Зато теперь он не боится тэту Сару («тэта» «бабушка» по-арабски), радостно сообщила свекровь.
Родственники мужа также ничего не знали о России и русских. Абсолютно ничего! Старший брат мужа спросил однажды, есть ли у нас львы и мотоциклы. Первые дни жизни на чужбине это постоянные гости-родственники, соседи, друзья, которые приходят каждый день, чтобы познакомиться и поздравить с благополучным прибытием.
Если учесть, что у родителей мужа по десять братьев-сестёр с каждой стороны, а у тех по стольку же своих детей (ну, может быть не по десять, а чуть меньше по восемь), то не успевали мы выпить кофе с одними, как через полчаса приходили другие. Имена и лица всех тётушек, дядюшек, кузин и кузенов я запомнила лишь спустя пару лет. И то не все
Гости часто приходят без предупреждения и ловят вас прямо у порога, когда вы, ничего не подозревая, собираетесь уходить.
Гости, соседи, родня Неиссякаемый поток. Все сидят в салоне или на лоджии пьют кофе и разглядывают русскую невестку. Непередаваемое ощущение зоопарка, когда ты экспонат, хоть и не в клетке.
Через две недели ливанского вояжа мои родители уехали домой. И началась «бытовуха».
В 6 утра просыпалась служанка свекрови, двигала мебель и мыла полы.
В 7 утра свёкор устраивал побудку семье, созывая всех пить кофе.
Каждый день по графику отключали электричество военное прошлое страны давало о себе знать, с водой тоже была напряжёнка. Очень сложно было привыкнуть к громкому азану молитве, которая пять раз в день врывалась в дом из близлежащей мечети (особенно весело, когда пытаешься уложить ребёнка спать). А как объяснить родственникам, что на завтрак сын ест гречневую кашу с молоком? В семье мужа нет такой еды, как каша с молоком. А саму гречку пришлось искать по всему Бейруту. И найти спустя только несколько месяцев в «русском» магазине.
Так началась другая жизнь. Реальная.
Быт, тоска, жара и слёзы. Снова раскалённое солнце высушит их на рассвете. Я в чужом мире. Теперь он мой. Пора привыкать. Не получается!
И летит тарелка о кафельный пол! Вдребезги! С наслаждением!
В мелкое крошево по осколкам прошлого. Страшная, гнетущая тоска словно выворачивает тебя наизнанку. По воспоминаниям, которые ранят до крови. По свободе, которую мы не ценим, по родным, друзьям и задушевным разговорам.
Даже самый близкий здесь человек муж стал другим. Чужим. Нельзя взять за руку. Нельзя обнять при родственниках. Нельзя, нельзя, нельзя
И снова ревнивые материнские глаза обесценят украденный украдкой поцелуй, низвергнув его до страшного слова «харам»*
Глава 3. Мы не рабы. Рабы не мы. О несчастной женской доле
Здесь, на Востоке, всё не так, всё не то еда, люди, погода, язык.
Восток абсолютно закрыт, «сам в себе». Да и откуда простому российскому обывателю черпать нужную информацию? Арабские фильмы посмотреть негде. Музыка представлена двумя-тремя сборниками старинных восточных мелодий. Книги Кто-нибудь назовет имена современных арабских писателей? Арабское телевидение подключают лишь студенты, учащиеся в России. Какой нормальный русский будет покупать спутниковое телевидение, чтобы смотреть канал «Аль-Джазира»? Наши люди судят о Востоке по новостям-страшилкам.
Когда я надеваю платок и захожу в родной общественный транспорт, реакция у народа всегда одинаковая все с любопытством оглядываются, женщины сочувственно перешептываются:
Это так мусульманки бедные ходят
Ей ещё повезло, не в парандже.
Бьёт, наверное
Представь, попадётся тебе такой: чёрный, араб, волосатый
Как же поживают несчастные и угнетённые женщины Востока? Этот животрепещущий вопрос волнует многих неугнетённых российских женщин, как, впрочем, и мужчин.
По-разному.
В деревнях Сирии, Ливана, Иордании женское население ходит и в платке, и в абайе, и в хиджабе, закрытое наглухо. Они рожают детей (вместо учебы), днюют у плиты в надежде, что когда-нибудь прожорливая родня всё же лопнет. Забегают на чашку (или две, три, четыре) кофе к своим родственницам (единственное развлечение, кроме шопинга). В общем, деревня она и на Востоке деревня. Дыра
Коротким платьем здесь будут хвастаться лишь подружкам или сёстрам.
Единственный мужчина, который увидит ноги, выглядывающие из-под этого платья, муж. При выходе на улицу длинное манто (пальто) или хиджаб.
Коротким платьем здесь будут хвастаться лишь подружкам или сёстрам.
Единственный мужчина, который увидит ноги, выглядывающие из-под этого платья, муж. При выходе на улицу длинное манто (пальто) или хиджаб.
В автобус, следующий в Дамаск через маленькие сирийские города, поднимаются две молодые сирийки в одинаковых серых пальто до пола и чёрных платках, за ними восемь детей.
Всю дорогу детвора переползает с колен одной женщины к другой, и к старшим девочкам, сидящим сзади, младенцы кормятся грудью, спят, просыпаются.
Оруще-бегающая куча-мала не мешает матерям смотреть телевизор и играть с сотовым телефоном. Где чьи дети не разберешь. Общие.
Сколько я их видела молодых, уже с целым выводком сыновей-дочерей к 25 годам. Утро начинается со сборов старших в школу. Потом надо накормить завтраком всю большую семью, затем стирка, уборка, готовка обеда. Каждый день похож на предыдущий. Ничего другого в своей жизни они не знают.
В маленькой горной деревне приезд гостей уже праздник, несмотря на то что придётся полдня (если не больше) провести на кухне. Женщины из бедных семей не красятся и действительно выглядят угнетающе и угнетенными. Но это не значит, что все они несчастны. Это их судьба, которую они принимают.
Городские жительницы значительно отличаются от деревенских. Разница особенно видна в Бейруте, Аммане и Дамаске.
Здешние красавицы одеваются шикарно, по последней моде, водят машины наравне с мужчинами, учатся в университетах, «тусуются» в модных клубах. Да, и короткие юбки тоже носят! Да, и волосы красят, очень любят мелировать свои смоляные кудри.
«Знаешь, что меня впечатлило в Бейруте в первый день после приезда, улица Моно, шикарный клуб, шестисотый «мерс» и девица в мини, блюющая на капот « Долгий спор с любителем Ливана, который каждый январь ездит туда встречать Новый год, ни к чему не приводит.
У каждого свой Восток, свои воспоминания и картинки.
Я вспоминаю неприметное снаружи кафе в Дамаске. Мы заходим внутрь аутентичный восточный стиль и плазма на стене. Свободных столиков почти нет. В дальнем углу большая компания молодёжи, среди них несколько девушек в кофточках на тонких бретельках (!), сидящих в обнимку с парнями (!). Час ночи.
С удивлением смотрю на Мхаммада он так называемый «новый сириец»,
40-летний успешный адвокат по бракоразводным делам.
Курит сигары, модно одевается, гоняет на джипе и «харлее», слушает не национальную восточную музыку, а западный рок и французский рэп. Он много ездил по миру, был и в России.
Да, он кивает головой, в Сирии есть такие девушки, которые хотят показать, что им наплевать на традиции. Днём они могут ходить в платке, а вечером идут в клуб.
Тебе это не нравится?
Не нравится, сразу отвечает он, я за традиции.
А много разводов в Сирии?
Сейчас стало много. Проблема в том, что женщина, выйдя замуж, перестает следить за собой, толстеет, не красится. Мужья недовольны.
С кем остаются дети после развода?
С отцом в большинстве случаев, потому что мать не работает и не в состоянии обеспечить ребёнка.
В кафе заходят парень с девушкой (все моментально оглядывают их с ног до головы) и садятся в самый дальний угол.
Мхаммад хитро улыбается.
Я хочу, чтобы ты нашла мне вторую жену. Мне очень нравятся русские девушки. Они красивые, умные и загадочные.
А твоя жена, она согласна?
Конечно, согласна.
Почему она не поехала с нами в кафе?
Она болеет, и старший сын заболел.
Мхаммад рассказывает, как приехал туристом в Москву в «перестроечные» времена, как в метро за ним бежали два мужчины, умоляя продать свои джинсы «Левис» за любые деньги.
Но больше всего его поразила красота русских девушек.
Твоя жена носит платок?
Недавно надела.
Следующий вопрос я задаю всем женатым арабским мужчинам:
Ты заставил её надеть платок?
И все опрошенные мужчины дают одинаковый ответ:
Нет. Это её выбор. Она сама захотела.
На прощание он жмет мне руку и говорит:
Ты не забудешь?
I promise, отвечаю я.
(Обещания своего не сдержала. Знакомые девушки не видят себя в роли второй жены. Их не соблазняет даже отдельный дом, обещанный Мхаммадом).
Многожёнство разрешено на Востоке. Но больно хлопотное это дело.
Вот что говорится в Коране: «Женитесь на женщинах, которые вам нравятся, на двух, трёх, четырёх» (сура ан-Нисаа («Женщины»), аят 3).