Такое положение сохранялось вплоть до самой Цусимы. Однако с середины мая все изменилось. Словно глаза открылись. Люди увидели, как может и должно быть. За этим первым толчком последовали другие, не менее неожиданные, уже в самой столице, наделавшие немало шума. Вполне сопоставимые со «Снарядным скандалом», разразившимся после получения императором рапорта о проведенных во Владивостоке испытаниях современных типов боеприпасов для морских пушек, применявшихся с самого начала войны. Этот рапорт стал одной из главных причин отставки великого князя Алексея Александровича со своего поста.
При этом вскрылись просто огромнейшие недостачи казенных денег. По словам Михаила, император был просто взбешен и категорически отмел все увещевания своих многочисленных августейших родственников, настоятельно рекомендовавших не афишировать «небольшие семейные неурядицы».
В ответ некоторым из них самим было рекомендовано воздержаться от попыток участия в государственных делах, чтобы в перспективе избежать новых «семейных неурядиц», а «многоуважаемый», «драгоценный» дядя отправился на отдых и поправку здоровья, расшатанного непосильной ношей службы, в Ниццу, в Париж или еще куда за границу, на его усмотрение.
Эта отставка вызвала целую цепь рокировок в высших флотских и армейских эшелонах власти. Как только над флотом встал великий князь Александр, глава ГУКиС Верховский, имеющий патологическую склонность экономить на мелочах, неожиданно для себя отправился на пенсию, так же как и главный интендант Ростковский. Основательно перетрясли весь Государственный совет, но его председатель, великий князь Михаил Николаевич, возглавлявший также и Главное артиллерийское управление, сохранил свой пост. Еще многие значимые фигуры оказались задвинуты, а кое-кто, наоборот, из неизвестности взлетел неожиданно высоко.
Но то в столицах. А здесь, на месте?! Михаил, касаясь этой темы, каждый раз заметно нервничал, говорил резко, постоянно курил. Знали ведь, что воевать придется, а понимать, о чем говорят пленные или что в захваченных бумагах написано, не имели возможности ни к началу войны, ни сейчас. Стыдно сказать, на всю армию, даже после всех принятых экстренных мер, к концу лета 1905 года всего одиннадцать переводчиков. Да и из тех лишь двое могут разбирать рукописные японские тексты и полевые донесения!
А из этого вытекает необходимость нанимать китайцев для работы в строевых частях. Да и китайцев ли? У половины, наверное, косы не настоящие. У японцев уже лет семь в Пекине открыто работает Высшая военная школа. А потом удивляемся, как это они так много о нас всего знают.
Да и кроме азиатов желающих шпионить хватает. В Екатеринославе задержали двоих австрияков. Те подкупили писарей воинского начальника и получали всю их переписку. Их и отловили-то чисто случайно. А как допросили, так за голову схватились. В ином месте и свой дурак хуже японского шпиона оказывается.
Много о чем говорил в запале. Насмотрелся за дальнюю дорогу. Накипело! Но, как потом вспоминал великий князь, «эти новости, что с самого верха, о которых и в столице знали очень немногие, что «бытовые», уже едва ли не с самого низа, не вызвали у Рожественского ожидаемой реакции, словно он их все уже знал».
С вокзала отправились прямиком на завод, откуда поданным катером добрались до бухты Уллис, а потом через артиллерийский полигон в бухту Новик. В штаб попали только поздно вечером, так что никаких совещаний в этот день собирать не стали, ограничившись знакомством со структурой и принципами его работы. А на следующий день, то есть на 28 августа, было назначено первое заседание Дальневосточного Военного совета.
* * *Появление во Владивостоке сразу стольких высоких начальников объяснялось тем, что противоречивые доклады о состоянии дел, поступавшие из Маньчжурии и Владивостока, вызывали все большее беспокойство у императора, наконец начавшего проявлять должный интерес к делам армии и флота. Все, кто хорошо знал его, отмечали, что после цусимской победы он словно преобразился, встряхнулся. Многие считали, что этому способствовала приватная беседа с отцом Иоанном Кронштадтским, состоявшая сразу после торжественного молебна в честь успеха русского оружия и продлившаяся до глубокой ночи.
От прежнего податливого царя, хорошего семьянина, но слабого правителя, не осталось и следа. Он теперь не избегал ссор со своим многочисленным семейством, когда это касалось государственных интересов, а упорно отстаивал принятое решение и, что немало важно, стал требовать их исполнения, не считаясь ни с чем и ни с кем.
От прежнего податливого царя, хорошего семьянина, но слабого правителя, не осталось и следа. Он теперь не избегал ссор со своим многочисленным семейством, когда это касалось государственных интересов, а упорно отстаивал принятое решение и, что немало важно, стал требовать их исполнения, не считаясь ни с чем и ни с кем.
Довольно скоро это привело к отъезду его матушки на историческую родину, ввиду ее категорического несогласия с курсом на сближение с Германией. Это резко ослабило позиции некоторых из великих князей. В высших сферах продолжились перестановки фигур. Кроме того, все правительство начало работать как во время войны, а не только Военное министерство, как было до этого.
Сенсацией, сопоставимой с отставкой шефа флота, стало начатое в конце мая тщательное расследование событий 9 января этого года на Дворцовой площади. Причем расследование публичное, о ходе которого постоянно печатались отчеты на страницах газеты «Русское слово». Более того, ее владелец Иван Дмитриевич Сытин, составивший свой начальный капитал на лубочной продукции, параллельно развернул выпуск еще и наглядных красочных плакатов на эту и другие политические темы, обеспечивая правильное донесение монаршей воли, касаемо последних нововведений, до самых глубоких слоев населения.
Моментально развернувшаяся в «передовой прессе» критика его самого, как прижимистого и скупого эксплуататора, не желающего платить своим рабочим-наборщикам даже за запятые, быстро захлебнулась, поскольку этот его указ оказался к тому времени отменен. Даже более того, все его наемные рабочие перешли на круглосуточную работу в три восьмичасовые смены с гарантированным одним выходным днем в неделю, оплатой больничных листов и приличным заработком по прогрессивной тарифной сетке, с двойными сверхурочными.
В процентном отношении такая зарплатная политика несколько снижала прямой доход издателя, но в абсолютных цифрах совершенно наоборот. Это было одним из непременных условий договора, заключенного напрямую с Канцелярией его императорского величества и полицейским депертаментом и дающего монопольное право на освещение хода этого расследования и многих других. Итогом стал скачкообразный рост тиражей всей периодики и ее раскупаемости. Даже круглосуточная работа не полностью обеспечивала резко возросшие потребности, что в сочетании с госдотациями на развитие средств народного просвещения увеличило прибыли в разы.
Через ту же газету получили огласку подтвержденные факты встречи господина Акаси, как выяснилось, полковника японского генерального штаба, с Плехановым, Лениным, Деканозовым и Лорис-Мельниковым и попыток поставки восьми тысяч винтовок финским националистам, пяти тысяч на кавказ и еще около девяти тысяч прочим социалистическим партиям для ведения террористической и подрывной деятельности. Все оружие и патроны оплатила Япония.
Главной причиной столь пристального внимания собратьев по цеху к персоне Сытина стали, конечно, вопросы конкуренции. Тиражи его газеты росли как на дрожжах, а прочая полиграфическая продукция нового типа моментально расходилась в бездонной крестьянской массе, пользуясь чрезвычайным спросом. Он снова угадал потребность рынка, будучи к этому готов.
Грызня печатников позволила отвлечь часть внимания от дальнейших действий императора, которым многие теперь также стремились придать скандальный окрас. Страницы некоторых газет буквально вопили. Как же так?! Чтобы прибить маленькую Японию, огромной России приходится перекраивать бюджет под военные нужды! Началось это после того, как Военное и Морское ведомства получили дополнительные чрезвычайные ассигнования за счет некоторых мирных статей бюджета. А во всей стране было введено военное положение, что позволило решать некоторые щекотливые вопросы гораздо жестче, а потому быстрее и эффективнее.
Порядок в области финансов начали наводить и непосредственно на театре военных действий и в сферах, напрямую к нему причастных. По предложению Столыпина на Дальний Восток отправили сразу несколько ревизионных комиссий с самыми широкими полномочиями. Причем большей частью тихо, без лишнего шума. А также значительные силы от отдельного жандармского корпуса для проведения оперативных следственных действий на местах.
Предшествовавшая этому широкая огласка факта подготовки к отправке с проверкой представителей Канцелярии его императорского величества вызвала громкий резонанс и укрыла в «тени» остальных, быстро и тихо добравшихся до мест назначения, что позволило им работать с максимальной эффективностью.