А ну как проснётся? Айка переводила взгляд на кроватку, где сопел её хозяин.
Я послежу! Честное слово! Алёне и переводчик был не нужен, настолько выразительно Ая всё показывала.
Айка уже почти решалась пройтись с Урсом по лоджии, но там или шумно скакали кошки с Тенькой и Касей, или Бэк разминал лапы, или Лёха учил Блэка разным хитрым фокусам с собачьим свистком.
Ну, ладно, может, хоть на даче у них получится пообщаться, надеялась Алёна, в очередной раз увидев Айку в детской ровно через минуту после её ухода оттуда. А то Урс прямо извёлся. Хоть бы побегать им наедине.
Матильда Романовна и Марина уже увезли безумное количество вещей, гору продуктов и море всевозможных мелочей, прихватив с собой Мышку, Алю, Рыжика, и Тень, которую пришлось уговаривать оставить дома килограмма два всевозможных погрызушек, честно натыренных у псов.
Света и Иван с собаками выехали следом, а Алёна бродила по внезапно опустевшим и гулким комнатам в сопровождении Урас и Бэка и поливала перед отъездом цветы.
Так, цветы сделала, окна проверила, двери тоже, соседей поздравила, Максима покормила на полгода вперёд, впрочем, если его раскулачить, можно ещё пару лет хомячий корм не покупать Жаба накормлена, довольна и улыбается. Кто бы знал, что они улыбаться умеют! Сверчки сытые. Всё вроде! Или не всё? Нет, точно всё! И уже почти праздник!
Дом-теремок засыпал, отдыхая и укрываясь снежной, чистой и ласковой тишиной. Это вовсе не одиночество. Нетрудно немного подремать, ожидая тех, кто приносит тебе радость, тепло, уют и заботу. Тех, кто дарит любовь и жизнь, это ведь так нужно любому дому!
А дачный дом радовался встрече! Тепло от батарей и печи встречало всех, кто входил с крыльца и словно нырял в чудесные запахи, смех, ворчание Бэка, которому на голову зачем-то лезли Тень и Кася, шорохи Мыши, которая обучала Рыжика охоте на игрушечных мышей, негромкие разговоры в детской, Лехины разглагольствования по поводу украшения ёлки.
Матильда Романовна и Марина довольно переглянулись, выглянув в окно кухни. Там Светлана, в приказном порядке велев Ленке отдохнуть, вывезла Стёпку на прогулку по заснеженному огороду.
Вот прямо сердце радуется! Марина отлично помнила, как она просила, молила Бога о старшей внучке. Света тут, с нами.
Да не просто тут, а наша в доску! поправила её Матильда, во всём уважавшая точность. И как так получается Сколько лет живу, а всё удивляюсь.
Урс, убедившись, что хозяйка отдыхает, сопровождал Айку, Бэк прятался от приставучих мелких собак в сугробе, Блэк по-пластунски пробирался за домом, чтобы поймать сороку в подарок хозяину, а Светлана вдруг зябко поёжилась.
Ты чего? Замёрзла? Иван глянул на жену.
Вспомнила прошлый Новый год. Словно холодом повеяло.
Да, счастье, что тебе Кася попалась и патруль вас нашел! Ивану приходилось видеть замёрзших насмерть людей, и он думать не мог о том, что и его Света могла бы вот так же
Нет, я не о том, как я в машине застряла. А о том, как плохо было до того. Куда-то бежала, бежала Никто был не нужен. Столько всего важного мимо пронеслось. И вечно казалось, что мало денег, мало впечатлений, мало полезных знакомств, шмоток, статуса Какая ересь!
Ну, всё, всё, не плачь, Иван обнял жену и случайно качнул коляску.
Стёпка открыл глаза, осмотрел встревоженных взрослых, ожидающих крика и капризов, покосился на темнеющее небо, с которого летели снежинки, и мирно улыбнулся.
Вань! Я такого же хочу! Света спрятала нос в воротнике пуховика. Или девочку
А в кухне переглядывались дамы Так, ты чего в этом году просить будешь? Марина покосилась на подругу.
Ну, как чего? Здоровья, жизни, благополучия, мира в семьях, радости и покоя
И я И ещё Марина выглянула в окно на старшую внучку. И ещё того, что они сами хотят. Обе!
Куранты звучали приглушенно, бокалы касались друг друга едва слышно, собаки чавкали и то, почти беззвучно. Даже Мышка не покушалась сбросить блестящий металлический чайник для большого бума. Все старались не разбудить Степана. Правда, он и не спал, а тихо-тихо и внимательно смотрел на два длинных собачьих носа, привычно виднеющихся около его кроватки.
Чего ты тут ходишь опять? Иди к людям! беззвучно фыркала Айка на Урса.
Не могу я. Ну, пожалуйста, можно я тут посижу?
Вот надоеда! Ребенок не спит, а ты маршируешь вокруг!
Вот надоеда! Ребенок не спит, а ты маршируешь вокруг!
Я же не просто так. Я тебе котлетку принёс.
Ой, ну, ладно. Котлетку? Айка ела уже несколько раз, но против котлетки устоять не могла, на это и был хитрый расчёт. Если котлетку, то так и быть, можешь посидеть, пока я ем.
А я не одну принёс, Урс заботливо потыкал носом в подарок. Ешь, я за щенком присмотрю.
Дом накрывало снегопадом, который приглушал звуки фейерверков, запускаемых радостными соседями. Тут жила тихая и спокойная радость, она как золотой тёплый свет согревала и освещала всех, кто собрался за столом, тех, кто дремал в комнатах и рассуждал о том, что некоторые псы не так уж и плохи, а местами очень даже хороши. Эта радость дотягивалась через телефонные звонки к близким и друзьям, и её не становилось меньше.
Какая удивительная, непостижимая и странная штука любовь! думала Матильда. Приходит в лютый холод и становится тепло. Возникает, кажется, ниоткуда и заполняет собой всё, всё, без остатка. Она прямо противоположна деньгам. Их, если из кошелька достал и отдал там становится меньше. А любовь отдай вернётся сторицей. Невозможно её получить, купить, выгадать, она даётся даром, а стоит дороже всего. Слава Богу, что так. Как я рада! Спасибо!
Она подкладывала лакомства в тарелки сидящих за столом людей, радовалась тому, что дарила и тому, что дарили ей, и надеялась, что в Новом году в её семье будут и новые встречи, и радости, и это самое нужно и важное на земле чувство любовь.
Глава 7. Сторожевой козёл Кеша и оболтусы
Новый год на некоторых людей действует странно. Ждёшь его, ждёшь, а он фрррр взял и закончился! И вот уже, пожалте, нате вам, третье число. А душа-то жаждет праздника, размаха, продолжения банкета! А дальше, как назло, четвёртое, пятое и шестое января, и уже как-то даже обидно за праздник! Как же ж так?
Нет, тем, кто ждёт Рождество по любому жить легче! Матильда Романовна энергично раскатывала тесто. Ждёшь себе праздника, никого не трогаешь, а то, там вон, прямо какой-то последний день Помпеи происходит!
Присутствующие на кухне невольно покосились в сторону улицы. Вопли перепраздновавших личностей, обиженных на реальность и решивших вернуть себе ощущение новогоднего торжества, отдавались эхом даже в дальнем лесу.
Может, пойти объяснить, что нехорошо так? Иван пьяных навидался на своём веку, на несколько жизней хватило бы! Нет, оно понятно, ну, выпил человек в честь праздника, ну, песню спел Одну-другую-третью. Ну, фейёрверк запустил, и даже не себе в лоб. Ура, как говорится, товарищи! Уррряяя! И хватит уже. И повеселился и окружающих позабавил, и баиньки пора. А потом проспался и вперёд! Вот тебе стол ломится, вот телевизор натужно радуется, вот гости на подступах, или на улице и погулять, и с детьми повозиться, и на лыжах пройтись, благо снега полно. Не хочешь лыжи? Понятное дело, у некоторых они и вовсе в разные стороны едут, или даже назад, против всех законов и правил. Ну, так найди себе дело или бездельничай на здоровье. Иногда так нужно просто поработать тюлюленем, чтоб ни-за-шо-ни-ку-да. Просто лежать и отдыхать! Или просто притвориться мишкой в берлоге. Вместо лапы бутерброд или пирог, и спать-спать под мурлыканье традиционных новогодних фильмов и шлягеров, которые мы с младенчества наизусть знаем всей страной.
Так нет, некоторым непременно нужно приключения найти. И ведь находят! И себе на ту точку, из которой у нормальных животных хвост растёт и окружающих не обделяют. Хорошо, если получается только себе охвостье порадовать, и никакой беды другим не натворить. А ведь так далеко не всегда выходит.
Ванечка, не связывайтесь. Почему-то мне кажется, что это само собой утихнет Ну, может быть и не само собой И сначала повоет погромче Матильда загадочно сверкнула глазами и Павел хмыкнул.
Мам, я тебя в такие моменты побаиваюсь, ты как скажешь
Да уж, в Средние века решили бы, что того Ну, этого Лёха просунул голову между балясинами лестницы и закатил глаза, показывая, что именно подумали бы в то время.
Леш, ты застрянешь! не поворачиваясь к нему, хмыкнула Матильда. Впрочем, поздно, милый упираться, придётся уши намыливать.
Бааааа! Блиин! Айй! Лёха и, правда, с трудом достал голову. Ну, как ты поняла, где у меня голова? Ты же не смотрела!
Никакой дедукции у подрастающего поколения вздохнула Матильда. Мариночка, объясни ты нашему отроку