И даже после выбора общей стратегии поведения и реализации, организм продолжает контролировать и управлять поведением с помощью когнитивной деятельности, определяя и меняя направление движения, прогнозируя развитие событий, изменяя скорость, ускорение и силу движения и действий. В каждый момент времени, поведение меняется или может быть изменено в соответствии с текущей ситуацией, соотносится с возникающими нюансами, учитывает обстоятельства и контекст. Чем лучше организм справляется с решением таких задач, тем выше его шансы на выживание.
Любой без исключения живой организм на Земле от самых простейших и примитивных до высших млекопитающих (приматов, дельфинов и т.п.), включая человека, не только наделены способностью a) распознавать жизненно важные ситуации; b) извлекать значения и c) выбирать наиболее адекватное поведение, но обязаны это делать постоянно и безупречно. Сниженная способность решать такие задачи успешно или регулярные неудачи, означают смерть индивидуального организма и, в перспективе всего вида в целом. «Естественный отбор» методично и безжалостно отсеивает тех, чья когнитивная деятельность оказалась ошибочной хотя бы в одном из этих трех компонентов.
Сознание (cognition) и когнитивная деятельность всегда сопровождают живой организм там, где возникает задача, связанная с выживанием и продолжением рода. Регулярное решение любой жизненно важной задачи образовывает когнитивно-поведенческий паттерн. Если есть задача и она решена значит присутствовало сознание и когнитивная деятельность. Никакая задача не может быть решена без участия сознания (когнитивной деятельности), поскольку даже если решение было найдено «случайно», сама задача должна была быть распознана в качестве ситуации, требующей действия. Уже один этот акт распознания указывает на когнитивную деятельность у всех живых организмов.
Выбор наиболее адекватного поведения означает соотнесение своих действий с распознанной ранее ситуацией, что также указывает на когнитивную деятельность, независимо насколько проста задача и примитивна и «неосознанно» решение. Иначе бы поведение живых организмов было бы хаотичным, неуместным и бесцельным; в природе же мы наблюдаем исключительно рациональное поведение, направленное на решение адаптационных задач выживания и репродукции. Тот факт, что все эти шаги совершаются неосознанно, автоматически, в максимально сжатое время не отменяет наличия когнитивной деятельности в выработке и управлении данным поведением. Также в данном случае не имеет значение насколько эффективное решение было найдено это также результат когнитивной деятельности, независимо от того, оказалось ли оно удачным или нет.
Когнитивная деятельность млекопитающих
Исходный тезис звучит следующим образом: все живые организмы управляют своим поведением для приведения своих взаимоотношений с окружающей средой к желательным (приемлемым) с помощью когнитивной длительности, которая требует и позволяет из всего бесчисленного множества элементов окружающей среды распознать жизненно важные ситуации, распознать их значение и выбрать наиболее подходящее поведение.Этот тезис одновременно представляется и очевидным для тех, кто допускает наличие когнитивной деятельности у живых организмов (помимо человека), и невероятным для всякого рода креационистов, радикальных биологов, зажатых в тисках предубеждений и ригидных верований в абсолютную власть «клетки» и «аминокислот», а также поверхностных психологов, высокомерно полагающих, что исключительно человек может быть наделен сознанием.
Меньше всего споров и отторжения вызывает признание наличия сознания у так называемых, «высших» млекопитающих, в первую очередь, приматов, дельфинов и т.п. Само по себе применение эпитета «высшие» основывается на смутных критериях, замешанных в единый винегрет размер мозга и неокортекса, способности решать задачи, близкие к тем, которые способен решать человек, социальное устройство, близкое к человеческому и т.п.
В действительности, никаких достоверных критериев, которые делали бы эти виды более «высшими» чем лягушки или кошки не существует. Более высокий ранг мы присваиваем данным видам лишь на том основании, что они больше нам напоминают нас самих и, с нашей точки зрения, ближе всего к нам, к людям, которых мы все еще нарциссически и безосновательно считаем «венцом природы».
В такой системе координат на антропоцентричной шкале некоторые виды действительно оказываются ближе к человеку, а некоторые дальше, что позволяет оценивать их когнитивные способности на тех же принципах, что и человека. Из чего мы делаем нехитрый вывод: чем выше способности данного вида решать человеческие задачи, тем более развиты когнитивные способности данного вида с нашей точки зрения.
С одной стороны это верно, но с другой не зная о том, как сформировалось наше собственное сознание, мы лишь сравниваем когнитивные способности других видов с человеком по отдельным параметрам. Но приблизиться к пониманию того, что из себя сознание этих видов, а заодно и наше собственное человеческое такой подход не помогает. Скорее даже мешает, увлекая бесконечным перебиранием новых видов и сравнением все новых параметров. В итоге мы до сих пор не имеем даже приблизительной картины эволюции сознания человека, основных этапов и ключевых моментов.
Если признать за некоторыми видами наличие сознания, даже если это только наши ближайшие «родственники» из «Каменного века», то возникает закономерный вопрос в какой момент жизнь совершает переход от «некогнитивной» жизни к когнитивной? Каковы критерии и основания, позволяющие нам четко дифференцировать вид, обладающий когнитивной деятельностью, от вида, который им не обладает? Если переход от «некогнитивной» жизни к «когнитивной» все же состоялся, то каковы были причины, драйверы, и как «некогнитивные» организмы решали свои адаптационные задачи? Не можем же мы в 21 веке снова вернуться к теории «тропизмов», оскорбившей каждого мыслящего человека и неоднократно опровергнутой несложными опытами (см. работы Леонтьева А.Н., Вагнера В.А., Ладыгиной-Котс Н.Н., Н. Тинбергена).
Любой владелец домашних питомцев, не обладая специальным образованием, может ежедневно наблюдать как его питомец, например, собака, кошка или попугай проявляет когнитивные способности на регулярной основе анализирует, различает, изучает, обучается, хитрит и обманывает, интегрирует информацию, прогнозирует, комбинирует, извлекает смыслы, соотносит, общается, сотрудничает, заботится и т.п. Другими словами, производит огромное множество видов когнитивной деятельности и «разумного» поведения, в котором она (когнитивная деятельность) очевидным образом себя выявляет.
Речь не идет об «осознанных» действиях даже в общем объеме поведения человека осознанных действий не так уж много. Другое дело, что человек способен осознать и выразить хотя бы часть в понятной другому человеку форме, например, с помощью речи и словами. Животным это пока не вполне доступно в том виде, как это способен делать человек. Хотя знаменитые и потрясающие эксперименты с гориллой Коко (см. работы Francine Patterson) указывают на то, что вопрос общения больше относится к способам и каналам коммуникации, чем к способности животных обобщать опыт и обмениваться информацией. С обучением, осмыслением и мышлением у Коко ни разу не возникло никаких проблем, скорее наоборот она демонстрировала соизмеримые с человеком когнитивные способности; главные вопрос был лишь в способе обмена мыслями и представлениями с человеком.