Глава 2. Гражданский долг
Но наступил момент в нашей жизни, когда вечно избегавшее своего необычного гражданина государство само постучало к нам в дверь, а точнее, позвонило в звонок.
Доброе утро! Вы Павел такой-то такой-то? раздался мужской голос, когда я ещё сонный открыл дверь.
Нет. А он вам зачем? недоуменно спросил я, видя на пороге своей квартиры троих мужчин в военной форме, и одного в милицейской.
А вы кто такой будете? вступил в разговор мужчина в военной форме без опознавательных знаков отличия.
Может быть, это вы для начала представитесь! стоя в семейных трусах, сумничал я.
Мужчине в военной форме без опознавательных знаков не понравилась эта моя реплика, и он сделал два шага мне навстречу.
Это представитель военкомата! Это представитель МВД! указывая на людей в форме, грубо произнёс он.
А вы, простите, кто такие? указывая на неуказанных мужчиной лиц, спросил я.
А мы!? А мы гражданская оборона! И вместе с должностными лицами мы пришли за Павлом таким-то таким-то, который уклоняется от своего гражданского долга и обязательной мобилизации. Так понятно?! совсем грубо произнёс он.
Какая мобилизация!? Вы с ума сошли?! усмехнулся я, но в душе прозвучали тревожные нотки сомнения. Паша не может
А мне плуваты, может он чи не може! У нас вийна, а эти дезертиры прячутся за мамиными и папиными подолома, продолжал ерепениться бравый военный гражданской обороны на полу русском языке. И, если надо, мы вытащим его из хаты сылою! Так зрозумыло?!
Какая война?! Какой дезертир!? Он инвалид!
Не война, а АТО. Антитеррористическая операция, вступил в разговор мужчина в милицейской форме, явно недовольный поведением бравого коллеги. Но мобилизация обязательна. Если он инвалид, тем более всё будет в порядке. Просто мы проверим его документы.
В каком порядке!? Какие документы!? Я же говорю вам, он даун!
Как даун?! Вы же говорили инвалид, на лице блюстителя порядка появилось недоумение.
А что, инвалид не может быть дауном?! совсем не к месту ляпнул я.
Ты зубы нам тута не заговарюй! Инвалид, даун! Где той Паша!? грубо продолжил бравый мужчина в военной форме, демонстрируя свою непоколебимость.
В это время за моей спиной в коридоре квартиры появился Паша. Честно говоря, не заметить, что он человек с синдромом Дауна, конечно, возможно, тем более, с его нелёгкой двухнедельной небритостью. Но при ближайшем рассмотрении это всё-таки становится очевидным. Но не тут-то было.
Какой он инвалид, на хрен!? Здоровый хлопец! продолжал бравый боец гражданской обороны на повышенных тонах, плавно переходя на полу украинский. Шо ты нам тута лапшу на ухи вешаешь! Теперь понятно, як вин от срочной службы откосил! Инвалид, даун! А ну давай бегом собирай вещи, а то зараз обыдвом морды поразбиваемо! Ишь ты, брехуны! Этого наглого теж треба забрать, уже обращаясь к представителю военкомата, сказал он. Чомусь мени спадае на думку, щё вин теж ховаеться вид призиву!
До этого, и так всё время молчавший, представитель военкомата как-то совсем съёжился и ещё больше замолчал. При виде Паши даже его глаза как-то чересчур округлели. Инициативу взял в свои руки представитель МВД.
Давайте всё-таки для начала проверим документы! сказал он, видимо, обращаясь ко всем присутствующим.
Какие документы!? Вы что не видите сами?
Моя уверенность таяла на глазах. Я начинал ощущать всю комичность глупейшей, да к тому же грозящей стать драматической, ситуации.
Тебе ж казалы, давай тащи сюда докумэнты! продолжал грубить непоколебимый в военной форме без знаков отличия. Свои теж захопы! крикнул он мне вдогонку, когда я пошёл по коридору в комнату за документами.
Признаюсь честно, я тогда сильно растерялся. Я приволок для какой-то надобности почти все свои документы и паспорт Паши. К этому моменту непрошеные гости неразутые уже сидели на кухне за моим столом.
Так, всё понятно. А где документ, подтверждающий его инвалидность? разбираясь с бумагами, проговорил представитель МВД.
Я что-то пробормотал ему в ответ и вернулся в комнату. Роясь на полке шкафа со всеми другими документами, я таки нашёл ту самую главную в жизни Паши бумажку, бумажку из самого важного в данный момент учреждения, из родного дурдома. Справку с диагнозом.
Я извиняюсь! Но справка просрочена, как-то неуверенно произнёс мужчина в милицейской форме. Она уже недействительна почти пятнадцать лет!
Я что-то пробормотал ему в ответ и вернулся в комнату. Роясь на полке шкафа со всеми другими документами, я таки нашёл ту самую главную в жизни Паши бумажку, бумажку из самого важного в данный момент учреждения, из родного дурдома. Справку с диагнозом.
Я извиняюсь! Но справка просрочена, как-то неуверенно произнёс мужчина в милицейской форме. Она уже недействительна почти пятнадцать лет!
А разве это что-то меняет!? совсем безвольно, тихо произнёс я.
Я ж казав, брехуны! Бегом вещи зибрав! Ишь ты, Паша! Косить вони мени тут вздумали! командовал, ставший главным действующим лицом комической драмы, бравый мужчина из гражданской обороны, напяливший на себя изо всех сил роль главного героя. А у цього с документами усе упорядку? указывая на меня пальцем, спросил он у сотрудника МВД.
Да, вроде порядок, растерянно ответил тот, и посмотрел на представителя военкомата, который уже давно тупо смотрел в пол.
Тоди заберемо тильки одного! Кто там у нас ще поруч за адресою?
Не буду описывать тех ощущений, которые я испытал в тот момент. В тот момент я был просто психологически раздавлен. Я был бессилен что-либо сделать для защиты близкого мне беззащитного человека. Мои аргументы и доводы просто блекли на фоне непоколебимых должностных лиц и инструкций, особенно на фоне, наверное, самого бравого и патриотичного лица, которое, уже не стесняясь, отправляло в мой адрес ругательства и оскорбления. Не буду описывать и растерянность моего младшего брата Паши, когда его практически силой вывели из квартиры и забрали в военкомат. Скажу лишь одно, тот момент я запомнил на всю свою жизнь.
После сцены мобилизации и последующего скандала на лестничной клетке под пристальными и любопытными взглядами соседей, взяв себя в руки, первым делом я бросился в соседний дом, где жил наш местный депутат. Перед прошлыми выборами он за свои деньги организовал ремонт детских площадок, и перед каждым подъездом поставил новые скамейки, где указал своё имя и фамилию и предвыборный номер, наверное, чтобы не перепутали его в бюллетене. Он был моим ровесником или около того. Мы иногда играли в футбол на большом поле. Какой он был человек, я не знаю, но машина у него была очень дорогая.
Нервно позвонив, а потом и вовсе начав стучать в дверь, я дождался, пока депутат с перепуганным лицом посмотрел в глазок. Рассмотрев меня на пороге своей квартиры, он сменил испуг на озлобленность и удивление, и открыл мне двери. Кое-как с горем пополам и не с первой попытки я объяснил ему ситуацию. Благо он знал моего брата лично и знал, что у него синдром Дауна. Через полчаса мы уже мчались на его дорогой иномарке в местный военкомат. Но Паши там не оказалось, его как уклониста отвезли прямо в учебку. Долгие переговоры с депутатскими угрозами и гражданскими мольбами, к имеющимися в наличие местным командирам закрытой военной учебной части, окончились ничем. Были необходимы те самые пресловутые, железобетонные документы из того самого очень важного в жизни любого гражданина учреждения, бумажка, свидетельствующая о том, что мой Паша имбецил.
В общем, к вечеру этого дня Паша уже стоял на довольствии и полном государственном обеспечении как военнослужащий. Я же на следующий день помчался в дурдом за жизненно необходимой справкой, которую без наличия имбецила мне, естественно, никто так и не выдал. Причём не выдавали мне её тоже не с первого раза. Так бы вся эта круговерть и продолжалась бы, если бы не восторжествовала бюрократическая справедливость. А именно, обязательная медкомиссия, которую Паша, естественно, не прошёл. Члены медкомиссии с перепуга поставили ему диагноз что-то типа плоскостопия третей степени и острый остеохондроз. Так что на третий день своей службы оказалось, что военнослужащий не совсем то и пригоден к службе. И Пашу отправили восвояси. Гражданскую одежду у него отняли сослуживцы ещё в первый день его службы, и ему пришлось возвращаться домой в военной форме без опознавательных знаков. Что, в свою очередь, не могло не быть не замечено всей нашей округой.
Глава 3. Неожиданная перспектива
Вид, конечно, был на Мадрид. Паша в военной форме произвёл, можно сказать, фурор не только на нашем районе. Да ещё и депутат на дорогой иномарке растрезвонил о том, как он лично спас почему-то невиновного Пашу от неминуемой погибели на войне и государственного беззакония. История приобрела своего рода публичный характер и с этого момента мы с Пашей стали заложниками обстоятельств. Трудно себе даже представить, какие мыслимые и немыслимые слухи поползли по всей нашей округе. Наш депутат-спаситель решил по максимуму использовать возникнувшую ситуацию для личного пиара. Он стал таскать нас с Пашей в различные административные учреждения, на разные комиссии, заседания и приёмы, снова и снова описывая ситуацию, правда, иногда совершенно под другими углами.