Тронулись вообще умом от Нервно и нездорово посмотрел на все эти предпосылки размышлений Сленга с Мельдонием Умник, так и недодумав, что могло послужить причиной их такой цифровизации сознания. И в какие игры они со мной хотят с играть? вопросил себя Умник, всё же выделяя из всего того, что могло Сленга с Мельдонием сбить с толку, их страсть к компьютерным играм. А так как Умник, что удивительно и нынче странно выглядит, не имел в себе особого пристрастия к такому своему времяпровождению за играми, то он не мог предложить для себя со стороны Сленга и Мельдония большого выбора вариантов игры с собой.
В страйк или как там она называется? В Общем, поискового характера игра. Подумал Умник и остановился на последнем варианте. Точно! Квест. На это они уже столько намекали. А вот поиск чего, то сперва себя, а тамПосмотрим. Пришёл к окончательному выводу Умник, и уже с более спокойных позиций посмотрел на Сленга. Кто оставил при себе то, что увидел в Умнике и продолжил его вводить в курс обстоятельств дел здесь происходящих и его касающихся.
А мир вокруг, и мы вместе с ним, а может, наоборот, меняется с пугающей бывает скоростью. Что и не поспеваешь за ним и за этими изменениями. Если на глаз прикинуть, то в минуту через каждого из нас проходит до несколько сотен мегабайт информации, в зависимости от её качества составляющей, и что она в тебе изменяет, принося и вынося одновременно, этого никто не знает и зафиксировать крайне сложно. И всего этого мы не можем не учитывать в разработке наших операций. И мы вынуждены их сократить до того предела краткосрочности, пока информационная среда считается стабильной, без своих существенных изменений. А сколько будет длиться этот отрезок времени, наиболее благоприятного для реализации наших планов, то это вопрос к службе технического прорыва. Сказал Сленг, сфокусировав свой взгляд куда-то вдаль. Как понял Умник, через стенку этой лаборатории, а может и через две, где расположилось это бюро технического прорыва и контроля. Так длится некоторое время, пока Сленг не возвращается к себе и заново не берётся за рассказ.
Между тем все эти автономии различий и своего права имеют общий базис своего нарратива возникновения. Все они возникли на отрицании существующего до них отождествления времени и его значений, и на основе этого начали быть какие они себя видят. Ну а всякое отрицание материализуется в разделение, в выделение общего в свои частности по своему идеологическому нарративу, в основном фокусирующегося в вещных интересах на определённом информационном потоке времени. Такая концепция построения автономных сообществ называется шорт-лист. Бизнес-стратегия «лонг-лист» не поддерживается оперативной памятью поколения ПРО, не желающего находиться в плену объективной реальности, ищущей из неё выход любыми, в том числе самыми провокационными способами, с отменой всего прежнего, а точнее, подменой понятий и сменой полюсов и вектора движения причины и следствия меняются местами. И вот на такой основе и создаются все эти автономии своего права, взявших за приоритет смыслов себя только своё право. Где всеми рассматриваются в первую очередь права, где требование их есть функционал и кредо их жизни, а уж затем только посмотрим, что это за ответственность такая за них наступает, и стоит ли она того, чтобы её принимать.
Ну а идеологическая база приоритетов этих автономных вкраплений в картину общего мира, как и всякая жизнеспособная своё время платформа, транслирует в себе всё самое светлое и лучшее в борьбе со всем тёмным и ущемляющим твои свободы. Это если в общих чертах. А в частности. То новая идеология времени «всё и сейчас» и «позже», вместе с лозунгами свобод, с их расширенным пониманием через переформатирование отменить всё, что несёт в себе запрет, взяла на вооружение приоритет оказание помощи человеку. «Что продлевает жизнь человеку?!», задаются вопросом права представители новой морали и сами дают на него ответ. Поддержка его другим человеком. И с этим жизненным постулатом, возведённым в ранг аксиомы, не поспоришь. Вот этим мы и займёмся, взяв за основу медицинский подход к продлению и поддержанию жизни в человеке.
Где используется особый фон его окружения, с изоляцией его от внешних вредных факторов, чтобы любой, даже самый малый фактор негативного значения не повлиял бы на его самочувствие и самооценку, фундамент его духовного, а затем физического здоровья. Что в себя включает этот обсерваторный фон? То всё то, что может укрепить его сознание здорового человека смещение полюсов значения факторов и результатов анализов: положительный анализ несёт в себе обратное значение и наоборот, использование врачебным контингентом специального языка для коммуникации, чтобы не вызывать не нужных ассоциаций у пациента и не травмировать его душу физиологией значений использованных ими слов-междометий, кои идут часто на замену уж слишком многозначительно звучащим эпикризам и ампутациям мысли.
Где используется особый фон его окружения, с изоляцией его от внешних вредных факторов, чтобы любой, даже самый малый фактор негативного значения не повлиял бы на его самочувствие и самооценку, фундамент его духовного, а затем физического здоровья. Что в себя включает этот обсерваторный фон? То всё то, что может укрепить его сознание здорового человека смещение полюсов значения факторов и результатов анализов: положительный анализ несёт в себе обратное значение и наоборот, использование врачебным контингентом специального языка для коммуникации, чтобы не вызывать не нужных ассоциаций у пациента и не травмировать его душу физиологией значений использованных ими слов-междометий, кои идут часто на замену уж слишком многозначительно звучащим эпикризам и ампутациям мысли.
Плюс лечащий персонал никогда ничего недоговаривает, оставляя большое поле для домысливания того, чего быть может дальше с тобой. И оттого всякое их слово приобретает не просто иносказательное значение, а оно чуть не обладает магическим значением, с лечащим эффектом. Вот почему врачи так избирательны в своих высказываниях. Они знают, что от правильного подбора высказывания многое будет зависеть для своего пациента. И бывает, что и жизнь, если он возьмёт и разведёт случайно перед ним руки, или пожмёт плечами, удивившись чем-то там своему. И на этом значении всё могущего слова и основали свою идеологическую платформу буквально все социумы своего права и автономий принадлежности к чему-то своему.
Ну а теперь рассмотрим, что из себя представляют эти автономии, эти группы риска из времени «прежде». Переведя дух, как уже не раз было сделано из большой необходимости и потока стольких сложных слов и их выражений, говорит Сленг, давая понять Мельдонию, что он от него ждёт Вывода на один из экранов мониторов транслирующей сказанное дальше Сленгом картинки. Пока же Мельдоний занимался поиском чего-то стоящего и подходящего под описание группы риска, как назвал сообщества людей по своим интересам, вытащенным из застарелого прошлого понятием Сленг, сам Сленг спохватился на этом, да и давай себя перефразировать под новую актуальность.
Назовём их лучше экстремалами сопровождения своей насыщенной до самого не хочу, скоротеч компактной по времени жизни. И, хотя Сленга приложил немало усилий, чтобы смягчить острые углы прежнего понятийного клише «группы риска», звучащее совсем не эксклюзивно и отождествлённо с правильным риском, а наоборот, безнадёжно и уныло, у него вышло как-то цинично и обеспокоено за него.
Слишком он уж прагматичен и как-то зациклено схематичен, и отсутствие в нём душевной и сердечной вкладки идейности, не даёт ему верно актуализировать в понятие новую реальность. И вроде бы вся постановка им в формат своего предложения новых, исключающих оскорбительный подтекст слов и местоимений, заменителей ущербных и слов дискриминаций эвфемизмов правильна, но без окантовки присутствия в этой актуализации новой реальности самой идейности культуры отмены, смены авторитарных режимов объективности на очевидно более сознательный социально близкий, всё что Сленгом озвучивается звучит как-то неоднозначно. И создаётся даже такое впечатление, что он подтрунивает над тем, что видит и что сам же и говорит. А это говорит о том, что он сам не больно верит в то, что говорит, и получается, что собой отождествляет. А это, как минимум заставляет, быть к нему и его словам более чем внимательным.
На данный момент, а сейчас только такими единицами измерений времени можно апеллировать, чтобы быть в сроках точности подачи информации, сделал оговорку Сленг, актуальны следующие повестки дня. На первой позиции и плане стоят сжигатели авторитетов. Сказал Сленг, бросив косой взгляд на Мельдония, кто под этим его взглядом нервно одёрнулся. Первый психологический уровень этой автономии сообщества инклюзивов начинается с самих себя. Сжигатели собственных авторитетов, иными, более близкими к реал-политик словами, бодипозитивно мыслящие прокламации своих фундаментальных и созидательных взглядов на свой собственный мир и своё я люди с большими объёмами информации в себе, это фундамент, основа и всегда крепкий тыл всех типов и видов сообществ и автономий по своему соображению как жить, быть и добиваться этого.
Сжигатели себя, жизни и нет для них никаких авторитетов и значит, и их всех в топку своей ненасытности жить и быть таким каким есть, и есть и есть пока ты есть, всегда выступят подпоркой для реализации своего я в реале того типажа реальности, кто будет отвечать их возлагаемым на него надеждам, диверсификацией понятия стоящего человека, хотя бы в краткой перспективе как Икар сжёг себя в лучах славы. А выбор для сожжения или лучше и доступней для своего восприятия для сжигателей жизни, сжигания себя, крайне широк и информативен, как могут судить всё они же, сжигатели жизни, через окно во внешнюю жизнь монитор компьютера, экран смартфона или как самые отъявленные жизнелюбы смотрят на мир во вне всё также через экран телевизора. И здесь на их выбор любые виды, типы и темперации по сжиганию собственного и чужого я, в последнее время вышедшего в тренды новостей и становящихся приметой времени нынче и только сегодня.