Но тут я вспомнил, что наличные деньги у меня на исходе, что Сара опять выдрыхлась за мой счет, и спасибо не сказала, и вообще, даже лучшие из женщин начинают борзеть, если их сильно баловать. Хотя, вроде бы, что такого она сделала? Немного поспала? Сам виноват поэтому и злишься.
Однако, увидев ее полное равнодушие, я разозлился сильнее и велел:
Летс гоу, Сара.
Чика напряглась и быстро собралась.
Гладкий боров на ресепшене, они все здесь такие, из-за малоподвижного образа жизни и чересчур калорийной пищи, забрал ключи и отдал сарин нож.
На крыльце, пряча глаза, я попрощался:
Гуд бай, Сара.
Але?
Вот хэппенд? (Что случилось?) я старался накрутить в себе злость.
Але, динеро, (Алекс, деньги.) Сара протянула руку, тоже отводя взгляд в сторону.
Но, Сара, но, я посмотрел ей в глаза. Платить я не хотел, и не от жадности, а потому что это было бы несправедливо.
В Бока Чике всё про всех знают. Негласное правило для туристов гласит, что если проститутка вам не понравилась, оказалась дурой или возникли другие проблемы, короче, если секс по каким-либо причинам не состоялся, лучше деньги все-таки дать, чтобы не иметь неприятностей в дальнейшем. Однако выбор за вами, можете не платить, никто не неволит.
Но Сара была моя амига, все об этом знали, и я решил упереться, несмотря на мягкий характер или слабоволие, кому как нравится.
Окей, Але, окей, многообещающе произнесла девушка и сбежала с крыльца.
20
Сара была незлопамятна, я тоже не любитель вставать в третью позицию, короче, мы как-то быстро нашли друг друга и забыли эту размолвку.
Все шло по-старому, я платил бешеные деньги за отель, трахался с Сарой и бесцельно убивал время. Я просто не знал, что мне делать дальше.
В один прекрасный день, бултыхаясь в бокачикской луже и разглядывая белоснежный катер, забравшийся на мелководье, я внезапно и вдруг понял, чего хочу от жизни.
Гуляя с Сарой по Дуарте, я объявил, что уезжаю в Россию, но скоро вернусь и заведу бизнес в Доминикане, и что Сара будет работать у меня. Чика пришла в дикий восторг, принялась скакать, припевать и повторять: "Але, ай лёв ю мучо, мучо, мучо!" (Алекс, я люблю тебя сильно, сильно, сильно!)
Все было, конечно, писано вилами на воде, и Сара прекрасно это понимала, и верила еще меньше моего. Просто ее легко было привести в хорошее настроение.
На вопрос, какой будет бизнес, я ответил, что это секрет, не скажу, пока что-нибудь не начнет получаться.
Отдельные фрагменты того дня до сих пор стоят у меня перед глазами.
Начинается ливень. Я дергаюсь в сторону навеса около лавки, но Сара удерживает меня за руку. Уловив ее мысль, замедляю шаг, выпрямляюсь и стараюсь расслабиться. Взявшись за руки, мы идем с амигой посередине Дуарте, дождь струями стекает по нашим лицам, и одежда мгновенно промокает насквозь. Публика пялится на нас из-под навесов и укрытий, я задираю голову вверх и открываю рот, чика счастливо смеется.
От Пабло выходит, пошатываясь, черноволосый мужик, почему-то в коричневом пиджаке. Это турист, итальянец. Парень довольно молод и симпатичен, но пьян в стельку. Уставившись на нас с Сарой мутным взглядом, он загораживает дорогу и начинает что-то говорить. Я отклоняюсь в сторону и тяну Сару за собой, однако мужик не успокаивается, невежливо тормозит меня рукой и продолжает настойчивые объяснения.
Оказывается, доброхот, наученный горьким опытом, хочет предупредить меня, что, когда я буду спать, чика может украсть мои деньги и сбежать. Поняв, что к чему, Сара бледнеет. Я успокаивающе глажу ее по плечам и голове, и, в знак полного доверия, перекладываю бумажник из своего кармана в ее джинсовую курточку.
На всякий случай благодарю итальянца за заботу, еще раз успокаивающе чмокаю Сару и устремляюсь уже, наконец, в "офис" Пабло.
Чуть позже, в номере, Сара крутит попой и танцует, но, сразу же, переспросив: "Але летс гоу Руссия?" склоняет голову мне на перси и заливается горючими слезами. Слезы ее столь же искренни, как и веселье парой минут раньше. Она хлюпает носом и размазывает тушь по лицу, орошая меня и постельное белье.
Это удивительная девушка, не устаю я повторять.
21
Мы встретились с Сарой после полудня в парке. Было самое жаркое время дня. Девушка легла на скамейку в тени дерева, а голову положила мне на колени.
Рядом расположилась стая пожилых мотоконч. Этот перекресток в центре Бока Чики наверняка был самым хлебным, и здесь кучковались самые опытные и авторитетные представители этого бизнеса. Мотокончи в оранжевых профсоюзных жилетках одобрительно лыбились на девушку.
Чика откровенно зевала и рассеянно лазила в телефоне. Косметика на ее лице была вчерашняя, а в уголках глаз засохло то, что там обычно засыхает. Я старался не заморачиваться на эту тему, все было понятно и так.
Сара делала умильную физиономию, когда я ее фотографировал, и пыталась ластиться, но была явно никакая после бессонной ночи. Мы быстро и беспонтово перепихнулись, и я зарекся встречаться с ней дальше.
У меня закончилась наличка, и я заранее предупредил девушку, что расплачусь завтра, когда откроется банк. Она не возражала, такое уже случалось, да и не мог же я обмануть ее, в конце концов.
На следующий день Сара начала звонить с самого утра. После завтрака я сходил в банк, и она уже ждала у отельного шлагбаума. Увидев меня, чика рванулась навстречу, повесилась на шею и впилась в губы, изображая пылкую страсть. Она придуривалась, но делала это без вдохновения и совсем фальшиво. Ясно было, что на мне уже поставлен крест. Я отдал деньги и попрощался, не испытывая никакого желания оставаться с ней наедине. Если постоянно бить, можно добить кого и что угодно.
22
Вечером накануне отъезда я решил напоследок прогуляться по Дуарте, не собираясь никого искать или "снимать". Но человек предполагает, а кто-то располагает, или что там еще говорит народная мудрость на эту тему. Я встретил Сару этого не могло не случиться! И не мог же я не попрощаться с девушкой, с которой провел столько времени. И какого времени!
Угостив чику пивом в кальмадо, я фотографировал ее размалеванную физиономию. На этот раз макияж не вызывал у меня отвращения, хотя лучше бы его, конечно, не было. Может, цветовая гамма была подобрана с большим вкусом, а, может быть, причиной этому было поведение Сары. Она явно хотела устроить мне прощальный вечер. И вечер удался на славу.
Для начала девушка попросила у меня на память телефон, дескать, купишь себе в "Руссии" другой. Телефон был хороший, и мне самому нравился. Сара давно намекала, что у нее нет такого хорошего телефона, и что английский она понимает, а на худой конец можно сделать испанскую прошивку. Я резонно отвечал, что мне-то как раз без русской прошивки никак, но перед отъездом, возможно И вот момент наступил.
Не без сожаления я удалил все контакты и эсмээс и вручил телефон девушке. Она радовалась как ребенок, повторяя: "Гут телефон, гут, Алекс, лёв ю мучо-мучо-мучо, чмок-чмок-чмок". (Непереводимая игра слов.)
Тут я достал второй телефон, случайно оказавшийся у меня в карманах шорт. Ох уж эти шорты ниже колен, с карманами на штанинах. И чего только в них не найдется в нужный момент. Телефончик был поновее и посимпатичнее, но мне нравился гораздо меньше, и, главное, с ним были связаны самые отвратительные воспоминания. У Сары загорелись глаза. Решив, видимо, что терять ей ничего, а выиграть можно новый телефон, она, делая умильное лицо и подлизываясь, начала боевые действия: "Але, плиз, пор фавор, пара ми, презент фром Руссия" (Алекс, пожалуйста, ну пожалуйста, для меня, подарок из России) На этот раз ее приставания и игра мне нравились, и нравились ей самой, все было к месту и в тему.
Посопротивлявшись для видимости, я обменял телефоны, причем Сара требовала доплату, повторяя: "Итс май телефон, гут телефон, мани, плиз". (Это мой телефон, хороший телефон, пожалуйста, доплати денег.) Я умирал со смеху.
Пришлось объяснять, что телефон новый, с двумя сим-картами, и, вообще, это супер. В конце концов, Сара согласилась на обмен без доплаты. Пришлось опять потереть контакты, эсмээс и всю историю. Но, второпях, я стер не все, хотя узнал об этом слишком поздно.
Через месяц, в мрачном и холодном Петербурге, ко мне приехала подруга по имени Катька и с порога стала жаловаться, что ей постоянно звонит какая-то девушка и повторяет: "Май нэйм из Сара". (Меня зовут Сара.)
Катька уже знала, что я побывал в Доминикане, и про Сару я ей рассказал, и фотки показывал. Смеясь и извиняясь, я посетовал, что в этом двухсимочном телефоне совсем запутанное меню, и, видимо, я удалил не все эсмээски. Катька удивилась моим подаркам доминиканке, но, поскольку отношения у нас с ней тоже были коммерческие, сильно выступать не стала.
Я удивился другому, а именно тому, что Сара не пожалела денег на звонки в Россию. Хотя, я знал, что чика она не жадная, и на дело готова потратиться. Но, может быть, не обошлось без спонсора.
Когда я вызванивал Катьку в следующий раз, рассерженная девушка посоветовала мне разобраться сначала со своими доминиканскими женами, а потом уже обращаться к ней. Я ответил, что ей не надо париться, а следует обозвать в следующий раз Сару "локой", и дело с концом.