Его продали Инквизиции за звонкую монету. Также, как в свое время продали Христа фарисеям. Жан поднял глаза к затянутому серыми облаками небу Господи, я смиряюсь перед Твоей суверенной волей. Здесь Ты Владыка и Законодатель, а я лишь смиренный раб.
Рим.
Тюрьма Святого Антония.
Год 1544.
В темном подвальном помещении, где из освещения находилось лишь два факела на стене, стоял терпкий запах пота, мочи и дерьма. Вполне возможно, посторонний решил бы добавить в список еще один элемент запах страха, но Педро за последние полгода сумел к нему привыкнуть. Оставалось надеяться, что со временем и остальные скотские запахи перестанут выворачивать желудок. Оптимист бы посоветовал надеяться на другое надеяться на отсутствие надобности посещать подвальные помещения церковных тюрем Вот только, Педро никак не мог причислить себя к оптимистам. Он скорее реалист. Война с врагами церкви далека от своего завершения. Очень далеко. Вполне возможно потребуется не одно столетие дабы полностью освободить христианский мир от ереси. Как известно из Писания, ангелы радуются спасению каждого грешника сложно представить то торжество, какое будет царить на небесах при сожжении последнего еретика. Хотелось верить, что он к тому времени там уже будет. И, Педро верил.
Скрипнула дверь, пропуская в помещение хмурого стражника, ведущего за собой заключенного. Пламя факелов дрогнуло от порыва ворвавшегося сквозняка; на стенах в беспорядке заметались призрачные тени. Вслед за конвоиром в допросную вошел молодой парень с бледной кожей, держащий в руках пачку бумаг и набор письменной принадлежности. Кивнув инквизитору, секретарь сел за стол, находящийся в углу помещения, сбоку от стены с горящими факелами. Обвиняемого же усадили на металлический стул, а вошедший последним дознаватель, в чьи обязанности входило исполнять требования инквизитора по применению физического воздействия, встал за спиной заключенного. Тот, надо сказать, выглядел неважно: серое лицо с поблескивающими в неровном желтом свете факелов испуганными глазами; крупные бисеринки пота, стекающие по лбу и щекам; искусанные до крови губы; запекшаяся кровь под носом и буквально физически ощущаемый животный страх, исходящий, казалось из каждой клеточки его существа.
Педро презрительно скривил губы. Мартин Лютер гроза отступившей с истинного пути Церкви, лидер Реформации, борец за авторитет Слова Божьего, а на поверку жалкий, не заслуживающий сострадания человек. Тем не менее, Церковь милосердна к каждому грешнику, и даже такому собрату Иуды готова даровать прощение.
Хочешь ли ты сознаться в сотворенном тобой бесчинстве, святотатстве и богохульстве прямо, откровенно и добровольно, дабы облегчить свою участь и получить прощение от Господа?
Глаза Лютера забегали из стороны в сторону, точно на потолке или стене, или полу мог находиться правильный ответ.
Я не понимаю, какой именно ответ вы хотите от меня услышать
Правду!
Лидер Реформации вновь заерзал на стуле. Ему явно пришлось не по душе нахождение в двадцати метрах под землей, а именно на такой глубине находились допросные в тюрьме Святого Антония. Впрочем, Педро на его месте также вряд ли чувствовал себя комфортно.
Я лишь хотел очистить Церковь от заблуждений глаза немецкого реформатора умоляюще посмотрели на инквизитора.
Педро подобный взгляд за последний полгода видел десятки, если не сотни раз, и если поначалу ощущал внутри себя дикий дискомфорт, то теперь не чувствовал ничего, кроме раздражения. Перед ним сидит враг Церкви. Человек, который сначала выбрав путь служения Господу, сознательно отверг его. И, ладно если бы речь шла о конкретно его душе так нет, потащил в ересь тысячи других людей, обрекая их на вечные мучения.
Правда? Педро чуть подался вперед. Отсюда давай поподробней
Лютер непонимающе уставился на обвинителя. Инквизитор досадливо поморщился.
Не понимаешь?
Реформатор отрицательно мотнул головой.
Я тебе не верю. каждое слово Педро произнес раздельно и максимально твердо. У тебя есть один шанс сохранить свою жизнь признать свои заблуждения и покаяться.
Лютер промолчал. В протоколе, составляемом секретарем так и будет указано: «обвиняемый не дал ответа».
Как так вышло, что, приняв монашеские обеты, ты перестал верить в божественность Христа?
Как так вышло, что, приняв монашеские обеты, ты перестал верить в божественность Христа?
Глаза обвиняемого полезли на лоб. Он даже дернулся на стуле, и дознавателю пришлось положить руки на плечи, усаживая его обратно.
Ложь! Я никогда не отрицал божественную сущность Спасителя!
Однако, твое учение явно свидетельствует о заблуждениях Христа. Если же Христос заблуждался, то, следовательно, либо Бог может ошибаться, либо Христос не является Богом.
Ложь!!! теперь уже куда громче выкрикнул Лютер. Это ложь!!!
Кроме того, ты заявляешь о прямом союзе Христа и Сатаны, тем самым попирая Евангелие и Его крестные муки
Нееет!!! реформатор вновь попытался вскочить на ноги, и на этот раз экзекутор не был столь мягок. От удара по шее, экс-монах взвизгнул, точно подвешенная над углями свинья. Хотя если брать во внимание внешность, обвиняемый мало чем отличался от грязного животного жирный, потный и вонючий.
Разве? Педро наклонился, внимательно всматриваясь в лицо еретика. Разве не Христос является главой Церкви? Ты же называл Церковь «вавилонской блудницей», преемника Петра «антихристом», а саму Римскую кафедру «престолом сатаны». Если же Христос возглавляет блудницу, сидящую на престоле Сатаны то, кем Он сам является, как не союзником дьявола?
Вы сознательно извращаете мои слова! голос реформатора задрожал. Кажется, только сейчас до него начала доходить вся серьезность обвинений. Я совсем не предавал тот смысл, который вы туда вкладываете!
Нет! Педро улыбнулся, качая головой. Конечно, теперь брат Иуды попытается выкрутиться, извернуться, точно змея, скинуть свою шкуру, вот только он, Педро Николас не позволит врагу Христа нанести еще один удар по итак израненному телу Спасителя. Тут лишь два варианта: либо, принимая во внимания твои высказывания мы признаем Христа главой блудницы, сидящей на престоле Сатаны, а преемника апостола Петра, антихристом Либо, инквизитор поднял вверх указательный палец. придется признать, что Христос не является главой Церкви! И, вообще, Церковь не есть Тело Христово! Педро вновь улыбнулся, смотря в расширившиеся от ужаса глаза еретика. Он все понимает. Все прекрасно понимает. И то, и другое ересь. У тебя лишь один вариант, покаяться.
Лютер промолчал. Снова.
Кроме того, ты сознательно совращаешь детей Божьих, со спасительного пути, запрещая приступать к Таинствам и разрешая им грешить без какой-либо подотчетности, тем самым обрекая их души на вечные мучения! Очень похоже на работу Сатаны, не находишь?
Ложь! немецкий реформатор поджал губы.
Обвинение священнослужителя, коим я являюсь в преднамеренной лжи, еще одно преступление! Педро сокрушенно покачал головой Я зачитаю отрывок из письма, которое ты написал своему другу, еще одному еретику Филиппу Меланхтону: «Будь грешником, и греши сильнее, но при этом веруй и радуйся во Христе, Который есть Победитель греха, смерти и мира. Довольно, что мы признаем Агнца, уничтожившего грехи мира; от Него не удалит нас грех, хотя бы мы тысячу раз в день любодействовали или умерщвляли». инквизитор отложил письмо и насмешливо глянул на посеревшего лидера Реформации. Ничего нет тайного, что не сделалось бы явным, забыл? Так, скажи мне, что есть суть письма, как не лицензия на грех?
Молчание.
Ищет оправдание?
Не найдет.
Тут лишь один выход покаяние.
Выходит, совращай чужих жен, и еще незамужних женщин; убивай людей; кради, лжесвидетельствуй, нарушай хоть все десять заповедей по тысячу раз на день, но главное верь в Христа! Так, получается?
Лютер не ответил и в этот раз. Просто сидел, уставившись куда-то в пол. Пылинки разглядывает что ли? А, может, пятна запекшейся крови? Второе куда полезней первого.
Может мне зачитать твое отношение к евреям? Мы конечно сами не питаем теплых чувств к убийцам Спасителя, но ты пошел куда дальше, да?
Молчание.
Пожалуй, зачитаю. «Проклятый гой, коим я являюсь, не может понять, как они ухитряются быть такими ловкими. Единственное объяснение, которое приходит мне в голову, таково: когда повесился Иуда Искариот, его кишки лопнули и все их содержимое вывалилось наружу; может быть, тогда евреи послали своих слуг с серебряными блюдами и золотыми кувшинами, чтобы собрать экскременты Иуды. Затем они съели и выпили все это дерьмо и в результате приобрели такое острое зрение, что они стали видеть в Писании то, что там не находили ни Матфей, ни даже сам Исайя, не говоря уже о нас, жалких гоях». Я ведь тоже не питаю любви к убийцам нашего Спасителя, тем не менее миссия Церкви всегда, во все времена оставалась одной спасти души. И, не имеет значения, англичанин ли, француз, испанец, мавр или еврей через крещение мы спасаем всех! Почему же ты на таком скотском уровне ненавидишь евреев? Где христианские добродетели? Скажем, любовь и милосердие?