Нам нужны такие как ты. Хочешь обрести новую семью? Если присоединишься, то никто не тронет. Мы тебя всему научим. И начнём с твоего акцента. Он просто ужасен. По одному только разговору сразу понятно, что мы не американцы. А иногда нужно затеряться в толпе. Ну что?
Маттео долго размышлял, теряясь в догадках на счёт того, кто сидит перед ним. И всё-таки он решил не рисковать:
Пока, я бы предпочёл освоиться.
Боюсь, что без крыши не успеешь.
Я люблю рисковать.
Дженнаро со своими подручными немного посмеялись.
Ну что же, Маттео, поздравляю. Ты теперь идеальная мишень для двух десятков нацистов, которые сидят в этом блоке. Этого парня указывая на стоящего за спиной Маттео зека, который привёл его зовут Лучано. Если передумаешь, обращайся к нему. Да, и ещё, какой у тебя срок?
Три и два.
За убийство сокамерника ты получишь ещё. Учитывая, кем он был, срок окажется не существенным. Вновь раскрывая газету перед собой, Дженнаро продолжил: И мой тебе совет старайся впредь не доводить дело до убийства. Можно пересчитать все рёбра, переломать руки и ноги, но только не убивать. Каждый хочет покинуть это место как можно скорее. Так что не стремись к тому, чтобы оказаться здесь надолго. Хотя в твоём случае и пары дней хватит, чтобы слечь.
Уткнувшись в газету, Дженнаро сказал:
Ты свободен.
Маттео медленно покинул камеру Дженнаро, после чего отправился в свою. Пока он шёл, на его пути попадались несколько тюремщиков с татуировками в виде свастики и со всякого рода нацистскими лозунгами. Нацисты смотрели в его глаза с какой-то лёгкой жаждой. Они понимали, что раз он вышел от Дженнаро один и без сопровождения кого-либо из итальянцев, значит он теперь одиночка. На тот момент им оставалось ждать.
Свой отказ Маттео считал оправданным решением, так как в колонии для несовершеннолетних он был самым авторитетным и грозным среди заключённых и не хотел бегать по чьим-то поручениям как какая-нибудь шестёрка. Однако в новой тюрьме он ещё не успел осознать степень угрозы и оценить свои силы и возможности.
Не прошло получаса с того момента, как Маттео расстался с Дженнаро, как к нему в камеру вошёл надзиратель:
Встать!
Маттео тут же подорвался с койки и встал перед охранником, как следует выпрямив спину и прижав руки к бокам.
Руки на стену!
После приказа надзирателя Маттео подошёл к дальней стене камеры, поднял руки чуть выше головы и приложил ладони к отсыревшей штукатурке. Охранник взял одну руку и нацепил на её запястье наручники, а затем и на второе. Надзиратель схватился одной рукой за правый локоть Маттео и начал выводить его из камеры. На пороге в коридоре их ждал второй охранник, который шёл, держа Маттео за второй локоть, направляясь к выходу, расположенному на первом этаже. Нацисты не могли не обратить на это внимание. Им было безразлично, что сделает охрана с новичком. Главным для них было то, чтобы он вернулся в блок, и вернулся живым.
Спустившись на нижний уровень, надзиратель громко произнёс:
Открыть!
Находившийся по ту сторону охранник вставил в замочную скважину один из пары десятков ключей на своей связке. Дверь открылась и Маттео в сопровождении охраны покинул блок, двигаясь по коридору в сторону двери, за которой располагалась лестница в подвал, где находились двенадцать карцеров. Ощущения были не из приятных. Сердцебиение слегка участилось. Маттео не раз попадал в карцер в колонии для малолеток. Но сейчас это его не сильно беспокоило. Напротив, этим самым он получал возможность обдумать свои дальнейшие действия перед тем, как его вернут в блок.
Спустившись по лестнице, охранники проводили Маттео по еле освещённому коридору, минуя двери в карцеры одну за другой. Вполне возможно, что эти камеры уже были заняты. На потолке горели всего две лампы, и те освежали лишь одну половину помещения. Но преодолев большую часть коридора, они продолжали вести Маттео строго по центру, направляясь к той двери, которая находилась в конце прямо по курсу. Та дверь была слегка приоткрыта. Внутри горел тусклый свет, а из помещения доносились какие-то едва слышимые голоса.
Теперь Маттео начал всерьёз переживать. Надзиратели его крепко держали одной рукой, а во второй у них было по дубинке. Так что сопротивляться было бесполезно. Но Маттео останавливало в первую очередь то, что охранников было двое, а не то, чем они были вооружены.
Дверь распахнулась. Внутри находились три человека в штатском. Один стоял в центре около стола с сигаретой во рту. Второй листал папку, лежащую на столе. Третий сидел на стуле, прислонившись к левой стене за дверью. Все они были одеты в костюмы и начищенные до блеска ботинки. Тот, что был с сигаретой, оказался следователем. Это Маттео понял сразу, поскольку видел это лицо годом раньше, когда его допрашивали в участке перед тем, как упрятать за решётку. Надзиратели провели его к столу и посадили на стул. Потушив сигарету в пепельнице, следователь попросил охранника снять наручники, после чего сел напротив заключённого.
Сняв наручники, охрана продолжала стоять едва ли ни в упор к стулу, на котором сидел Маттео, откинувшись на спинку. Затем детектив положил на стол перед собой папку с кучей листов внутри, снял свой тёмно-серый пиджак и повесил на спинку стула. Закатав рукава, он сел и спросил у Маттео, не произнося ни своего имени, ни фамилии:
Знаешь, зачем тебя привели сюда?
Убийство сокамерника.
Нет.
Следователь раскрыл папку, достал из неё первый лист, на верхушке которого скрепкой была зажата фотография:
Знаешь его?
На фотографии был Дженнаро. Он не был для Маттео другом, и поэтому он не видел смысла что-то скрывать от следователя на тот момент:
Я познакомился с ним до встречи с вами.
Детектив рассказал подробно о том, у кого в гостях побывал Маттео только что:
Его полное имя Дженнаро Коппола.
Следователь выдал достаточно информации об этом человеке. Дженнаро Коппола был местным авторитетом, получившим срок за организацию наркобизнеса, сутенёрство, ограбление восемнадцати банков, контрабанду произведений искусства, пятьдесят два убийства, взрыв полицейского участка, многократное покушение на судий и прокуроров, подкуп высокопоставленных городских чиновников, незаконное приобретение и продажу огнестрельного оружия и ещё ряд деяний, противоречащих моральным и федеральным законам США.
Дознаватель сложил пальцы в замок, положив руки на стол, сделал небольшой наклон в сторону Маттео и начал излагать:
Сейчас ты вернёшься к нему в камеру и убедишь его в том, что передумал. Будешь стремиться стать частью их одной большой семьи и делать всё, чтобы втереться к ним в доверие. Когда придёт время, будешь рассказывать нам всё, что сможешь узнать о его друзьях и делах, которые они ведут на воле.
Маттео, долго не раздумывал над ответом:
А что я получу?
Я думаю, что Дженнаро уже предупредил тебя о том, что ты долго не протянешь без него и его парней. Слишком уж много нацистов в блоке. Эти слова он говорит каждому, кого хочет подстелить под себя. Ты действительно долго не протянешь. И если думаешь, что охране есть дело до того, сколько зеков сдохнет в этой тюрьме до рассвета, то сильно ошибаешься. Можешь спросить это у того, кого ты вогнал в гроб прошлой ночью. Мы здесь все верим в одно для заключённого наказание лишним не бывает. Но у надзирателей появится интерес охранять кого-то, кто сможет сделать так, чтобы ряды местных «жителей» пополнились. Нет крыши надёжнее, чем тюремная охрана. И потом, любой нормальный зек захочет, чтобы ему скостили срок.
А что, можно?
Если сделаешь то, о чём попросим, то выйдешь сразу, как только я поговорю с председателем комиссии по условно-досрочному, а учитывая то, что это было твоё первое правонарушение и плюс в несовершеннолетнем возрасте, амнистию долго ждать не придётся.
А нацист?
Этот случай можно списать на самооборону.
А у вас есть что-нибудь убедительнее, чем просто слова?
Следователь стал доставать из папки листы с фотографиями и биографиями тех, кто занимался делами Дженнаро на воле. Детектив постоянно тыкал пальцем на даты, подчёркивая, сколько лет прошло с тех пор, как полиция штата положила глаз на этих людей.
Как думаешь, сколько нужно труда и терпения, чтобы столько лет следить за этими отморозками? Мы убили ни один год на это дело. Если есть возможность засадить в тюрьму два десятка самых влиятельных преступников штата, то можно и разок забыть про юнца, который смотрел на то, как его друг убил полицейского и как сам убил подростка.
Маттео наморщил лоб, а дознаватель продолжил:
Да. Свидетели рассказали о том, что к убийству копа имел отношение лишь один из шести подростков. Но начальство решило, что таких как вы надо перевоспитывать, пока вы ещё подростки.