Звезда любви: свет во тьме. Избранное - Ирина Батый 6 стр.

Человек с рождения в движенье.
Ищет в жизни к счастию пути.
Есть на них потери, обретенья:
Жизнь прожить  не поле перейти.
Трудно проложить себе дорогу.
Есть на выбор множество путей!
Их до дальней цели вьётся много:
До неё дойти  поди сумей!
Оглядишься в середине жизни:
Тут и там, кругом тебя Народ.
Вместе от рожденья и до тризны
Двигаемся вроде бы вперёд
С ускореньем или с замедленьем,
То ползём, то над землёй парим
Вместе мы. Пути же, без сомненья,
Все ведут в неведомый нам Рим.
Ныне, очутившись на распутье,
Топчется у камня наш Народ.
Ищет знаки, ясные по сути,
Вдаль ведущие, прочь от невзгод.
Есть на выбор разные дороги:
Напрямик, налево и в обход.
«Ох, куда свои направить ноги?»
Рассуждает, охая, Народ.

Минул век, когда семьёй гнездились
В милой, среднерусской простоте.
Нынче земляки умом взбесились 
За границу мчатся в высоте.
Обозреть весь мир они желают:
Чают райские места найти.
И маршрут в Эдем  примерно знают.
Платят цену, чтоб туда войти.
Любопытством, как кнутом, гонимы,
Забывают родину с трудом.
Ностальгия по земле родимой
Населяет этот райский дом.
И бывает так, что им в награду
За далёкий и затратный путь
Оставляет сердце лишь досаду,
Удовольствий же совсем чуть-чуть.
Одинакова людей природа,
И сурова жизнь и здесь, и там.
Нету, верь, блаженного народа.
Хорошо бывает только там,
Где нас нет, и никогда не будет.
Ты сумей на родине добыть
Счастье. И пускай тебя осудит
Хор завистников. Удаче  быть!

Зря, гневясь, зовём того злодеем,
Кто умеет счастье добывать 
Случаем кто, как детишки змеем,
Смыслит точно по ветру пускать.
Отчего удачный путь тревожит?
Отчего нам боязно идти?
Разве всякий вслед ему не может
Колеёй проторенной пройти?
Жизненный успех  другим наука.
Станется, продвинется вперёд
Тот, кто колеёй идёт без муки,
Скользкой, ровной, словно зимний лёд.
Робкий путник коль не спотыкнётся,
И в канаву коль не упадёт,
Непременно своего добьётся,
Прочих за собою поведёт.
Без движенья нет нам оправданья:
Жизнь впустую, словно сон, пройдёт.
След же наш, оставив начертанье,
С лёгкостию к цели приведёт.
Это ли не счастье  быть полезным,
Тратя на людей талант души?
Если след и чёткий, и телесный,
Значит, колею ты проложил.

В ноябре так длинны
воробьиные ночи.
Небеса не видны,
а деньки все короче.
Как в июле цвели
лип кудрявые кроны!
И гудели шмели,
забираясь в бутоны.
Все теперь отошло,
что казалось навеки.
Вдруг исчезло тепло.
Солнце смежило веки.
Погрузились в туман
оголённые липы,
проклинают обман
воробьиные всхлипы.

Дело к ночи. Средь верхушек
Потемнела синева.
Зашуршала у опушек
В кучах жухлая листва.
Еле слышен топот мелкий.
На пути сломав сучок,
Рыжий хвост взметнула белка 
В чащу делает прыжок.
Миг, и станет незаметней,
Поднырнув в густую тень.
Спрячет там грибок последний,
Свой запас на зимний день.
Лунный круг повиснет низко.
Заяц уши навострит.
Вдруг завоют волки близко 
Голод, холод предстоит.

Прочь Зима уводит Осень:
 Через год, мол, в гости просим.
Засучила рукава,
Поглядите, какова!
Принялася хлопотать.
С улиц листья подметать.
Стелет белый половик.
Дарит ёлкам пуховик
И сажает на иголки
Снега пышные оборки.
Поднимаясь выше-выше,
Всё белит до самой крыши.
На пригорок взобралась,
Смотрит  чистка удалась.
Городок наш белый-белый
Из окон глядит несмело,
Ну, а как откроет двери,
То глазам Зима не верит, 
Дружно топчут в шубах бабки
Во дворе для троп канавки.
Дети прыгают в сугроб
Между линиями троп.
А проказники-коты
Тянут ниточкой следы.
Даже птички божии
По снежку прохожие.
Рассердилась тут Зима.
Побелела вся сама.
Запуржила, заснежила.
Тёмный лес посеребрила.
Заковала речку в лед
И метёт, метёт, метёт.

А ты знаешь, что зимой
чудеса бывают?
Что в лесу под Новый год
птиц всех собирают?
Добрый Дедушка Мороз
раздаёт подарки.
Кто-то просит зёрен горсть,
кто-то перьев ярких.
Просьбы выслушав, Мороз
рассуждает мудро:
 Надо выжить вам зимой,
корм найти под утро.
И заботливо даёт
попрошайкам малым
самый скромненький наряд,
нет в нём перьев алых.
Разукрасить Дед Мороз
только тех старается,
кто вдали от сёл живёт
и в лесу питается.
И довольны, веселы
Дятлы, Рябчики, Клесты.
До чего же хороши
в пёрышках своей мечты!
А всех краше и чудней
невеличка Королёк.
С гордым видом самодержца
он садится на пенёк.
Начинается потеха,
новогодний карнавал.
Сколько радости и смеха!
Жаль, что ты там не бывал

Весёлая сорока
одним декабрьским днём
Заметила, что ёлка
вдруг стала просто пнём.
По следу полетела,
настигла старика.
Он с топором, виновен
почти наверняка.
Сорока очень строго
спросила старика:
 Зачем уносишь ёлку
из моего леска?
 Порадовать замыслил
я малого внучка,
Хорошего мальчишку,
любезного дружка.
Я ёлочку живую
украшу мишурой
и огоньки повешу 
любуйся их игрой!
 Ах, что вы говорите
напрасно мне о том,
я б и сама хотела
на праздник к деткам в дом.
Блестящие колечки
есть у меня в гнезде.
Но, жаль, пробраться к ёлке
не удаётся мне!
Сорока-белобока
стрекочет без умолку.
Но в ночь под Новый год
ругаться нету толку!
Дед проводил сороку
до самых до ворот,
где водят ребятишки
весёлый хоровод.

Опять к нам Свиристели
зимою прилетели.
И пели, и свистели
наперекор метели.
Кружились Свиристели
подобно карусели.
Им кланялися ели,
а подпевать не смели.
Умели Свиристели
такие выдать трели!
И в стужу, и в метели
о чём-то нежном пели.

Снег кружится, падая,
мчит метелицей,
белизною радуя,
мягко стелется
и снежинок блёстками
землю порошит.
Снег руками жёсткими
всё укрыть спешит.
Не озябли б птенчики,
жёлтые Клесты.
Щёлкают, как щипчики,
клювики-кресты.
Под еловой лапою
птенчики сидят.
Деткам мама с папою
шишки теребят.

На суку сидит Сова.
Ходит кругом голова.
Голова мохнатая,
пёстрая, рогатая.
Лапки цепкие туп-туп.
Глазки круглые луп-луп.
Зорок взгляд совиный.
Ищет след звериный.
Как увидит, крикнет вслух:
 Бойся, бойся, ух-ух-ух!
Подкрадётся тихо-тихо,
Меж ветвей летая лихо.
Берегись, лесной народ,
Завершается полёт.
Щёлкнет клюв совиный.
Кто там под осиной?
Мышь.

Старый дедушка Глухарь
с красными бровями
в нос бубнит, как секретарь,
сводку с новостями.
Отчитался кое-как,
прочь заторопился,
с ветки соскользнул, чудак,
в снег, бух, утопился.
Ах, неловко и смешно
с головой в сугробе.
Но, однако же, тепло
у снежка в утробе.
 Подожду до утречка 
так Глухарь решает.
Не ищите старичка,
он тут отдыхает.

Что в лесу за гам,
стук да тарарам?
Кто там всё воюет,
злится да колдует?
Дятел, нос как пика,
с громким криком «кика!»,
пёстренький мундир 
чем не командир?
 Воевода Дятел,
кто твой неприятель?
 Мухи да жучки,
тля да червячки!
 Дятел, поясни,
птицы Поползни 
все твои бойцы?
 Эти молодцы
чем не генералы?
Клювы как кинжалы,
с кличем грозным «твуть!» 
Тле не улизнуть.
Вниз с верхушки дуба
вторгнется он грубо.
 Дятел, аты-баты,
кто твои солдаты?
 Храбрые Синицы
с звонким криком «ци-цы!».
Я Синиц ватагу
шлю на мух в атаку!
Юркие проныры
все проверят дыры.
 Ну а партизаны
в щелях, как в карманах,
роются твои ли
с писком «тсили-тсили»?
 Пусть они Пищухи,
клювы их, как руки,
тянутся щипцами
внутрь за червячками.

Тяжело зимой в лесу.
Пробирает птицу холод.
Донимает зверя голод.
Снега жуткую красу
Редко цепь следов пятнает.
И не слышно голосов.
Тишь в глуши седых лесов.
Кто меж веток там мелькает?
Тихо-тихо, боком-боком,
С непременною оглядкой,
С осторожной, цепкой хваткой,
С поворотом и прискоком
Сойка прыгает к дуплу,
Где ядрёное зерно
Ею впрок припасено.
Вот к заветному столу
Вниз нырнёт  и там она,
Затаившись боязливо,
Примется клевать ретиво.
Выберет зерно до дна.
И довольна, весела,
Из дупла наружу глянет,
Свою песенку затянет.
Всё сама, сама, одна.