Добрый вечер, послышался тихий голос и к ним вышел Барашка, потупив глаза. Подвальник аж рот открыл.
Неужто говорить умеешь? пораженно произнес Сумрак, подскочив на месте. Барашка присел рядом с ним на скамью.
Можно у вас спросить кое-что?
Подвальник оторопело таращился на юношу и его и без того огромные глаза еще сильнее увеличились в размере.
Спрашивай, об чем речь, пробормотал мальчишка, напрочь забыв про неудавшуюся охоту. Тут вон чего, знаменательное событие.
Если человек начинает видеть таких, как мы с вами это нормально?
Сумрак разгладил бороду, нахмурился. Подвальник же замотал головой.
Ихние глаза не приспособлены. Тут либо башкой треснулся, либо помирать собрался.
Да брешешь! махнул рукой Сумрак. Дети же видят, ну! Они что, все башкой треснутые или почти покойники?
Дети не люди! заорал Подвальник. Они на свет появляются такими как мы, а потом в человеков превращаются! Как будто сам не знаешь!
Ты что, ты что! Сумрак поджал губы. Мелешь не пойми чего, глупости какие-то.
Зуб даю! Я сам такой был или забыл совсем, старый?
Барашка слушал-слушал как они препираются, а потом вздохнул.
Давайте не про детей. Про взрослого человека в возрасте.
Иль башкой вдарился, иль подохнет скоро, Подвальник насупился. Точно тебе говорю.
Барашка как-то сразу поник, загрустил сильнее прежнего.
А чего, увидал тебя кто? поинтересовался Сумрак. Юноша не хотел отвечать, за него вклинился Подвальник:
Ну, а зачем иначе ему бы вопрос такой задавать, дубина?
Иди кошек ловить, зараза эдакая, невозможно разговаривать! Сумрак встал. Гадина озлобленная!
Подвальник скрежетнул зубами да и последовал совету, побежал куда-то.
Тьфу на него!
Сумрак скрылся в подъезде, а Барашка так и просидел на скамье до самого утра, печалясь о том, что головой никто не ударялся, и, скорее всего, придется прощаться.
Отпевают, отпеваю-ю-ют!
Сумрак кубарем выкатился из подъезда, вместе с ним и Подвальник выскочил, как ошпаренный из своего жилища. Преставилась та самая пожилая женщина, которая накануне следующего званого ужина отправилась в больницу, а домой вернулась уже покойницей.
Барашка метался по квартире, молитвы обжигали ведь, как и боль от потери своего человека. Басараб же запрятался в свой гроб, обложился пакетами с кровью и стойко переносил тяготы и трудности, выпавшие на его долю.
Подвальник с Сумраком выжидали, пока все закончится и можно будет вернуться на место. Главное, чтобы потом батюшке не пришло в голову освятить подъезд, тогда пиши пропало: на званый ужин не попасть и месяца три о нем даже заикаться не стоит.
Что, шушера, припекло? раздался довольный голос. Так вам и надо, нечего кота жрать было моего!
Подвальник и Сумрак, укрывшиеся за мусоркой, повернулись.
Шла бы по делам своим, чего глумишься над несчастными? угрюмо гаркнул Сумрак. Женщина в просторном домашнем платье и с жилеткой поверх него хмыкнула и швырнула в один из баков пакет с мусором.
Следить за животиной надобно! вспылил Подвальник. Я, чо, знаю разве кто твой кот, а кто не твой?
Ой, отпевания долгие, сильные, сидеть вам тут до ночи глубокой! женщина засмеялась, поправила прическу. Надо сказать, чтобы подвал освятили.
Ты-то откуда про отпевание знаешь? Сумрак не сводил глаз с подъездной двери.
Так старается, что даже у меня в квартире стекла дрожат, женщина рассматривала свои длиннющие ногти и сверкнула глазами. Говорят, будто бы у вас новый сосед. Что за фрукт?
Чеши отсюдова, ведьма, Подвальник отмахнулся. Женщина усмехнулась.
Помощнички донесли, мол, вурдалак самый настоящий, ведьма достала из кармана платья портсигар, зажигалку. Графских кровей, к тому же. Художничает, образованный да культурный, не чета сброду вашему. Женат ли, холост?
Одетта, тебе ли про это спрашивать, Сумрак поковырялся в ухе. Ты ж мужей своих в могилу обычно сбагриваешь.
Я? наигранно возмутилась ведьма Одетта. Что поделать, раз мрут, как мухи? Кто же виноват, что с такой потрясающей женщиной, злой рок рядом ходит.
Угум, закивал Подвальник. Брешешь поди! Сама, все сама.
Конечно, водился за Одеттой маленький грешок. На что не пойдешь для сохранения молодости и красоты. Да разве ж ради только молодости затевается всегда подобное. Одетта страшно богата, только глухой не слышал про её привороты и зелья любовные, которые немалых денег стоят. В могилу и на тот свет, как известно, забрать ничего не получится, да и вряд ли за чертой с распростертыми объятиями встретят, плюс вариться вечность в котле так себе перспектива. Вот Одетта и решила несколько радикальным образом данный вопрос: всего-то нужно задержаться на этом свете подольше.
А Басараб хорошая партия. Наверняка не бедный, да и проживет долго. Кто знает, вдруг из него получится неисчерпаемый источник долголетия.
Когда-то давным-давно, Одетта была прима-балериной одного из театров, потом бабка ее откинулась, передала внученьке дар и зажила Одетта куда лучше, сытнее и интереснее, чем раньше. К дару прилагались помощнички мелкие бесы, которые сновали тут и там, собирали информацию, потому Одетта до встречи с клиентами на сеансах уже была вооружена необходимыми сведениями. Там дело за малым: нагнать ужасу, закошмарить, картишки раскинуть или воска в миску с водой налить. И денежки в кармане.
Да чтобы я обманывала кого! картинно округлила глаза ведьма. Никогда не бывало такого, моя репутация чиста, как девственно-белый снег.
Она закурила и направилась обратно к своему дому.
Не сметь в моем мусоре рыться, а то я вас знаю! обернулась она и погрозила пальцем, прежде чем исчезнуть из поля зрения.
Подвальник фыркнул.
Больно надо!
Просидев до вечера у мусорки, Подвальник и Сумрак, успевшие к тому времени сто раз помириться, перемывая кости ведьме, засеменили к подъезду. Подвальник, которому прошлой ночью удалось-таки разжиться кошатиной, находился в прекрасном настроении, предвкушал полакомиться чем-нибудь интересным в гостях у Басараба. Сумрак же особого восторга не испытывал, однако он страдал от любопытства: вдруг вампир что нового на холстах продемонстрирует и побольше расскажет про закат сена и абстра-чего-то-там.
Абстракционизм, любезный, наставительно сказал Басараб, когда все уже были в сборе в его гостиной и Сумрак поднял занимающий вопрос. Не желаете ли сами попробоваться на роль художника?
Барашка сидел в уголке, еще до конца не отойдя от болезненного отпевания и размышления о смерти своей любимицы. Ему, конечно, хотелось, чтобы женщина вернулась в дом. В ином качестве, естественно. Но Барашка понимал, что желание это дурное, ей бы отправиться в лучший мир. Иначе и быть не может, такому замечательному человеку наверняка приберегли там место. Брехливую собачонку забрала подруга детства барашкиной любимицы, сжалилась над несчастным животным. И квартира опустела. Но Барашка впервые за все время, наконец, отважился заглянуть в жилище женщины. Он разглядывал кружевные салфеточки на полированных поверхностях, комнатные цветы, фотографии на стенах. На тумбочке у кровати лежало вязание, которому не суждено было обрести финальную форму. Пустота и печаль там теперь хозяева. Потому как Барашка сунулся туда в первый раз, так этот раз стал и последним, наверное.
Подвальник молча набивал живот глазами, разложенными на широком блюде, запивал кровью, с аппетитом чавкал, радовался такому славному завершению тяжелого дня. Соблазн распотрошить мусорный мешок Одетты был велик, но мальчишка принципиально держался. И не потому что ведьма ему не нравилась (по секрету между нами: ого-го как нравилась, только Подвальник старался игнорировать данный факт), а потому что так надо. Стоически вытерпеть и не дать повода для насмешек.
Вечер шел своим чередом за разговорами, в которых Барашка участвовал лишь косвенно. Темная ночь перетекала в утро, когда гости решили расходиться по своим обиталищам. Барашка тихо попрощался, проскользнул в подъезд, поднялся к своей квартире, задержавшись у двери почившей любимицы. Он смотрел на поистрепавшуюся обивку, на кривой номерок, дверную ручку, которая все время заклинивала. Собачка не лает, не бубнит радио. Тишина.
Подвальник и Сумрак вышли на улицу, расселись на скамье. Они слышали, как где-то вдалеке собачатся чей-то домовой и один из бесов Одетты, как шумит оживающее шоссе. Посидели так недолго, разошлись на отдых. Открывая дверь в подвал, мальчишка подумал, что, в общем-то, званые вечера неплохи, да и сам вампир вполне занятный. С заморочками, конечно, а у кого их нет?
Мальчишка шмыгнул носом, сделал шажок к лестнице.
Р-р-раз!
Семейные узы
Тащем-та, продали меня моему наставнику за ящик водки, Подвальник пил кровь из бокала, причмокивал, стараясь распробовать вкус как следует.
Что же это получается, любезный? Басараб всплеснул руками. Вас, несмышленое, невинное дитя, на погибель добровольно отвели?
Угум, Подвальник, впрочем, ни капельки не переживал о случившемся. Ну, во-первых, это произошло давным-давно, а во-вторых, не продай его родители-алкоголики какому-то премерзкому типу, то он скорее всего вырос и прирезал бы матушку с батюшкой ночью. Спали родители всегда крепко, в квартире толпы друзей-собутыльников. На мальчишку бы никто и не подумал.