Крепко вцепившись пальцами в тетрадь, так, что побелели костяшки, я попыталась успокоить себя мыслью о том, что скоро эта пытка закончится. И что Морган недостоин того, чтобы из-за него я превратилась в такую же хамку, как он сам. Не дождется!
Все полтора часа занятия я чувствовала себя ужасно. Ужасно маленькой и глупой. Седрик терпеливо объяснял мне материал, но я чувствовала его презрение в каждом его слове, взгляде, жесте, однако и виду не подавала. Но, оказалось, моя сила воли была не так сильна, как я на то надеялась, и меня вдруг пронзило осознание того, что из объяснений Седрика я не слышу и не понимаю ничего, а лишь стараюсь сохранять невозмутимый вид. Но мои нервы начали сдавать. Я глубоко вздохнула и закрыла лицо ладонями.
Извини, Седрик. Ты хорошо объясняешь, но я ничего не понимаю. Думай обо мне, что хочешь! вырвался у меня возглас отчаяния.
Открыв лицо, я увидела, что Седрик внимательно смотрит на меня. И в его взгляде промелькнуло что-то странное. Наверняка, очередная насмешка.
«Чертов ректор! Чертов университет! Чертова программа!» мысленно крикнула я.
Думаю, наша встреча подошла к концу! С этими словами я поднялась со стула и начала бросать вещи в сумку.
Седрик молча смотрел на меня холодным взглядом.
Едва выйдя из библиотеки, я тут же почувствовала моральное облегченье и вспомнила о том, что мы с Морганом не договорились о следующей встрече.
Черт с ней! Черт с этими занятиями и физикой! Черт с этим хамом Седриком! Пошло все это к чертовой матери!
На глаза навернулись слезы. Мне хотелось заплакать от мысли, как несправедлива жизнь. Почему, когда пытаешься быть со всеми вежлив, получаешь в ответ лишь грубость? Пытаешься проявить участие, а вместо благодарности или дружелюбия получаешь оскорбление? Но нет! Я не буду плакать! Я не слабонервная девица, которая плачет из-за того, что какой-то паршивец обозвал ее тупицей и наивной дурочкой! Ведь, если я заплачу, это будет смешно! Ведь потом я устыжусь своей слабости
Эти мысли помогли мне прогнать слезы, и я перешла к анализу своих действий, ища причину грубости Седрика: или грубость свойство его характера, или же я чем-то его зацепила. Но чем? Я всего лишь удивилась тому, что Морган читает Бодлера. Это ли не оскорбление для него?! Что я посмела усомниться в его высоком литературном вкусе?
«Я больше никогда не встречусь с ним. Никогда. Он грубиян и гордец! думала я, бодро шагая к остановке. Но я сама виновата! Сама позволила себе ошибиться и наделить Седрика Моргана качествами, которых у него нет и никогда не было. Это тебе урок, Вайпер: не открывай никому свои мысли и не прельщайся красивой внешностью! Потому что за ней может прятаться чудовище. Как этот Седрик».
Свежий воздух и ходьба помогли мне: я уже не чувствовала в груди то жжение, что охватило меня от оскорбления Моргана. Я села в трамвай и размышляла, искала способ, с помощью которого смогла бы отказаться от «помощи» Седрика и никогда больше не видеть его. Я мысленно перебирала идеи, анализировала возможные последствия, как вдруг увидела выход, не совсем легальный, но позволяющий мне не вмешивать в это дело руководство университета. Странно, почему я не догадалась об этом раньше? И, в первый раз за последние три, дня я вздохнула с облегчением.
На следующий же день после первой пары, я попросила свою подругу Юлию поменяться со мной местами.
Поменяться! с радостным и удивленным возгласом ответила она (хотя радости было больше, чем удивления). В смысле, я буду заниматься с красавчиком Седриком, а ты с моей занудой-зубрилой? Ты еще спрашиваешь?!
Юлия светилась от счастья, а я, наверно, тоже, от радости, что избавлюсь от общества хама Моргана и оттого, что подруга выразила полное и такое бурное согласие.
Ну, так договорились? уточнила я.
Я согласна! Вайпер, ты просто чудо!
Я довольно улыбнулась, а подруга, в знак благодарности, чмокнула меня в обе щечки.
С моей души словно упал огромный камень: мне сразу стала легко и радостно от мысли, что я больше не увижу Седрика Моргана.
Тебе нужно будет договариваться с ним? Он знает о том, что ты собираешься поменяться со мной? вдруг нахмурилась Юлия.
Поверь, ему будет только приятно! Он не хочет со мной заниматься. Так что, он будет только рад, ответила я, совершенно уверенная в своих словах.
Это просто великолепно! Юлия была в восторге, но вдруг тихо добавила: Но почему он не хочет с тобой заниматься? Он сам сказал тебе об этом?
Нет, он этого не говорил, но я это знаю. Он меня на дух не переносит.
Почему?
Мы не сошлись характерами.
Ты так говоришь Он что, так плохо помогает, или, может, приставал к тебе? допытывалась моя подруга.
Я весело рассмеялась от этого предположения и от самой мысли о том, что Седрик Морган когда-нибудь снизойдет своим вниманием до девушки вроде меня, да еще и с приставаниями.
Нет, что ты! Просто он всеми силами показывал мне, насколько я ему неприятна и как глупа по сравнению с ним! Тем более, ты же знаешь, что он никогда мне не нравился, весело ответила я на глупый вопрос подруги.
А я уверена, что Седрик лапочка! Может, он отнесся к тебе по-свински, но со мной все будет иначе! с решительным видом твердо сказала на это Юлия.
Наверно, я просто ненормальная, предположила я.
Нет, ты просто очень странная. Не хотеть быть рядом с Седриком? Да еще и имея такую возможность? Уверена, что потом не пожалеешь о своем решении?
Нет уж!
И не будешь просить поменяться обратно?
Клянусь!
Что ж, тогда договорились! Я безумно рада! Но мне нужно бежать на пару Значит, так: твоя встреча с моей, то есть, теперь твоей занудой состоится сегодня в библиотеке, в пять, столик 4.
Отлично!
А когда я встречаюсь с Седриком?
Ох, кажется, я забыла договориться с ним о встрече, нахмурилась я. Но я сегодня же узнаю, где и когда, и передам тебе.
Великолепно! Жду твоего звонка! Юлия чмокнула меня в щеку и легким красивым шагом пошла в аудиторию.
Я была чрезвычайно довольна. Осталось только каким-то образом договориться с Седриком о встрече. Но и этот вопрос разрешился сам собой: Морган сам передал мне записку через моего однокурсника.
«Сегодня не получится. Завтра в пять, там же» гласила записка, написанная красивым твердым почерком. Кратко и бездушно.
«Он всерьез думает, что я хочу встретиться с ним еще раз? Он еще и самоуверен как осел!» недовольно подумала я, комкая записку и насмешливо улыбаясь.
Нет, Седрик. Мы никогда больше не увидимся. Ты никогда больше не ранишь меня.
Я написала Юле сообщение: завтра в пять, стол 8.
В пять часов я была в библиотеке. Моим новым «другом» оказалась приятная умная девушка с шестого курса Марит. Она немного удивилась, увидев, что вместо Юлии за ее стол села я, но я убедила ее в том, что это воля руководства. Марит улыбнулась мне приветливой улыбкой, и мы начали занятие.
Как отличалось занятие с Марит от вчерашнего занятия с Седриком! Эта милая и дружелюбная девушка, как могла, старалась помочь мне. Кроме того, в отличие от Моргана, она не давила на меня и не относилась ко мне как к глупой маленькой девочке. С Морганом я чувствовала только дискомфорт, тревогу и волнение. И это, не говоря о ледяном презрительном взгляде, которым он смотрел на меня! А с Марит мне было интересно, комфортно и спокойно. Я была крайне довольна тем, что смогла все это пережить. Мне не было страшно за Юлию, потому что она была настолько обаятельной и красивой, что могла растопить даже ледяное сердце Моргана.
После занятий я отправилась домой. Как ни странно, я очень устала, но радость того, что я избавилась от ненавистного мне мерзавца, поднимала мне настроение и согревала мою душу, и я бодро шагала на остановку.
Прощай навсегда, Седрик Морган!
Глава 7
Не знаю, что нашло на меня вчера. Отчего я так взбесился и сорвался на Вайпер? На это у меня не было ни малейших причин. Но факт остается фактом: я сорвал на девушке свой гнев, оскорбил и унизил ее. Из-за чего я так завелся? Из-за того, что она поинтересовалась книгой, которую я читал? Да ведь это смешно! Из-за такой мелочи, которая не тянула даже на намек насмешки или оскорбления в мою сторону, я стал вести себя как невоспитанный грубиян. Я видел растерянность, удивление, даже боль в ее глазах, когда с моих губ сорвались грубые слова в ее адрес. Мой голос был ледяным и черствым. Обычно, так грубо и холодно я разговариваю лишь со смертными, желая отпугнуть их. Видимо, это поведение настолько вошло мне в привычку, что теперь я не мог вести себя иначе.
Целый день прошел в размышлениях о случившемся.
Почему я вел себя, как настоящей мерзавец? Желал оттолкнуть Вайпер?
«Должно быть, мне нужно извиниться» пришел я к мысли. Но вдруг, из ниоткуда, раздался недовольный голос: «Извиниться? Перед какой-то смертной? Я должен просить прощения у этой глупой девчонки? Нет уж. С чего бы это. Откуда эта мягкость? Откуда такая идея? Она всего лишь смертная!».