я заплатила вам за полгода вперёд. Какие вопросы могут быть? Документы на аренду не предусматривали ваше внезапное вторжение. Вы хотите расторгнуть договор? Пожалуйста, Вера сама удивилась насколько она чувствовала себя уверенно. Амбал как-то нелепо выскользнул за дверь.
Не надо, тихо проговорила Анна Васильевна. Всё в порядке.
Ну тогда пойдёмте, я вас чаем, что ли, напою. Можете не разуваться. Ваш родственник уже нанёс мне уйму грязи. Так что не стесняйтесь.
Анна Васильевна молча сняла сапоги, повесила пальто на вешалку и прошла в кухню. Вдруг за спиной раздался голос:
Анна Васильевна, ну вы идёте? в коридор просунулась голова амбала.
Вера вернулась к входной двери, на ходу твёрдо произнесла: «Исчезни, дурак», толкнула ладошкой широченный лоб и захлопнула дверь. Грохот, щелчок, звук поворота задвижки, и стало тихо.
5. Шурик и Никита
На территории стоянки археологической экспедиции прибавилось количество палаток. Раскоп выдавал всё новые сюрпризы. Руководитель экспедиции, Иван Ильич, фанат своего дела, воодушевившись находками, ждал помощников. В данный момент в виде новоиспечённых студентов и реставраторов местного музея. Почти всё было готово для встречи. Дежурные по продовольствию даже подвезли с утра великолепные местные арбузы.
Шурик, студент философского факультета, полноватый парень с добродушной щербатой улыбкой, и аспирант исторического, Никита, заканчивали крепить тяжёлый брезентовый тент над длинным столом полевой столовой:
Время линейно. Поэтому если не успел, то опоздал. Будешь о-поз-дун. И уже ничего не вернёшь.
Разве? с искренним сомнением спросил Шурик.
Ха-ха-ха, натягивая непослушный тент заржал Никита. Он потуже затянул крепление, философы.
Зря смеёшься. Тогда объясни, почему нас воспоминания заставляют заплакать, испугаться, улыбнуться? Причём с такими эмоциями будто всё происходит сейчас и со мной. Особенно интересно, что переживания не зависят от реальности. На книги и фильмы тоже так реагируем. Сам иногда психую.
Разве? с искренним сомнением спросил Шурик.
Ха-ха-ха, натягивая непослушный тент заржал Никита. Он потуже затянул крепление, философы.
Зря смеёшься. Тогда объясни, почему нас воспоминания заставляют заплакать, испугаться, улыбнуться? Причём с такими эмоциями будто всё происходит сейчас и со мной. Особенно интересно, что переживания не зависят от реальности. На книги и фильмы тоже так реагируем. Сам иногда психую.
Только начитанные девчонки рыдают над романами про рыцарей, да зачуханные домохозяйки сопли пускают, вперившись в зомбоящик. От нефиг делать смотрят сериалы и проживают чужие жизни вместо своей.
Что-то в этом не так, наматывая плетёную верёвку вокруг вбитого в землю колышка сказал Шурик, ага, а ты, типа, вчера не матюкался когда рассказывал, как уходил от бывшей, да? И взгляд был такой, будто она стоит, кривляется перед тобой, и ты сейчас её поколотишь.
Это когда мы с тобой глиняного Винни-Пуха на костре в консервной банке обжигали?
Ну да.
А что в этом такого? Ну выпил, ну выговорился.
Полегчало? Вот и подумай. Событие прошло давно, а ты его всё ещё переживаешь. Вот пока не перестанешь психовать, значит это время ещё не прошло. Понимаешь о чём я? Каждое событие имеет собственное время сказал Шурик.
Вечно вы, философы, сами себе всё усложняете.
Я не то, чтобы усложняю, просто хочу разобраться.
Да в пять секунд! легко спрыгнул со стремянки Никита, только не обижайся. Ты же знаешь какой из меня философ. Ну вот смотри О! А вот и пополнение заметив приближающийся микроавтобус весело сказал он. А вдруг девчонки симпатичные пропел он песенкой и пошёл танцующей походкой встречать новеньких.
6. Мумия, восьмой век нашей эры
Внимание всем, кто впервые приехал на раскопки, и кто давно не был, Иван Ильич поднял жёстко выставленную вперёд ладонь. Ещё не проснувшиеся после вчерашней возни с заселением и знакомством "археологи" невольно притихли, прослушайте инструктаж, чтобы не было потом лишних вопросов и недоразумений. Инструменты, которые мы используем, перед вами. Теперь вы будете с ними неразлучны, можно сказать, они с вами одно целое. Показываю каждый инструмент отдельно. Не путайте потом, когда вас попросят принести. Кайло, штык, заступ (видите, квадратная лопата), совок. В принципе, ничего нового. Всё как в детстве в песочнице. Представьте, что ищете чей-то «секретик». То есть выполняете все земляные работы очень нежно. Ведро, сито, брезент для просушки экспонатов, пакеты для упаковки, ящики с крышкой. Тачку, я думаю, и показывать не надо, и, конечно, щётка. И поменьше самодеятельности, пожалуйста. Каждый кусочек керамики может оказаться значимым. Всё понятно?
Поня-а-тно, протянулся не совсем стройным хором ответ.
Вопросы есть? Нету? Спите ещё? Тогда просыпаемся в процессе работы, кто ещё спит. Разметки хорошо видно? Вопрос к тем, кто всерьёз собирается заняться наукой. Как выполняется разметка?
По широте и долготе, 5 на 5 метров, неожиданно дружно отчеканили археологи и будущие, и настоящие и совсем не археологи в принципе.
Молодцы, не без довольного изумления ответил Иван Ильич.
Ответственных прошу показать вновь прибывшим фронт работ.
К Вере торопливо подошёл Никита.
Первый раз?
Да.
Ты тоже? Никита повернулся к девушке, стоящей позади Веры.
Ага. Меня Светой зовут.
Я Вера.
А я Никита. Под моим началом согласны поработать? Девушки молча кивнули, Тогда пойдём со мной. и уже громче, подняв руку вверх, сказал: Я этих забираю себе!
Новоиспечённые археологи в предвкушении чего-то особенного, бодро шагали за «знатоком». Никита прыгнул в одну из квадратных ям, поскоблил заступом небольшой участок. Поковырявшись немного вместе с новобранцами, наскоро объяснив, что к чему, он небрежно, как-то буднично сказал:
А вы молодцы, быстро въехали, девчонки. Занимайтесь. Дело кропотливое. Я вам доверяю ответственный участок. Вот этот угол очищайте потихоньку. Здесь грунт порыхлее. Щёточкой поаккуратнее проработайте. Буду поблизости, за бровкой. Если что зовите. Договорились?
Угу, промычала Света. Вера лишь мотнула головой.
Через некоторое время Света почти шёпотом сказала:
Вера, по-моему, какой-то слишком гладкий камешек.
Покажи. Правда. Давай помогу.
Тут с краю с самого, почти в углу. Не очень удобно двоим. Давай я щёткой, а ты так попробуй поковырять.