Ты утрируешь.
Да, утрирую. Но утрированность лишь эмоциональный способ заявить о проблеме. Смотри. Ты купила люстру. Повесила её. Ты порадуешься этой новой люстре пару недель. Ну хорошо месяц. И потом тебе станет уже абсолютно на неё плевать. Эта люстра вновь станет обыденностью.
Они немного помолчали. Потом Женя добавил:
Большинство людей ленивые гопники. Не хотят освоить что-то достойное. И поэтому занимаются ремонтом, постоянной сменой внешней обстановки. А так как большинство это электорат, то и политики, естественно, поддерживают это большинство, и пишут такие законы, чтобы удовлетворить это большинство. Вот и получается, что у нас законы пишутся гопниками для гопников.
Ну конечно же! вспылила Ленка более громким шёпотом, приняв слова Жени на свой счёт, так как и сама недавно думала затеять ремонт. Не всем же быть такими утончёнными ценителями изящных искусств, как ты!
Начинается
А что начинается?! Этот мужик, который сверлит, уж наверняка хоть зарабатывает побольше среднестатистического поэта!
Ну так и иди, живи с этим мужиком! ответил Женя оскорблённо. Будете там вместе с ним мечтать о прекрасной люстре!
Да пошёл ты! Ленка отвернулась.
Женя также демонстративно отвернулся.
Прошло несколько минут молчания. После чего, как бывало не раз, Женя решил разорвать это негативное напряжение:
Чё, фильм будем досматривать?
Сам досматривай!
Ну ладно, Ленчик, не сердись! он придвинулся к ней вплотную и приобнял.
После чего Ленка повернула к нему лицо и со всей строгостью заявила:
Если ты, наконец, не начнёшь зарабатывать своей литературой, я потом сменила тон на более игривый: Ты точно дождёшься, я уйду к соседу!
Аха-ха-ха! засмеялся Женя, обнял Ленку и поцеловал её в щёку. Договорились, мать!
На следующее утро семья собралась на прогулку. Они оделись и вышли на площадку. В ожидании лифта Ленка также заинтересовалась фигуркой на подоконнике. Внимательно она прочитала надпись: «Пусть все существа обретут счастье и причины счастья. Пусть все существа освободятся от страдания и причин страдания».
Похоже на молитву, сказала она Жене.
Да, похоже, ответил Женя и саркастически добавил: Аминь!
Не богохульствуй! с улыбкой сказала Ленка.
На что Женя выразительно ответил репликой Дракулы из Брэма Стокера в экранизации Фрэнсиса Форда Копполы, которую они недавно смотрели:
Я не богохульствую! Я отвергаю бога!
Да ну тебя сказала Ленка, заходя в лифт.
Вечером того же дня, когда они уложили ребёнка спать и привычно расположились на кухне, Женя сидел за компьютером, сосредоточено пытаясь закончить строчку стихотворения, а Ленка в телефоне сёрфила по интернету.
Скоро Ленка заявила:
Я, кстати, нашла ту молитву.
И что? безучастно спросил Женя.
Это буддийская молитва, точнее мантра. Дело в том, что буддисты говорят, что у людей бывает всего две мотивации: каждый человек хочет обрести счастье и каждый человек хочет избавиться от страданий. И что никакого злого умысла у людей нет. Зло это лишь побочный эффект стремления людей к счастью и избавлению от страданий.
Это ты к чему? спросил Женя, наконец отвлёкшись от стихов.
А к тому, что тот мужик, который сверлит по вечерам
Конченый? иронично перебил Женя.
Аха-ха-ха! Это да. Но вопрос почему он конченый?
Да, просвети, мать.
Ну хватит! На самом деле за своим сверлением он прячется от пустоты, от проблем, и ремонт помогает ему избавиться от страданий.
Ага! И ещё бухло ему помогает избавиться от страданий Он одну дырку за день просверлит, а вечером обмывает это великое событие! «Я, блядь, просверлил дырку! Я великий человек!»
Да погоди ты! И вот, когда понимаешь, что на самом деле никакого злого умысла нет, а просто кто-то хочет избавиться от страданий, тогда ты вместо гнева испытываешь сочувствие.
То есть ты хочешь сказать, что, когда этот мужик сверлит, а мой ребёнок при этом просыпается в ужасе, я должен проникнуться сочувствием к этому хмырю?
Получается, что да. Ведь он делает это не со зла. Он просто не знает, чем ещё можно заглушить страдание. Но на время ремонта его ум занят, и он, соответственно, в этот период не страдает и, по сути, счастлив.
Я рад за него! Но почему, скажи мне на милость, из-за его стремления к счастью должны страдать другие?
То есть ты хочешь сказать, что, когда этот мужик сверлит, а мой ребёнок при этом просыпается в ужасе, я должен проникнуться сочувствием к этому хмырю?
Получается, что да. Ведь он делает это не со зла. Он просто не знает, чем ещё можно заглушить страдание. Но на время ремонта его ум занят, и он, соответственно, в этот период не страдает и, по сути, счастлив.
Я рад за него! Но почему, скажи мне на милость, из-за его стремления к счастью должны страдать другие?
В том то и дело: ты страдаешь потому, что считаешь, что этот мужик специально, как бы со злым умыслом сверлит. Но если ты убедишь себя в том, что он просто страдающий человек, тогда, проникнувшись к нему сочувствием, сам перестанешь страдать, ведь одновременно с сочувствием мы не можем испытывать страдание. В одно время мы можем испытывать только одно чувство. И вот эта молитва, точнее, мантра, помогает нам постоянно напоминать себе, что никакого злого умысла у людей нет, и тогда мы всё больше и больше проникаемся сочувствием ко всем существам и сами страдаем всё меньше и меньше. Ферштейн?
Фертштейн. Но, согласно этой же логике
Бдыщ! Бдыщ! Бдыщ! Тррррррр! Тррррррр! Бдыщ! адские звуки прервали его речь.
Ребёнок вновь проснулся.
Ну что, мать, язвительно спросил Женя, проникнемся сочувствием?
Ленка отмахнулась от него и пошла в комнату к ребёнку.
Женя вновь надел ботинки, накинул куртку и вышел на площадку. Звук, по его мнению, явно доносился сверху. И он пошёл вверх. Сначала он поднялся на один этаж, потом ещё на один. Возле квартиры номер 135 он увидел строительный мусор.
«Так, спокойно, подумал он, просто поговорить». И нажал кнопку звонка.
Дверь открыл мужчина.
Добрый вечер, еле сдерживая гнев, произнёс Женя.
Добрый, ответил мужчина. Чем могу?
Это вы ремонт делаете?!
Мы делаем.
А вам не кажется, спросил Женя в нравоучительном тоне, что немного поздновато для ремонта?!
Насколько мне известно, спокойно ответил мужчина, шуметь нельзя после десяти вечера. А сейчас только он посмотрел на часы, без четверти девять.
Не надо меня тыкать в закон! возбуждённо сказал Женя.
Я вас не тычу в закон. Успокойтесь.
Как я могу быть спокоен, когда мой ребёнок в ужасе просыпается от вашего сверления?! Неужели днём не найти время для ремонта?!
Днём я работаю. И вечер это сейчас у меня единственная возможность заниматься ремонтом. Закона же я не нарушаю. Заканчиваю до десяти вечера.
А, то есть получается, что до десяти вечера все люди, которые приходят с работы отдохнуть, кто-то почитать книгу хочет, кто-то посмотреть кино в спокойной обстановке, маленькие дети ложатся спать, старшие дети пытаются делать уроки, получается, все эти люди должны терпеть, пока вы закончите своё сверление потому, что кто-то там написал кривой закон?!
Послушайте, уважаемый Это так не делается. Не нужно отвечать за всех жильцов этого подъезда. Кроме вас ко мне никто не приходил с жалобами.
Это потому, что все терпилы! совсем вышел из себя Женя.
Может быть, они и терпилы, я не знаю. Но в любом случае это так не делается. Это должно решать большинство жителей подъезда. Собираются подписи, что шуметь в этом подъезде нельзя, допустим, после восьми вечера, и вывешивается объявление на первом этаже.
Да эти объявления никто не читает!
Большинство читает.
Послушайте! А к чему такие бюрократические сложности? Вы способны прислушаться к простой человеческой просьбе? Просто перестать сверлить до восьми вечера. Ну, не успеваете по будням для этого есть выходные.
По выходным, согласно закону, как раз нельзя производить ремонтные работы. И вот сейчас недовольны только вы. Но, боюсь, если я начну сверлить по выходными, то это вызовет ещё больше недовольства.
Понятно! Не о чем больше разговаривать! Женя развернулся и пошёл к лестнице.
Мужчина спокойно закрыл дверь. И, видимо, чтобы не обострять обстановку, решил больше сегодня не шуметь.
Женя вернулся домой опустошённый. Рассказал Ленке о диалоге с соседом, убеждая её в том, что с современными людьми невозможно договариваться по-человечески, что люди прислушиваются только к «бумажке», да и то не всегда. На что Ленка ответила: