Не ведите себя как маленькие, зло бросил доктор, наблюдая и услужливо подсказывая, где остались пропущенные осколки. Тут и одной истерички хватает.
Молодые люди пристыженно опустили глаза и в гробовой тишине убрали оставшиеся осколки. Тишина, правда, у каждого была своя: холодно-бесстрастная и горячо-раздраженная.
Лишь только когда Маркус встал, тишина прервалась.
Проклятье, зашипел он, скривившись на собственную ладонь.
Что такое? Джозеф, несмотря на обиду, тут же отозвался.
Порезался, коротко ответил Маркус, кинул осколки в мусорную корзину и потянулся к шкафчику с аптечкой. Иди, начинайте без меня.
Сильно? тут же сунулся посмотреть брат.
Что, Джоззи, материнский инстинкт проснулся? издевательски спросил Маркус. Джозеф его ответом не удостоил и, бросив острые стекляшки в корзину, быстрым шагом вышел из кухни.
Маркус наконец остался один.
Парень включил воду, подставил ладонь под струю и крепко задумался. Проблема. Тетушка за ночь не испарилась, не провалилась сквозь землю и даже не умерла от сердечного приступа.
Кровь розовыми струйками стекала по пальцам, и не думая останавливаться. Неужели единственный выход запачкать свои руки, чтобы избавить себя, брата и сестру от этой обузы? Кровь плохо смывается, она оставляет за собой едва заметные разводы, но эти разводы никогда не сотрутся из памяти. Они будут жить вместе с тобой, будут давать пищу грызущей душу совести. Маркус не был трусом. Но и идиотом себя не считал. Только идиот может наивно полагать, что имеет право распоряжаться чьей-либо жизнью.
"Значит, мир населен преимущественно идиотами? иронично подумал Маркус, взяв в руку бинт. Что ж, доля правды в этом определенно есть".
Медленно, но аккуратно перевязав порез, он остановился у двери в столовую. Всю ночь он раз за разом прокручивал способы "избавления" от Розетты, представлял все в деталях, воспринимая вопрос скорее как интригующую задачку, головоломку, которую можно решить множеством способов, а теперь боялся войти в комнату и заглянуть своей надуманной жертве в глаза.
Не идиот. Но определенно трус.
Доброе утро, тетушка, холодно поздоровался Маркус, не желая играть на публику, которую не обманешь неестественной улыбкой, но и не испытывая никакого желания продолжать утро скандалом. Он сел за стол.
Розетта поморщилась: как же придворные смеют не выражать радость при виде ее, несчастной страдалицы.
Ты не очень-то рад нас всех видеть, я смотрю, дрожащим голосом осведомилась женщина. Похоже, его нежелание тратить время на скандал тетушка собиралась вопиюще проигнорировать.
Нет. С чего бы радоваться? Все живы, здоровы Маркус смерил тетушку презрительным взглядом.
Вот значит, как? женщина поджала губы, в голосе засквозила нервная дрожь. После всего, что я для вас всех сделала? После того, как растила, словно родных детей?..
Маркус на секунду прикрыл глаза, стараясь успокоиться, но не выдержал: стиснув зубы, совершил грубейшую ошибку вступил в перепалку:
После чего? Что ты для нас сделала? блондин усмехнулся. Скажи уж честно: ничего.
Марк! ахнула Анналинн. Хрупкие плечики девушки дрогнули, вилка выпала из пальцев, звонко ударилась о край тарелки и оставила жирное пятно на молочной скатерти. Тетушка Розетта больше не проронила ни слова, только посмотрела. Холодно, презрительно. Мол, куда ты денешься отсюда, прибежишь как миленький. Впрочем, взгляд этот длился недолго, тут же сменившись испуганно-оскорбленным выражением. Джозеф внимательно посмотрел на брата, взглядом пытаясь показать: "Да, ты бесконечно прав, черт возьми, но какой от этого толк?"
Маркус вскинул левую бровь:
Что ж, раз вам очень нравится так жить, то я вас ненадолго покину, дорогие мои родственнички, Марк поднялся, так и не притронувшись к завтраку. Думаю, будет лучше, если ближайшие пару часов я не буду портить вашу трогательную семейную атмосферу.
Останавливать его никто не стал.
Дом отца Блэра небольшое двухэтажное строение неподалеку от церкви уже опустел: ушел и сам отец, и секретарь приходского совета миссис Мартинс милая старушка или хитрая старушенция: зависит от того, ходите ли вы на проповеди и жертвуете ли деньги на приют в соседней деревушке. Сад у порога, донельзя аккуратный, также был детищем вышеупомянутой миссис Мартинс. Маркус по понятным причинам не состоял в числе любимчиков миссис Мартинс, да и излишнюю аккуратность везде, кроме любимых склянок и настоек, но, несмотря на излишнюю правильность, сад его скорее привлекал, чем отталкивал.
С ботанической точки зрения в том числе, хотя боже его упаси, чтобы сорвать отсюда хоть листик без милостивого позволения миссис Мартинс!
Жилище отца Блэра с недавних пор, а именно с сегодняшнего утра обладало той же способностью, что и сад, правда распространялась она только на одного молодого человека. Самый младший мистер Бент долго размышлял, куда ему исчезнуть на ближайшие несколько часов, и не придумал ничего лучше, как навестить свою новую знакомую.
В качестве причины для такого выбора Маркус признал банальный голод. Конечно, он мог зайти в паб или к паре знакомых, но для первого требовались деньги, которые покинули карманы Маркуса прошлой ночью и новых он еще не заработал, а у вторых с большой долей вероятности пришлось бы выпить, а до такого, чтобы пить с утра, Маркус, к счастью, еще не докатился. Ясное сознание как минимум перед работой он ценил не меньше свободы.
Так что теперь он стоял на пороге и прислушивался к тихом звону посуды.
Маркус не сомневался: в залитой солнцем кухне хозяйничала молоденькая полячка. Интересно, пустит ли она его? В конце концов, она ему ничем не обязана, так поступил бы любой порядочный мужчина. Ну что ж, стоит попробовать.
Парень постучался. Почти минуту на стук никак не реагировали, и Маркус уже потерял надежду, как дверь всё-таки открылась.
А где вопрос "кто там"? вместо приветствия протянул Маркус, качнувшись на каблуках.
Злата отпрянула от неожиданного вопроса и смущенно опустила глаза, непонятно чего стесняясь: неужели своего рабочего платья? В глазах Маркуса это было бы суще глупостью, но люди чертовски разнообразные существа, и мерить всех по себе Маркус уже давно не спешил.
Неужели в английских деревнях настолько опасно?
Можно войти? Маркус подошел вплотную к двери, будто бы и не предполагая отрицательного ответа. Та подняла взгляд, сжала губы, по-видимому, решая, не будет ли отец Блэр против.
Маркус оказался на целую голову выше: он этого и не заметил, когда столкнулся со Златой прошлым вечером. Низенькая настороженно насупившаяся девушка, заградившая собой порог, не выглядела серьезной преградой, но судя по е взгляду считала себя таковой.
Злата заглянула ему в глаза и, все еще упираясь ладонями в косяк и не давая пройти, непреклонно спросила:
Зачем?
Честно? Маркус замялся. Что ответить? Что нахамил мерзкой тетке до завтрака и теперь умирает от голода? Прозвучит до ужаса глупо и незрело.
Нагло вдобавок, но Маркусу не привыкать.
Я была бы не против, Злата продолжила буравить Маркуса взглядом и начала нервно барабанить пальчиками по косяку.
Хм, Маркус так и не смог придумать ничего толкового и решил сказать как есть. Но в более мягкой форме, пожалуй, если он не собирается потерять и это призрачную возможность позавтракать. Так получилось, что я немного повздорил с родными. До завтрака.
Злата недоуменно наклонила голову, похоже сомневаясь, все ли она с ее плохим английским правильно поняла.
Ты имеешь в виду, что ты хочешь есть? с сомнением переспросила она.
Именно, парень про себя ругнулся. Н-да, не таким идиотом ему бы хотелось выглядеть в глазах девушки. Прав был Бернард Шоу, уверяя, что у англичан нет совершенно никакого уважения к английскому языку.
Злата вздохнула:
Я думаю, отец Блэр не будет против, девушка пропустила Маркуса в дом. Только после завтрака почти ничего не осталось, разве что пара сэндвичей.
БС голодом в качестве приправы я буду рад вообще всему, Маркус с любопытством огляделся: дома у отца он никогда не бывал. Светло-бежевые стены, всюду горшочки с цветами солнечными бегониями с разлапистыми зелеными листьями, аккуратная кухня с мебелью из темного дерева. Если я исправлю твою ошибку, ты сильно обидишься?
В смысле? Я что-то не так сказала? Я не обижусь, Злата, склонив голову, поправила упрямую рыжую прядку, вылезшую из тугого хвостика.
Мелочь. Сэндвич следует произносить без "ди", иначе получится песчаная ведьма, улыбнулся краем губ Маркус. Подобное распространенное среди приезжих произношение резало слух, подбивая на усмешку от забавного созвучия.
Ведьм бы он есть поостерегся.
Правда? Хорошо, буду знать, Злата улыбнулась, поставила тарелку на стол, налила чай. Садись.
А ты уже позавтракала? Маркус взял один из четырех сэндвичей, поднес к губам. Злата вернулась к недомытой посуде: ей осталось всего ничего, две чашки и блюдце.