Совместными усилиями военных и жандармского корпуса до сих пор удавалось избежать крупных революционных выступлений, но мелкие диверсии набирали размах. Хотя их исполнителей регулярно арестовывали, причем, чаще всего до окончания реализации задуманного, того, кто всем этим управляет, до сих пор не знали, и достать его не получалось.
В остальном ситуация на контролируемых из Владивостока просторах Японского и Охотского морей складывалась вполне благоприятно для нас. Даже наметился выход и из «пушечного тупика». Доклад артиллерийского комитета штаба по вариантам его решения был заслушан сразу после обсуждения вопроса с Цусимой.
Если кратко, то десятидюймовки на «Адмирале Ушакове» предлагалось поставить с «Осляби» Они были уже отремонтированы в мастерских базы. Три пушки находились в хорошем состоянии и опасений не вызывали, а вот четвертая, из носовой башни, сбитая со станка в Цусимском бою японским снарядом, могла стрелять только ослабленными зарядами из-за угрозы разрыва ствола и, соответственно, не выдавала «паспортной» дальности.
Некоторые осложнения вызывало то, что под эти пушки требовались переделки в башнях, поскольку они были на тонну с четвертью тяжелее. Соответствующий проект уже утвердили и начали воплощать в железе. Работы со станками ведутся, параллельно с ремонтом гидравлики в башнях и подбашенных отделениях и совершенствованием систем зарядки орудий главного калибра.
Имевший повреждения подводной части в носу и полностью изношенный главный калибр «Адмирала Сенявина» вынужденно вставал на прикол и разукомплектовывался. В короткие сроки исправить подводные повреждения его корпуса возможности не имелось, да к тому же вооружить его оказалось нечем. Больше во Владивостоке десятидюмовки взять было неоткуда.
В то время как использование части вспомогательных и некоторых деталей главных механизмов с него, а также электрических машин и пушек среднего и противоминного калибра для скорейшего восстановления боеспособности «Ушакова» и «Апраксина, позволяли сократить сроки стоянки у заводской стенки остававшейся пары минимум на две недели. Параллельно планировалось вести работы и по усовершенствованию системы управления огнем обоих восстанавливавшихся малых броненосцев, а на «Апраксине» переделать электропроводку в башнях по образцу «Александра III».
С такими перспективами предстоящий основательный ремонт большинства боевых единиц не особенно портил складывающуюся общую картину, учитывая, что противнику тоже чиниться надо. Грело душу и то, что передовые пункты базирования значительных сил японского флота, могущих представлять реальную угрозу для наших морских перевозок, значительно отодвинулись к югу. Теперь основные коммуникации между Владивостоком и Гензаном, а также между Владивостоком, Сахалином и далее на север и на восток оказались в нашем достаточно глубоком и сравнительно безопасном тылу.
Кроме того, имевшийся в начале кампании дефицит грузового тоннажа остался в прошлом, благодаря постоянно поступавшим трофеям. Теперь транспортов хватало для обеспечения всем необходимым быстро расширявшихся и увеличивавшихся числом гарнизонов вдоль всего побережья Японского моря и северо-восточной Кореи. Это также позволило развернуть полноценное снабжение морем наших войск в северо-восточной Корее, весьма затруднительное по сухому пути из-за отсутствия железнодорожного сообщения и сильной зависимости проходимости местных дорог от погодных условий. К тому же доставка снабжения морем была гораздо быстрее и дешевле. Организованные перевалочные тыловые базы в Кенгшене, Хамьенге и Порту Шестакова распределяли снабжение дальше, вплоть до самых дальних застав, куда чаще всего мог добраться только вьючный обоз.
Владение морем создавало нормальные условия и для организации регулярных конвоев с Сахалина. А это уже, в свою очередь, снимало проблему обеспечения крепости и города дешевым строевым лесом, а также топливом всей этой оравы углеедов, свалившейся на голову портового начальства, едва не свихнувшегося от счастья в первое время, но, тем не менее, быстро оправившегося и начавшего требовать трофеев еще и еще.
Поскольку уголь с сахалинских копей уступал кардифу, его использовали в основном транспорты и стоявшие в ремонте или в базе корабли. Для активных действий флота боевого угля было пока достаточно, учитывая поступления с Сучанского месторождения и более-менее регулярно приходившие через Курильские острова и пролив Лаперуза угольщики.
Поскольку уголь с сахалинских копей уступал кардифу, его использовали в основном транспорты и стоявшие в ремонте или в базе корабли. Для активных действий флота боевого угля было пока достаточно, учитывая поступления с Сучанского месторождения и более-менее регулярно приходившие через Курильские острова и пролив Лаперуза угольщики.
А с недавнего времени этим маршрутом начались полноценные поставки и оборудования для дооснащения и расширения ремонтных мастерских базы. Буквально накануне прихода эскадры в порту Владивостока встал под разгрузку германский пароход «Эльзас», доставивший все необходимое для ввода в строй новой кузнечной и литейной мастерских, подъемные краны, прессы и станки. На этом же судне прибыла большая группа немецких специалистов, занятая сейчас монтажом этих машин и обучением местного персонала. До этого «Белый Орел» совершил подобный рейс в САСШ, и сейчас все привезенное им оборудование уже ввели в строй.
Для обеспечения большей безопасности курильского маршрута была разработана десантная операция по захвату островов Курильской гряды Кунашир и Итуруп, примыкавших к японскому острову Хоккайдо. Это должно было облегчить прохождение судов, прорывающих японскую блокаду через проливы Екатерины и Фриза, и выход наших рейдеров в Тихий океан. К тому же угроза потери столь крупных, пусть и почти не заселенных территорий с их богатыми рыбными и прочими морскими промыслами, могла отвлечь противника на северо-восточное направление и снизить давление на Цусиму.
В дальнейшем, если хватит сил, планировалось взять под наш контроль также остров Шикотан и гряду островов Хабомаи, чтобы максимально обезопасить и пролив Измены. Необходимые для первой стадии операции войска уже были выделены из гарнизона крепости и переброшены в порт Корсаков, где проходили усиленную подготовку.
Одновременно собиралась вся информация о японских поселениях и гарнизонах на Курилах. Сахалинские рыбаки айны, уже давно торговавшие рыбой с японскими купцами с Хоккайдо и даже с Хонсю, знали об этом неожиданно много. Просто их раньше никто не спрашивал.
Общим итогом совещания стало единогласное решение о временном переходе к глухой обороне на море, ввиду острого недостатка боеспособных сил, но с продолжением рейдов вспомогательных крейсеров восточнее и южнее Японских островов. Район Цусимского пролива признавался временно недоступным, но прорыв быстроходных судов на саму Цусиму все же возможным. Однако от штабов по-прежнему требовалось прорабатывать возможные варианты продолжения кампании все в той же агрессивной манере, что и прежде.
Для разведки Курил и наведения порядка на рыбных и котиковых промыслах далекой восточной окраины страны, где за последний годы совершенно распоясались браконьеры, по настоятельным рекомендациям из самого Санкт-Петербурга предполагалось отправить вдоль архипелага крупную экспедицию. Ее конечной целью должны были стать берега Камчатки и Командорские острова.
Инициатором отправки с самого момента прорыва эскадры во Владивосток выступало «Камчатское торгово-промышленное общество». Его титулованные акционеры (в том числе и из Императорского дома) весьма активно и настойчиво продавливали эту идею в самых высших сферах. Причем не столько через «беззубый», особенно во время войны, Департамент рыболовства, в чьем ведении находились подобные вопросы, сколько через Отдельный корпус пограничной стражи и, даже, адмиралтейство. При этом кроме откровенного давления ничего конкретного, хотя бы в плане разрешения давно назревших юридических проблем, в этой отрасли не предпринималось.
Но флот ни в конце мая, ни, тем более, теперь не располагал свободными силами для ее проведения. Одних только финансовых поступлений, собранных по подписке, и выделения специальным указом из состава Заамурского округа пограничной стражи трех рот для охраны котиковых лежбищ и промыслов ценных пород рыб было явно недостаточно. Использовавшиеся до начала войны шхуны и боты Отдельного отряда вооруженных судов Приморского управления охраны рыбных и зверобойных промыслов явно не могли справиться с такой масштабной задачей в разумные сроки. Тем не менее выход нашелся.
В газетах было напечатано, что с самого начала войны все лицензии на промысел для иностранцев и российских подданных, нанимающих иностранные суда, аннулированы. Следовательно, вне зависимости от бумаг, кто не русский тот браконьер. А поскольку браконьерские шхуны под любыми флагами активно ведут разведку в интересах противника, по законам военного времени, согласно новому указу генерал-губернатора и наместника, подлежат уничтожению или аресту на месте задержания у Командор, Камчатки, всей гряды Курильских островов, во всей акватории Охотского моря и в северной части Японского. Пограничная стража объявила набор добровольцев из числа судовладельцев-промысловиков для наведения порядка. Все конфискованное у браконьеров будет делиться поровну между казной и владельцами судов, изъявивших желание участвовать.