Из домашнего архива. Отрывки из частной жизни в документах и комментариях - Алексей Покровский 3 стр.

Пока прощайте. Напишите мне, пожалуйста, еще. Раньше числа 17  18-го я отсюда видно не уеду.

Вл. Покровский

<17.09.1927>

Самарканд Ха, ха, ха  ха, ха, ха (Слава богу, что не гы, гы, гы).

Только бессердечные люди, сударыня, смеются над несчастьем. Человека вполне взрослого я бы осудил. Но, принимая во внимание отчасти я Вас извиняю. Но только отчасти и накладываю наказанье. Я Вам запрещаю показываться нашим инженерным <нрзб> до моего приезда. Когда я вернусь, то посмотрю, можно ли Вас извинить вовсе.

Т.к. по своей мягкой, гуманной, сердечной и деликатной натуре я не мщу, а стараюсь исправлять, чтобы Вы лучше поняли свою ошибку и чтобы Вам стало стыдно, вот Вам цитата из письма Савицкого к Якушеву  «Всю ночь здесь лил дождь, и у меня сердце болело за серого, который остался под карагачем. Надеюсь, что м.б. у вас лучше. Мыслями не могу оторваться от построек и от своей женитьбы, в которую все еще не могу поверить. Все ли еще Володька ходит грустный». Учитесь, Евгения Александровна, беззаветной любви мужчин. Вот это друг. Растерзанный, истекая кровью, он скорбит за своего друга и забывает о собственных ранах. Учитесь, сударыня, дружбе, учитесь алгебре и физике. Когда вся зима впереди, потерять вечер и неделю не жалко, а перед экзаменом думаешь  хорошо бы еще дней 10 для занятий. Надо бы составить приблизительное расписание. К 1-му ноября кончить начерно алгебру и физику. К 15му  геометрию. С 15-го ноября начать геометрию и химию. И т. д. И непременно с программой. Без программы занятия всегда превращаются в простое чтение. За это время мне пришла в голову такая мысль. Как Вы насчет рисования и нашего института думаете. Все таки знакомое учреждение и есть знакомые. Но университет представляется мне более интересным и более научным.

Хорошо ездить на Сером. Лошадь маленькая, но шагом идет 7 верст в час и после пяти часов езды охотно переходит в галоп. В поле идет смело. На крутизне он осторожен. И очень хорошего, податливого приятного характера. Лошадь с чуткой душой. Обращайся деликатно с поводком и все будет в порядке. Послушная лошадь, без упрямства. Мне кажется он подошел бы Вам, чтобы учиться ездить. На Сером я бы взялся выучить Вас ездить в 1 месяц. Перед возвращением в Ташкент обязательно поеду еще раз в большую поездку на холмы Чапан-Аты <?>. Лысые с местами выступающими скалами холмы. С одной стороны, с пологой, виден Самарканд и сады, с другой, с крутой, долина Заравшана. Внизу пыльно, а здесь воздух чистый и ветер. Рядом летают болотные ястребы.

Возвращаться думаю в четверг, а в пятницу быть в Ташкенте.

Пока прощайте, Вл. Покровский

<26.09.1927>

«Потерянное время смерти безвозвратной подобно». Слова Петра Великого. Евгения Александровна, я боюсь, что они подходят не только ко мне, но и к Вам. Когда вернулся Савицкий, то сказал, со слов Багракова вероятно, никого другого он не видал, что Вы худеете. Зачем это? Если Вы сегодня не съели Ваш обед, завтра Вам его также не съесть. Завтра Вы будете есть завтрашний, а сегодняшний так уже и пропадет навсегда. Потеря безвозвратная. Это первая Ваша потеря времени. А вторая занимаетесь Вы или нет? Вы прекрасно написали, что сперва Вам мешал заниматься ремонт у меня, а потом ремонт у Вас. Ремонт у меня, это я понимаю. Но, может быть, Вы будете так добры и объясните мне, как это ремонт у Вас мешал Вам заниматься на расстоянии полутора верст, а может даже и две найдется, в моей комнате.

Это ужасное советское время. Какое падение квалификации труда. Раньше, бывало, наклеивают маляры обои, а в соседней комнате живут, можно было даже уроки учить. Я помню, я готовился к конкурсным экзаменам в институт как раз во время ремонта нашей квартиры. И не очень мешали. Правда, это было в довоенное время. А теперь ремонтируют квартиру, и за две версты кругом вся жизнь должна замереть. Прямо ужас берет. Не скоро мы обгоним Европу.

Вы послушайте, я сейчас правду буду говорить. Когда вся зима впереди. Нечего радоваться. Я сам вспоминал, что писал уже это и вовремя сам остановился.

Жаль, что поздно посылаю это письмо. Теперь уже не стоит просить Вас ответить, т.к. в этот четверг я непременно хочу выехать. Пользы я здесь приношу мало, т.к. продолжаю коряво себя чувствовать и работаю плохо. Пришлось отказаться от поездки с Савицким за 80 верст в Китай через горы. Зато в пятницу, или в среду, и осматривал арабскую обсерваторию «ПатРасад» <?>, построенную при Улугбеке в XV веке, кажется. Когда смотришь на остатки старинных инженерных работ, или вот таких научных, получается, пожалуй, более сильное впечатление, чем в мечетях. Здесь быстрее начинаешь представлять себе людей это строившись. А в мечетях удовольствие оттого, что смотришь на красивое, часто заслоняет остальные мысли.

Пока прощайте и будьте здоровы. Пожалуйста, съедайте каждый день Ваш обед, не пропуская и праздники, а занимайтесь каждый день, но не в праздники. На службу вечером не ходите.

Всего хорошего, В. Покровский

1928 год

<1.07.1928>

Любимый мой, Зекин Кекин, торопливо с Тобой прощался и не успел сказать, чтобы Ты обязательно в Саблине до станции ехала на извозчике, кроме того, переговори перед выездом со мной по телефону, чтобы я мог Тебя встретить. Без меня Тебе трудно будет выносить вещи с вокзала. Если же, почему либо не Тебе меня вызвать, то непременно поезжай и в Петербурге с вокзала на извозчике. Лучше постарайся предупредить по телефону, т.к. мне очень хочется Тебя встретить.

Целую Тебя, мой маленький малышок. Будь здорова, пей побольше молока, приезжай поскорее, очень скучно без Тебя.

Петербург

Всю жизнь до глубокой старости Е.А. была очень стройной, мало ела. Худоба Е. А. очень беспокоила В.П., поэтому в своих письмах он уделял этому много внимания. В.П. и Е.А. самостоятельно изучали английский язык, сохранилось несколько долагерных писем, написанных по-английски. Подпись «Ловдий» происходит от английского «Love Dear».

1929 год

<15.10.1929>

Милый мой, маленький Сеник, что Ты там делаешь? Где Ты? Это письмо я вложу в конверт письма к Анне <Радловой>, т.к. только сегодня выезжаю из Свердловска в Златоуст и твоего адреса не знаю. Может быть ты еще в больнице?

Моя поездка протекает хорошо. Погода все время солнечная. Иногда даже пригревает, похоже на туркменский октябрь. Урал горы не настоящие, а только немного покрупнее, чем Финляндия. Но места симпатичные, много воды, всюду лес, местами очень глухой, настоящая тайга. Люди какие-то сероватые, мало интеллигентные. Ни в коем случае нельзя Сенику ехать в провинцию. Всюду пьют и очень много водки. Приходят в буфет парни и пьют водку стаканами. Приходит взрослый человек и берет графин водки или сразу шесть бутылок пива. И все спешат выпить все это поскорее.

Строительства ведется довольно много. Не скажу, чтобы больше, чем в Ленинграде, на вид по крайней мере, но зато рабочие дома строятся здесь на более широкую ногу. В Ленинграде <нрзб> с печами, а здесь  с центральным отоплением.

Я все время с беспокойством думаю о Тебе. Что-то Ты там делаешь? Чем закончилась больница? Мне кажется сейчас как раз время пойти Тебе к <нрзб>. Если замечено ухудшение с туберкулезом, тут страшно прозевать. Пожалуйста, не вздумай экономить, малышок мой. Именно сейчас важно его мнение. М.б. надо принимать экстренные меры. Пойди к нему, Сеник. Про питание хочется писать, да тут я бессилен. Но все таки прошу Тебя. У меня такое чувство и мнение, что Ты какие-то злые дела делаешь и по отношению к себе и ко мне тем, что все никак не хочешь заставить себя есть, отношение к еде, как к лекарству. Вспомни ефроновского знакомого и совладай с собой, Сеник.

Я Ефрону поручил получить на заводе деньги и передать Тебе. Заплати только <нрзб> 20 руб., а все остальное истрать на себя.

Пока прощай, пожалуйста, думай о себе, Сеник. Ведь только с хорошим питанием Ты можешь поправиться. Целую малыша малышкина.

Ловдий

1930 год

<?.?.1930?>

Дорогой Типик, в поезде я сильно сконфузившись, нашел в кармане пальто продуктовые книжки, а в кошельке ключ от квартиры. Т.к. я проживу здесь еще дня два, то попросил Анну <Радлову> привезти их Тебе.

Дела мои медленно подвигаются, пожалуй, в хорошую сторону. Хотя уверенно говорить трудно. По настоящему важный день будет завтра, в центральной комиссии по распределению инж.-техн. сил в Нар. Комм. Труда. Пока были предварительные переговоры и разузнавание материала. А пока Нар. Комиссариат Труда на моей стороне. Высш. Сов. Народн. Хозяйства колеблется.

Будь здорова пока, ешь хорошенько, купайся.

1931 год

<?/? 1931 г.>

Т е л е г р а м м а

ЗДЕСЬ

УЛ ХАЛТУРИНА 32 КВР 25

ЕВГЕНИИ АЛЕКСАНДРОВНЕ