Нарциссические расстройства личности не только выступают как индивидуальные проявления, но и формируют образ всего нашего общества. Мы живем в мире, который несет на себе отпечаток нарциссизма: здесь наивысшие ценности такие качества, как всесильность, уникальность, особенность. Наше общество характеризуется противоречием между реальностью и видимостью. За роскошным фасадом материального роста, благополучия и благосостояния мы все больше утрачиваем связи с нашей внутренней сущностью и духовной сферой. Возникает пустота, которую можно заполнить, покупая еще больше вещей, однако чувство удовлетворения от их обладания длится недолго. Такой же конфликт мы обнаруживаем у женщин-нарциссов и «булимиков». Они, как кажется, выражают его без слов, а через симптомы своего расстройства. В ходе своей работы я узнала, что бессмысленность, расщепление личности и внутреннее опустошение это отчасти признаки психической болезни. Я считаю, чтобы всем людям выздороветь, нужно вернуться к нашему истинному существованию и переосмыслить духовное понимание мира.
Идея написать эту книгу появилась в ходе моей психотерапевтической работы в клинике психосоматических заболеваний в Бад-Грененбахе, где я была врачом с 1983 по 1992 год. Это были те годы, во время которых расстройства пищевого поведения все больше выступали на передний план, что дало возможность нам, терапевтам, разработать комплекс мер для лечения пациентов, страдающих от таких заболеваний. В ходе совместной работы с Конрадом Стауссом, занимавшим в то время пост руководителя клиники, возникла концепция женского нарциссизма. В 1990 году я теоретически обосновала ее при написании своей диссертации, посвященной теме лечения пациентов, страдающих булимией. В ходе проведенного опроса больных, находящихся в клинике, выяснилось, что у большинства женщин, испытывающих нарушения пищевого поведения, в особенности у страдающих булимией, также наблюдалась структура личности, характерная для нарциссизма.
Благодарности
Я хотела бы поблагодарить всех людей, прямо или косвенно принимавших участие в создании этой книги. К таковым принадлежат в первую очередь пациенты и пациентки, от которых мне довелось многому научиться.
Я благодарю всех тех, кто позволил мне опубликовать свои истории жизни и кто изъявил готовность еще раз записать свои истории, изложить путь страданий и перечислить свои шаги к выздоровлению. Я могу понять их и посочувствовать им, потому что знаю, каких усилий и какого напряжения это стоило им: ведь им приходилось снова вызывать в памяти уже оставленный позади этап жизни. И тем больше меня радует, когда я слышу, что для большинства это не только было тяжелым заданием, но и дало им определенную выгоду. Несмотря на это, я знаю, как можно оценить их усилия. Я считаю личные истории пациентов, которые я частично привела здесь дословно, существенной частью книги.
Плодотворная и интенсивная совместная работа с руководителем психосоматической клиники в Грененбахе доктором Конрадом Штауссом и командой врачей очень много дала мне и также в значительной мере поспособствовала появлению этой книги на свет, облегчив развитие основных мыслей. В моменты сомнений слова поддержки придавали мне мужество для того, чтобы продолжать творить дальше. В особенности я благодарю врачей Берндта Шпренгера, Нору Маасберг и Ферену Конце за критические замечания, приводившие меня к новым озарениям. Хочу также оценить финансовую поддержку и продолжающуюся совместную работу с доктором Сильвестром Вальхом. Я научилась весьма многому от него как в личном, так и в профессиональном плане. Все эти опыты вошли в книгу. Я благодарю его также за сопровождение и поддержку. Я говорю спасибо также Манфреду Бурграфу, моему коллеге, за выраженные им мысли. Я также благодарю свою семью и своих друзей, которые всегда проявляли понимание, интерес и любовь ко мне. Их вклад в мою работу радовал и приободрял меня. Хочу заметить, что разносторонняя помощь и поддержка со стороны моей матери были мне просто необходимы.
Я также благодарю свою подругу и лектора Дагмар Ольцог за плодотворную совместную работу.
I. Женский нарциссизм
Что собой представляет женский нарциссизм?
Нарциссизм и нарциссический вот два понятия, на которые в последние несколько десятилетий все сильнее становится направлен вектор интереса ученых, работающих в области психологии, психотерапии. Кроме того, они к тому же находят все более частое употребление и в разговорном языке. В общем эти два слова означают нечто такое, что имеет отношение к себялюбию/самовлюбленности[2]. Часто они употребляются применительно к неадекватной самооценке, проявляющейся в «заносчивости, честолюбии и чрезмерной зацикленности человека на своей личности»[3]. Термин «нарциссизм» и относящееся к нему прилагательное «нарциссический» характеризуют фундаментальный недостаток, который ограничивает жизненные возможности и отчасти делает невозможным установление качественных поддерживающих отношений, основанных на любви. Понятие «нарушение» предполагает такое представление, что будто бы есть некое другое, нормальное состояние. По моему мнению, оно проявляется в виде более или менее неадекватного чувства самолюбия и самоощущения человека. Нарциссические расстройства личности это элемент нашей жизни, и они иногда заставляют любого человека колебаться в своей самооценке, по крайней мере на какое-то время. Разница между кратковременным изменением и расстройством заключается в силе и качестве такого нарушения. Человек со стабильной системой самооценки, то есть личность без нарциссического расстройства, может быть, рассердится или опечалится в ответ на замечание или критику, однако при этом не утратит собственного достоинства и не усомнится в смысле своего существования. Человек с нарциссическими нарушениями отреагирует на критику бо́льшим разуверением в себе и не сможет сохранить чувство собственной значимости. Возможно, он будет до такой степени травмирован неприятным высказыванием, что даже посчитает себя лишним и ненужным этому миру. «Какое же право имеет такой человек, как я, вынужденный выслушивать такую резкую критику, ходить по земле грешной и топтать ее твердь?»
I. Женский нарциссизм
Что собой представляет женский нарциссизм?
Нарциссизм и нарциссический вот два понятия, на которые в последние несколько десятилетий все сильнее становится направлен вектор интереса ученых, работающих в области психологии, психотерапии. Кроме того, они к тому же находят все более частое употребление и в разговорном языке. В общем эти два слова означают нечто такое, что имеет отношение к себялюбию/самовлюбленности[2]. Часто они употребляются применительно к неадекватной самооценке, проявляющейся в «заносчивости, честолюбии и чрезмерной зацикленности человека на своей личности»[3]. Термин «нарциссизм» и относящееся к нему прилагательное «нарциссический» характеризуют фундаментальный недостаток, который ограничивает жизненные возможности и отчасти делает невозможным установление качественных поддерживающих отношений, основанных на любви. Понятие «нарушение» предполагает такое представление, что будто бы есть некое другое, нормальное состояние. По моему мнению, оно проявляется в виде более или менее неадекватного чувства самолюбия и самоощущения человека. Нарциссические расстройства личности это элемент нашей жизни, и они иногда заставляют любого человека колебаться в своей самооценке, по крайней мере на какое-то время. Разница между кратковременным изменением и расстройством заключается в силе и качестве такого нарушения. Человек со стабильной системой самооценки, то есть личность без нарциссического расстройства, может быть, рассердится или опечалится в ответ на замечание или критику, однако при этом не утратит собственного достоинства и не усомнится в смысле своего существования. Человек с нарциссическими нарушениями отреагирует на критику бо́льшим разуверением в себе и не сможет сохранить чувство собственной значимости. Возможно, он будет до такой степени травмирован неприятным высказыванием, что даже посчитает себя лишним и ненужным этому миру. «Какое же право имеет такой человек, как я, вынужденный выслушивать такую резкую критику, ходить по земле грешной и топтать ее твердь?»
Доктор философии Стивен Джонсон проводит различия между нарциссическим складом личности и нарциссическим расстройством. Он располагает эти два понятия на одной прямой, где первое означает «бытовой нарциссизм», а второе, в отличие от первого, уже серьезное расстройство, потому что образ себя[4] и защитный механизм[5] оказываются более надломленными и поврежденными. Я соглашусь с психоаналитиком Карин Аспер, которая понимает под нарциссическим расстройством «поврежденную любовь к себе, обусловленную эмоциональными травмами детства»[6].
Однако наряду с любовью к себе (в смысле принятия себя и заботы о себе) есть еще один аспект, который относится к нарциссизму, а именно уверенность в себе, то есть вера как в собственную компетенцию, так и в принятие себя со стороны остальных[7]. Только тот, кто чувствует себя принятым окружающими и считает себя компетентным человеком, не заставляет других полюбить себя за какие-то особенные умения или же за идеальную внешность, чтобы тем самым компенсировать отсутствие уверенности в себе.
Я разработала концепцию женского нарциссизма, когда начала глубже изучать личности «булимиков» (т. е. страдающих от переедания и вызывающих у себя искусственную рвоту)[8]. Эти женщины взволновали меня и пробудили во мне интерес и любопытство к ним. Но дело было не только в этом. Я была одновременно тронута страданиями, что я видела в них. При первом знакомстве у меня создалось впечатление, что я общаюсь с осознанными, активными женщинами, которым нужно было всего лишь выработать у себя правильное отношение к еде и больше ничего. Они показались мне бодрыми, открытыми, откровенными в разговоре о самих себе и мотивированными к работе над собой. Мучения это то, что никогда не выходило на поверхность. Они страдали на протяжении многих лет, потому что по нескольку раз на дню буквально обжирались, после чего вызывали у себя искусственную рвоту, чтобы избавиться от съеденного. Они стыдились говорить откровенно об этом, и только в ходе подробных бесед мне удавалось узнать истинные масштабы болезни, вызванной глубокими сомнениями в себе, сильным непринятием себя, одиночеством, изоляцией и хаосом чувств. Пациентки неохотно рассказывали о своих страданиях и отчаянии, а если вдруг и начинали приоткрывать завесу тайны, то эмоционально дистанцировались от своих проблем. Поскольку все женщины весьма преуспели в искусстве прятаться за идеальным фасадом, часто я попадалась на подкинутую ими приманку. Пациенткам удавалось убедить меня в том, что их привычка объедаться и тотчас бежать в туалет это нормально и в этом будто бы нет ничего плохого. Они делали это по шесть раз в день или даже чаще, не говоря ни слова о болях, которые испытывали при этом, не упоминая о страхе быть разоблаченными, не намекая на противостояние с другими людьми, потому что те могли удержаться от объедания и последующей рвоты. Это продолжалось довольно долго, но потом женщины наконец сообщали мне о своем отчаянии и прекращали обманывать себя и мир, что у них будто бы все под контролем.