Девочка! ответил за меня Алонсе. Он с нежностью погладил мой живот. У меня родится дочь!
В интонации Алонсе было столько гордости, что не было сомнений в том, что он скоро станет счастливым отцом долгожданного ребёнка. Я была счастлива не меньше. Беременность протекала нормально. Мой «рыбный» токсикоз давно закончился. Если не считать того, что я набрала почти пятнадцать килограммов, и мне с каждым днём всё труднее становилось передвигаться, жила я, как в сказке.
Алонсе меня не обманул, сказав, что я стану женой очень влиятельного, богатого и уважаемого человека. Всё было так. Он заботился обо мне с таким трепетом и любовью, как будто и был настоящим отцом моей дочери. Он даже помогал мне выбрать для неё имя, настояв на том, чтобы оно было русским. Мы сошлись на имени Варвара.
Варвара Вирьен звучит замечательно! сказал Алонсе.
А я подумала в этот момент о том, как звучало бы: Варвара Максимовна Глинская. Скучала ли я по Максу? Каждый Божий день я просыпалась с мыслью о нём и с мыслью о нём засыпала. После того, как ужасно мы расстались с моим отцом, Вирьен был против моего общения вообще с кем-либо из Росии. Что ж, два года можно было и потерпеть. Я и сама не горела желанием разговаривать с человеком, считавшим теперь меня врагом народа, поэтому я не особо удивилась, когда Вирьен, выслушав мою очередную беременную слезливую истерику по поводу моих близких, забрал у меня мой телефон.
Ни соцсетей, ни телефона. Ребёнок Макса и Евы уже должен был родиться, но теперь мне оставалось только гадать, дочь у них или сын. В полной изоляции от мира я жалела только о том, что не могу общаться с бабушкой и Натальей Сергеевной.
Детская для Вари тоже была обставлена под чутким контролем Алонсе. Надо признать, вкус у него был превосходный. С такой же тщательностью мой муж уже начинал подыскивать няню для дочери. Отношения у меня с мужем были доверительными, поэтому я полностью полагалась на его выбор.
В целом мы выглядели, как счастливые молодожёны. Алонсе много времени проводил со мной. Мы смотрели фильмы, много гуляли, обсуждали литературу. Он был интересным собеседником и очень заботливым мужем. Я могла обратиться к нему с абсолютно любыми просьбами или проблемами, которые Алонсе выполнял и решал незамедлительно. Я часто сравнивала его с Максом. Как муж, Алонсе был на сто шагов во всём впереди. Только одно обстоятельство делало наш брак фиктивным мы спали в разных комнатах.
Алонсе часто не ночевал дома. Я догадывалась, что у него есть любовник, а, возможно, и не один, но он никогда не знакомил меня с ними и уж тем более не приводил никого из них домой. Жак был первым, кого он мне представил, как своего друга. С первого взгляда на этого парня, который был чуть старше меня, мне стало понятно, что это за «друг». И с первого взгляда мы с ним невзлюбили друг друга. Я знала, за кого выхожу замуж, поэтому нормально отнеслась к тому, что Алонсе познакомил меня со своим любовником, но Жак был настолько импульсивен и настолько явно выставлял напоказ свою неприязнь ко мне, что мне ничего не оставалось, как отвечать ему тем же. Вот и сейчас он стоял неподалёку и смотрел на меня с нескрываемым презрением.
Алонсе, шёпотом обратилась я к мужу, чтобы не услышал комиссар. Он опять на меня смотрит! пожаловалась я на Жака.
Алонсе бросил взгляд в сторону, где стоял парень и улыбнулся мне.
Хельга, любовь моя, он просто ревнует, успокоил меня муж.
Произнося «любовь моя», Алонсе говорил это искренне. Я тоже любила этого человека. Пусть не как мужчину, но, как друга, как человека. Я питала к нему очень нежные чувства, и за то время, что мы провели вместе, он стал мне очень дорог и близок.
Я боюсь его, прошептала я, для убедительности схватив Алонсе за руку.
Хорошо, я с ним поговорю, пообещал Алонсе.
Может быть, ты уделяешь ему не достаточно внимания? предположила я. Мне хотелось, чтобы Алонсе знал, что я не враг его «другу». Я взяла его лицо в свои ладони и заглянула в глаза. Алонсе, я люблю тебя и хочу, чтобы ты был так же счастлив, как и я. Объясни Жаку, что в твоём огромном сердце есть место и для него. А лучше покажи!
Алонсе расплылся в улыбке и, взяв меня за руки, поочерёдно поднёс их к губам.
Я каждый день благодарю Бога, что сделал правильный выбор, взяв тебя в жёны, с благодарностью сказал Алонсе. О такой мудрости можно только мечтать!
Алонсе расплылся в улыбке и, взяв меня за руки, поочерёдно поднёс их к губам.
Я каждый день благодарю Бога, что сделал правильный выбор, взяв тебя в жёны, с благодарностью сказал Алонсе. О такой мудрости можно только мечтать!
Алонсе тут же поспешил успокоить своего любовничка, оставив меня в компании комиссара Бертрана.
Как вам живётся в Париже? с улыбкой обратился ко мне мужчина.
Как видите, прекрасно, ответила я.
Общаться с Полем мне совсем не хотелось. Я очень устала, и уже подумывала о том, чтобы покинуть праздник.
Ваш муж рассказал мне о том, что вы юрист.
Да, это так, подтвердила я. Но во Франции от этого мало толку. Наши законы сильно рознятся.
Я наслышан о методах работы российской полиции. Это кажется дикостью. Цивилизованные страны так не поступают.
Я рассмеялась Полю в лицо. Раз он жаждет дискуссии, что ж, в этом я мастер!
Комиссар, наверняка вы также знаете, что мой отец полицейский, поэтому мне известно всё о методах работы российской полиции. Какими бы дикими они не казались, уровень преступлений, например, в части незаконного оборота наркотиков, во Франции намного выше, чем в моей родной стране. А ведь Россия почти в 30 раз больше по площади, и её население больше в три раза. Я не знаю, на что рассчитывали Гитлер или Наполеон, ввязываясь в войну с русскими, но мне импонирует в этом плане политика Китая, где преступников нещадно расстреливают.
Комиссар выглядел растерянным. Он был явно не готов к такому повороту. Может быть виной тому мой возраст, раз Поль меня недооценил, посчитав нарядной беременной куклой?
Что скажете, комиссар? вывела я его из ступора. Давайте сравним наши тюрьмы? Разве убийцы и насильники должны сидеть в уюте и комфорте, прикрываясь своими конституционными правами и Декларацией по правам человека? Или же они всё-таки отбывают наказание?
Вы так юны, но так жестоки! Вы будущая мать! напомнил мне Поль, как будто я могла хоть на секунду об этом забыть. Неужели вы желаете такой цивилизации своей дочери?
О цивилизации и социуме рассуждают только те, кто не видел смерти даже издалека! Комиссар, скажите, вас пытались когда-нибудь убить? Поль покачал головой. А ваших близких? У вас есть жена? Дети?
Есть, но я не понимаю
Мою мать убил наркоман, когда мне было девять, поспешила объяснить я. Несколько лет назад меня пытались похитить и убить. Мой отец делает всё, чтобы защитить свою семью и очистить общество от человеческого мусора. И не важно, действует ли он в рамках закона или нарушает его. А как бы действовали вы, если бы вашей жизни угрожала опасность? Вы бы опирались на закон? Или пошли на всё, чтобы сохранить свою жизнь и жизни людей, которых вы любите?
А вы? задал мне Поль встречный вопрос.
Я думаю, что вы сами знаете, что бы сделала я. И я сделала бы это, не задумываясь, так что давайте оставим эти благочестивые разговоры о добре, зле и цивилизации для церковных стен. Вы не так дружны с законом, как пытаетесь показать. Я прекрасно понимаю, что вы здесь делаете.
О чём это вы? напрягся комиссар.
Я о том, ЧТО ВЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТЕ, повторила я. Врядли вы друг детства моего мужа или одноклассник. Ответ напрашивается сам: вас связывают какие-то дела.
Вам известно, чем занимается ваш муж? голос комиссара дрогнул, а его лоб покрылся испариной.
Я не привыкла обсуждать своего мужа за его спиной, с улыбкой ответила я. Так что давайте закончим наш спор, месьё Бертран, и вы дадите мне обещание не трогать российскую полицию и разыгрывать из себя Пресвятого комиссара! Доброй ночи!
Довольная собой, я откланялась и отправилась на поиски Алонсе, чтобы пожелать ему спокойной ночи. Спор с комиссаром меня жутко утомил. Хотелось поскорее лечь.
Обойдя весь дом, Алонсе мне найти не удалось. Я вышла на террасу, предполагая, что он, может быть, вышел покурить. Там я и наткнулась на своего мужа в объятиях Жака Мореля. Мужчины страстно целовались, уединившись в укромном уголке. Они были так увлечены друг другом, что я не стала выдавать своё присутствие. Я оставила их наедине, удалившись так же тихо, как и пришла. Предупредив служанку о своём уходе, я поднялась к себе, всё ещё под впечатлением от увиденного. Вид целующихся мужчин меня немного смутил, но ничего отвратительного или отталкивающего я в этом не нашла.