2025 L4 Лагранж - Алексей Рыжков

2025 L4 Лагранж

Алексей Рыжков

© Алексей Рыжков, 2021

2025 L4 Лагранж

Гнать поезд вне графика из-за Кая никто не собирался. Крутой он там роботех или нет,  на Лагранже без него обходились пять лет, могли и дальше. Четыре месяца до стартового окна, он провёл в Королёве, потом на Восточном, и только в декабре его подбросил туристический челнок, вылетающий на Хай Пойнт. Пилот всё время что-то жевал, шелестел фольгой, а потом махнул рукой в сторону застывшей в черноте космоса огромной ослепительно-белой гусеницы. Шесть состыкованных параллелепипедов общей длиной сорок семь метров, в сечение четыре на четыре, альбедо композитной обшивки почти единица.

 Твоя остановка, парень, и не вздумай хлопать дверью.  Пилот развернул кепку козырьком вперёд, включил систему автоматической стыковки и откинулся в кресле.

Тягач был на метр короче грузовых контейнеров и отличался утопленным от греха остеклением кабины, и шестиметровыми «Вазимрами»  магнитоплазменными двигателями с переменным удельным импульсом. Это встроенный в очки трекер поймал в камеру новый образ и теперь выкатил на лексановые линзы всё, что нашел в Глобальной сети. Кай поднял очки на лоб, скользнул между кресел и достал свой рюкзак. Пилот что-то там промычал, типа «приехали», лязгнули захваты шлюза, пришла пора прощаться со случайными попутчиками. Счастливо долететь  попробовал улыбнуться Кай, но туристам это его дружелюбие побоку. Унылое нетерпение и скука  давай, вали уже на свой тягач, нам еще три часа на орбите болтаться. «Ну и чёрт с вами»  Кай пропихнул рюкзак вперед, ухватился рукой за скобу и нырнул в люк «Дьявольской кофеварки».

Тепло, пахнет нагретой электроникой и полиэтиленом  плёнкой обтянуто всё, что прошло дезинфекцию,  два кресла в рубке, стол в крохотном камбузе, койки с широкими ремнями. Вся мебель пока в конфигурации невесомости, до старта еще почти пять часов,  полно времени, чтобы разобрать шмотки, укрепить в санузле свою зубную щетку, и выпить кофе. Тягач естественно имел буквенно-цифровую идентификацию, но это же скучно.

 Кофеварка, вызывает Восточный, приём.

 Не, ну я так и думал  Кай лихорадочно пытался совладать с ширинкой комбинезона.  Стоит собраться отлить,  ты тут же кому-нибудь понадобишься. Он резко оттолкнулся от переборки санузла, врезался головой в панель камбуза и громко сказал,  бип, мать вашу!

 Господин Бунаре, вы где? МТА два ноль девятнадцать, вызывает Восточный.

Ага. Уже не шутит, решил, что меня СКА1 скрутил.

 Да иду я, иду.  С третьей попытки он попал-таки в люк, ведущий в рубку.

На флекс-дисплее веснушчатое молодое лицо. Кажется, виделись в баре,  Дима, что ли? Кай приветственно махнул и пристегнулся в кресле. А «дима» уже не улыбается, психует, первый его клиент и такая лажа. Он-то думал, Кай как приличный космонавт, будет сидеть в кресле, ждать трепетно, когда же Земля вызовет.

 Первые два миллиона вас поведу я, потом Сичан2, у них тарелки побольше.

Кай пожал плечами.

 Нет проблем, дружище, хоть сам Иисус из Назарета.

Диспетчер помялся.

 У вас всё в порядке?

 Всё в ажуре, Дим, не парься, я просто осваивал местную АСУ3.

Кай оглядел пульт,  слушай, я могу отсюда на свой банк выйти?

 Легко, господин Бунаре, сканер сетчатки справа, компьютер в вашем распоряжении.

 А, нашёл  Кай выдвинул из панели «луковицу» оптоанализатора, пробежался по клавиатуре, и тут понял, что диспетчер всё ещё не отключился.

 Дима, ты не мог бы Мне надо сделать пару личных звонков и распоряжений так сказать.

 Да, конечно, господин Бунаре  Тот засуетился в кресле, потянулся к своему пульту.

 И зови меня Кай.

 Хорошо, господин

Ну и, слава богу. Он что всерьез собирается сутками смотреть в камеру, ему делать нечего? Кай вздохнул,  некоторые слишком всерьёз воспринимают свои профессиональные обязанности. Он выпучил правый глаз и подставил его сканеру  «аутентификация произведена. Добро пожаловать господин Кай Бунаре». Компьютер вывел на экран таблицу последних транзакций. Так. Кай опустил очки на глаза  две тысячи евро  налоги, двести  комиссия банка, полторы  кредит, не хватает пятиста евро. Он грохнул кулаком по краю пульта. Опять! Третий раз за год! Какие-то ублюдки снова взломали сервера банка и отщипнули со счетов. Ну, сколько можно-то? Видит бог, ракушки каури в сто раз лучше этих долбанных электронных денег. Прямо на его глазах, на счёт упали пять тысяч евро. О! Бальзам на душу  аванс за полет. Он открыл окно перевода, и отправил три тысячи на счёт больницы в Мельбурне. Ещё один звонок и можно спокойно лететь.

 Как ты себя чувствуешь, мам?

 Каай,  она улыбнулась своей доброй улыбкой, и ему вдруг стало так хорошо. Мать вгляделась в экран и нахмурилась.  Куда тебя опять занесло, непоседа?

 Это космический корабль, мам, тягач. Я лечу на астероид.

 Астероид? Господи, Кай! Тебе что на Земле места мало? То ты лезешь под воду на тысячу футов, то болтаешься на околоземной станции. Сибирь, Антарктика, угомонишься ты, наконец? Тебе уже тридцать, пора подумать о семье, и я, наконец, хочу увидеть внуков перед смертью.

 Ну, перестань, мам. Врач говорит, они в этом месяце проведут тебе новую терапию, ты выздоровеешь, и будешь нянчиться сколько угодно.

 А что говорит, Долорес?

 Долорес?

 Твоя девушка! Ты не помнишь, как зовут твою девушку?

Черт! Кай пытался вспомнить, Долорес это которая?

 Ладно, мам, мне уже пора

 Постой! Расскажи матери всё. Зачем ты туда летишь? Там тоже есть промышленные роботы?

 Пока нет, именно их я и везу.

 А что это за компания? Американцы?

 Нет, мам. Русские и китайцы  совместное космическое агентство. Это их общий проект  астероид Лагранж 2025. Тут недалеко, мам  меньше тридцати миллионов километров, всего месяц полета.

Мать всплеснула руками и вдруг засмеялась.  Нет, Кай Бунаре, ты неисправим! Всего тридцать миллионов! Она откинулась на кровать, закашлялась и поднесла платок ко рту. В палату тут же вошла медсестра, заслонила собой мать, стала опускать спинку кровати.  Когда ты вернешься, сынок?

 Скоро, мам! Очень скоро.

Медсестра подошла к коммуникатору и отключила трансляцию.

Соркома. И еще целый сопутствующий букет. Врач сказал, ей осталось чуть больше месяца. Даже себе Кай не мог признаться, что бежит с Земли из-за этого. Смотреть, как родной человек превращается в мумию? Он уже прошел это однажды,  в девять лет. Они хоронили отца полгода,  каждый чёртов день.

 МТА два ноль девятнадцать. Вызывает Восточный.

Кай вытер слёзы рукавом и поёрзал в кресле.

 Дьявольская кофеварка на связи.

Только теперь ожил пятнадцатидюймовый флекс4 и камера,  а парень не дурак, учится, прям на глазах.

 Можете приступать к предстартовой подготовке.

 А как же. Понял вас, Восточный.

Кай полетел в жилой отсек.  Пока не выпью кофе, никакой подготовки.

Первые двое суток были интересными. Кай знакомился с кораблём, хотя чего тут знакомиться  рубка, крохотный жилой отсек и труба шлюза. Изучал грузовой манифест, читал про Лагранж, и часами болтал с Димой. Астероид  земной троянец гулял на относительно коротком поводке в точке Лагранжа L4. Каждый год в декабре он сближался с Землей на расстояние меньше тридцати миллионов километров, и это было то самое стартовое окно. Не очень тяговитые, но зато экономичные вазимры, разгоняли собранный на орбите «поезд» до второй космической, а дальше оставалось только лететь.

 МТА два ноль девятнадцать, Восточный, приём.

Да что же он всегда так не вовремя! Кай висел в жилом отсеке в одних трусах,  в левой руке бисквит, в правой кофе в герметичном пакете. Этап разгона закончился, и ему снова пришлось привыкать жить в невесомости.

 Одну минуту!  Заорал он, надеясь, что в рубке его слышно.  Штаны надену.

Штаны он не нашёл, подвернулись шорты в которых гонял на велоэргометре. В рубке улыбался Дима. Доволен, шельмец. Свою часть траектории отработал безупречно, сейчас скинет Кая китайцам и в бар. Или куда он там?