Пойти ради танцев? Это было бы хорошо, но очень недолгое время: будущие партнёры по танцам налакаются ещё до их начала, а потом будут продолжать уже в открытую, так что их танцы очень скоро будут выглядеть как пьяное фиглярство. Нет, без меня!
Работу она нашла: теперь она была полноправной правой рукой юриста, с которым начинала путь в профессию. Должность оказалась достаточно высокооплачиваемой и при этом дающей свободное время редко кто из детдомовцев был в состоянии самостоятельно выбить из чиновников все положенные льготы. Об оплате Александра с ними не договаривалась, более того, вообще не упоминала. Но если задавали вопрос о стоимости услуги, она начинала с фразы:
Заплатишь, когда сможешь. Мне не горит. А потом называла минимальную цену.
Кстати, очень многие ей платили через год, несколько лет, частями, но платили. Она только пожимала плечами деньги не помешают, но и никогда не настаивала. Если человек может, но не платит его проблемы: предпочитает потом годами работать на лекарства вольному воля.
Получение диплома она отметила вместе с названным братом: он как раз тоже получил свой. Аля даже свой единственный бокал вина не допила вкусно, но не настолько, чтобы ловить капли. К сладкому тоже не пристрастилась: еда вообще была на двести каком-то месте в её жизни.
Послушай, сестрёнка, а как насчёт детишек? Ты хочешь детей?
Я думала над этим. Если я до тридцати никого не полюблю, обращусь в соответствующее медучреждение. Или ещё проще усыновлю или удочерю кого-нибудь из детдома.
Никогда бы не подумал, что из тебя вырастет синий чулок.
Уж что выросло.
Правильно ли, что женщине отведена роль не просто подчинённая, а даже близкая к полному рабству? Это при том, что у многих женщин мозги получше, а почти у всех не хуже мужских. В наличии также мужество, решительность, целеустремлённость и прочие достойные качества.
Правильно ли, что женщины априори считаются сплетницами, коварными, жадными и подлыми, хотя в этом мужчины могут дать им фору. А всё потому, что женщины реагируют на факты сердцем, а мужчины мозгом. Причём далеко не у всех в черепе именно рабочие мозги.
Але это не нравилось. Но она не собиралась менять устройство мира: в одиночку этого всё равно сделать не выйдет, а если бы и вышло, у неё нет времени на подобные глупости. У неё есть цели: земные, реальные и вполне достижимые. И замужества в списке нет. А семья ей не нужна. Или то, что принято считать семьёй. Спасибо, не надо. Кстати, она наведалась и посмотрела и на свою неудавшуюся бабушку, и на ту, которая считалась её матерью. Так им и надо!
Подружек она не заводила: ни одна из тех, кто норовил приблизиться, не выдержала проверки на вшивость. Методика Алей была отработана ещё в детстве: претендентке на дружбу трагическим шёпотом рассказывалась удивительная история, которую Аля просила держать в суровой тайне. Но не проходило и трёх дней, как эта история, обросшая разными, включая смешные, подробностями и деталями, по кругу непременно возвращалась к Але. Она в очередной раз пожимала плечами и если у неё просили объяснений, просвещала:
Видишь ли в чём дело ты не прошла проверку на вшивость. Только тебе сообщена была история, которую ты не должна была никому рассказывать. Но ты рассказала. Правда, не называя моего имени, добавляя какие-то свои штрихи, но это именно та самая история. А если бы я рассказала тебе что-то реальное о себе? У тебя что умственный и моральный понос? А если да, то зачем мне такая подруга?
Никаких тайн в моей жизни нет, но это моя жизнь и я её устроила так, чтобы в неё не совали нос любопытствующие мерзавцы. А ты перед ними не устояла: выложила всё, как на исповеди. И тем заставила меня сделать вывод: ты в подруги не годишься.
Два зверёныша, или Мужчины не влюбляются
Наталия Рай
© Наталия Рай, 2021
Глава 1 Беглецы
Определить пол этого ребёнка было трудно: лицо в пять лет ещё не приобретает чёткие черты. Одежда мальчика, волосы не просто короткие, а очень короткие сантиметра три. А потому и расчёски не видевшие, похоже, никогда, с момента стрижки. А воды? О шампуни и речи нет.
Как так получилось, что дитя оказалось бездомным?
Впрочем, жизнь такая подлая вещь, что осиротить может любого какой бы многочисленной родня до этого момента не была. А когда ты остаёшься посреди беды, то родственники любой степени близости как-то скоренько растворяются во времени и пространстве, опасаясь, как бы им не предложили о тебе позаботиться.
Об Але особенно заботиться было некому изначально. Мама её не хотела ни единой минуты с момента, когда узнала, что забеременела. И дело даже не в том, что она мечтала о великой карьере, и не в том, что «папа» резко отказался становиться отцом (случайная связь с какой-то дамой, оказавшейся в том же ресторане, где гуляли корпоратив, шансов на продолжение не имела), и даже не в возрасте, достаточно юном для будущей матери. Она просто в принципе не хотела детей. Вообще. Ни от кого. И уж тем более вне брака.
Но с абортом не получилось, бросить в роддоме тоже, так что Аля была поручена заботам бабушки, которая такому «подарку» не обрадовалась совершенно, поскольку сама ещё была дамой во цвете лет и стремилась обустроить собственную жизнь как можно лучше.
Так трёхлетняя девочка оказалась в детдоме, где её навещали настолько редко, что можно было даже эти посещения не считать. Особенно, если учесть, что личному свиданию с ней уделялось не больше пяти минут. Остальные пятнадцать занимала беседа в руководством.
Ребёнок, знающий, что он никому не нужен, что его никто не любит, быстро превращается в зверёныша. И Аля, без учёта её критически малого возраста, стала ужасной хулиганкой и хронической беглянкой. Как за ней пристально не следили, она убегала с частотой раз в неделю. И находили её все реже и всё позже.
Александра с первого раза усвоила, какие ошибки она совершает, в результате которых её находят. И впредь их, ни одну, не повторяла.
Она уходила, в чём была, но теперь уже завела тайник с другой одеждой.
Она никогда больше не присоединялась к другим бездомным детям.
Она никогда не просила подаяния.
Она никогда не подходила к людям, что-нибудь евшим на ходу. Обходилась тем, что оставалось на тарелках столиков уличных кафе недоеденным.
Она искала пристанище на ночь там, где его никогда не искали другие: на деревьях, в опустевших на ночь торговых местах, под маленькими мостиками над мелкими ручьями, в давно оставленных без присмотра автомобилях, в считавшихся намертво закрытыми подвалах и подъездах
С собой у неё всегда был так называемый туристский коврик, на котором она спала. Но она предпочитала, вместо матраса и одеяла, кусок укрывного, для теплиц и грядок, материала оказалось, что эта тонкая ткань греет едва ли не лучше, чем ватное одеяло, а места занимает очень мало. Первый кусок попался девочке совершенно случайно когда она бродила в тылах рынка садоводов: она совсем не хотела, чтобы на неё обратили внимание. Позже Аля искала кусок такой ткани совершенно осознанно и нашла продавцы отрезали его от рулона, поскольку он был запачкан настолько основательно, что чистить его было себе дороже. Аля очень обрадовалась, схватила ткань, нырнула в кусты и обмоталась ею под футболкой. Ей сразу стало теплее весна, вроде бы, была тёплой, но не настолько, чтобы можно было разгуливать в майке. А когда она заправила ткань в штаны и застегнула куртку, ей стало совсем тепло и хорошо.
Теперь следовало подумать о еде. Она быстро выяснила, где тут кафе и стала наблюдать за людьми: очень многие что-то оставляли недоеденным и недопитым. Аля же, в свои пять лет, зверским аппетитом не отличалась, так что ей вполне хватало.
Но в этот раз её заметили две женщины, сидевшие за крайним столиком и явно решили угостить. Но на зов Аля не только не откликнулась, а, наоборот, бросилась к забору, у которого были сложены штабеля товаров, а также были дырки и проломы, в которые девочка легко могла просочиться.