А что турши догадался купить молодец! К водке лучшей закуски сложно придумать. К тому же горячеключевские армянки, приловчились классно её готовить.
Во-вторых, дружно, настойчиво и категорически запретили мне, приносить, что-либо на наши посиделки. Объяснили что я ещё не оперился собственным хозяйством. И к тому же трачусь на поиски блока двигателя, а когда найду ещё больше придётся тратить. А не имея собственного хозяйства домашнего, я пока выгляжу на их фоне сущим бедняком. Поэтому мои усилия обижают их. Хотя в перспективе, может и я достигну их уровня:
Землю хоть под огород получил?
Получил, и посадили уже и картошку и лук и под овощи грядки поделал, заверил я.
Вот когда вырастит твоя хозяйка огурчиков не горьких, да намалосолит их тогда и будем считать тебя равноправным вкладчиком в закуску. А выпивку разрешим приносить, когда свою лозу вырастишь, да вина надавишь собственного.
Мне очень нравились такие собрания. Обсуждали всё наболевшее и интересное. В вопросах политики и международной обстановки я был чуть ли не самым сведущим. Только директор школы имел более полные знания и о современных политических событиях, и особенно об их недавних или исторических предпосылках. Зато в житейских делах, в особенностях нашего региона, в нюансах их профессий я разбирался слабо. Компания сложилась очень дружная, добрая готовая поддерживать друг друга и советом и делами.
Похожая дружба специалистов была у нас в Красном Логу. Только там дружили семьями, а здесь была чисто мужская компания. И собираясь у Андрея, мы выпивали очень редко, в основном по значимому поводу. А здесь, получалось, что именно выпивка служила поводом для сборов. Но мне почему-то казалось, что на Кубани, в казачьей станице, и сборы без остальных членов семьи, и выпивки постоянные полностью соответствовали местному укладу и особенностям. И потому, что у них вина домашнего как воды, и потому что они постоянно подчёркивали, что казак должен быть строгим с домашними, но справедливым и хозяйственным.
Ещё радовало, что в нашей компании, даже когда кто-то выпивал лишнего, все вели себя пристойно и культурно. Это наверно было результатом того, что на Кубани, как и в моём родном селе, употреблять матерные слова считалось неприличным. Здесь даже в бешенстве, в жестоком споре казак не заругается матом, на своего противника, если рядом будет женщина или дети. Поэтому в любом состоянии мои коллеги общались вежливо, были внимательны, участливы и предупредительны.
Очень дружеские сложились у меня отношения и с бригадиром садовой бригады Лавреновым. Он был всего на четыре года старше, но уже был давно женат и даже сыном успел обзавестись. Я не стесняясь, и с удовольствием черпал у него знания по особенностям плодоводства. Хотя он всего лишь техникум закончил, а я учился на последнем курсе института. Но он за годы бригадирства, через практику, увлекаясь специальной литературой и регулярно посещая курсы повышения квалификации получил такой багаж специальных знаний, которому могли позавидовать и выпускники плодовоовощных факультетов институтов.
Часто бывал у него в гостях. Жили они в собственном доме рядом с станичной столовой. Жена его не работала, пока ребёнок был маленьким. В армии он служил в погранвойсках, и дома с гордостью демонстрировал способности, выдрессированной им немецкой овчарки. Собака чётко выполняла команды: ко мне, сидеть, лежать, рядом, охраняй и голос. При этом без команды пёс не лаял, даже если на него замахнуться палкой или кинуть комок земли. Ещё его важной особенностью было то, что он не препятствовал никому заходить к ним во двор. Зато без команды хозяев никого со двора не выпускал. Вставал на пути к калитке, грозно рычал и даже мог покусать, если пробовать уйти против его воли. Даже их соседа и друга семьи Володю Кильганкина, который постоянно бывал у Лавреновых, когда пёс был ещё щенком он без команды не выпускал из двора. А однажды почтальон, который не осторожно подошёл к их крылечку отдать извещение на посылку, полдня был вынужден просидеть на этом крыльце, пока хозяйка не вернулась домой.
Всё у нас с ним складывалось хорошо, кроме обращений. Вначале я настойчиво добивался, чтобы мы с ним как и с Гучипсом называли друг друга на «ты». Но он категорически противился, утверждая, что поскольку я являюсь его непосредственным начальником, он должен звать меня на «Вы» и по имени отчеству. Что всем другим бригадирам и специалистам он покажется вульгарным, если на планёрке скажет мне «ты». Как я не настаивал, он так и не согласился. Тогда и я принципиально стал обращаться к нему только как к Василию Петровичу.
Лавреновы постоянно предлагали, чтобы приходил к ним с Галей, но она отказывалась. Утверждала, что ей очень сложно даются новые знакомства. А я и не настаивал. Зато она сдружилась с Алисой молодой телефонисткой. Они и на работе часто судачили о каких-то интересных для них делах. А после работы чуть ли не каждый день проводили вместе.
Родители Алисы когда она была ещё школьницей работали в Саратовской. Отец заведующим сельпо, а мать заведующий магазином хозяйственным. Они успели домик здесь поставить, небольшой, аккуратный, но оборудованный по-городскому. Небольшой, потому, что уже получили должности в Краснодаре. Он заведующего складом, а она товароведом в универмаге.
Строительство затеяли, чтобы приезжать на выходные в станицу и не стеснять семью бабушки и дедушки Алисы, которые были родителями её мамы. А отец Алисы был греком, и его родители жили в Грузии. Усадьба стариков была недалеко от вновь построенного домика, и у них было множество сараев, загонов и большущий огород.
У Алисы же и приусадебный участок был небольшой. Родители посадили на участке сад молодой, а сама Алиса даже огород не захотела сажать. Междурядья сада засеяли травой, которую, регулярно, на захват косили сосед для своих кроликов или родственники мамы для коровы и овец. А картошку, овощи, соления, молочные продукты и мясо внучке в избытке поставляла бабушка.
Родители настаивали, чтобы она и школу заканчивала в Краснодаре. Но она категорически отказалась. Доучивалась последний год, живя у стариков. А когда достроили домик, перешла жить туда. Отец устроил ей на не пыльную работу телефонисткой на совхозный коммутатор. Но не ради зарплаты, а чтобы не бездельничала. Несколько раз она пробовала поступить на заочное обучение в Кубанский университет, но не проходила по конкурсу. Теперь и поступать передумала.
Галя поражалась тому, что в сельской местности, в частном доме можно создать совершенно городские условия. Алисе даже зимой не приходилось печку топить, потому, что в обеих комнатах и в кухне, и в ванной были установлены батареи водяного отопления, которые обогревались за счёт котла, расположенного в пристроенной сзади котельной. На потолке котельной был установлен бойлер с такой теплоизоляцией, что в нём даже в сильные морозы вода не остывала. Рядом с котельной был просторный дровяной сарай со штабелями колотых дубовых дров. Но Алисе даже котёл не приходилось топить. Этим занимался, живущий на их улице пожилой сторож сельпо. Он топил котёл зимою в течении всего дня, и даже ночью, приходил подбросить дровишек. А летом разжигал котёл всего на несколько часов, чтобы вода в бойлере была горячей.
В домике на кухне, тоже была устроена печка с плитой. Но её топили, только если зимой, приехавшая на выходной мама Алисы, хотела что-то приготовить на плите или в духовке. Алиса же и зимой и летом готовила и разогревала себе еду на электроплитке. Зато у неё прямо на кухне из крана можно было набрать холодной воды, и в раковине помыть посуду горячей водой. В домике был оборудован санузел, в котором стоял настоящий унитаз со смывом и чугунная эмалированная ванна.
Погода установилась тёплая, Гале и дома не хотелось готовить есть на плите. Уговорила тоже купить электрическую плитку. Хозяйка вначале стала возражать. Но когда я объяснил, что за электричество мы будем платить полностью и за дом и за её кухню, потому что счётчик всё равно общий, так она тоже стала брать у Гали плитку и чтобы себе еду разогревать.
Зато с благоустройством тех домов, которые предназначались под наши квартиры, возникли проблемы. Там где собирались построить очистные сооружения, чтобы проложить канализацию от самой больницы и до конца нашей улицы район, согласно решению крайкома об увеличении посевов риса, утвердил строительство рисовой системы. И котельную угольную не разрешили строить, там, где совхоз планировал. Галя пояснила, что директор поручил их отделу добиваться изменений в проект, с тем, чтобы можно было использовать в них печное отопление. И возмущалась этим до истерики. Твердила, что люди могли в частном доме устроить городские условия, а совхоз в двухэтажных домах, не может обеспечить обогрев без печек. В связи с этой неопределённостью, затягивалось и строительство нашей будущей квартиры.
А Галя, благодаря подруге, по возможности наслаждалась городским комфортом. Она даже в баню по субботам не ходила, а в любой день могла принимать ванну у Алисы. Они и меня не раз приглашали прийти на помывку. Но я любил парную и предпочитал баню. Они и в Краснодар часто ездили к родителям Алисы. На коммутаторе работало всего два оператора. И пожилая напарница с готовностью соглашалась поменяться сменами если её молодой сменщице предстояла поездка, или другие мероприятия. Она даже соглашалась дежурить несколько дней кряду в две смены, при условии, что Алиса с зарплаты вернёт ей деньги, за замещённые смены.