Весной хозяин умер. Когда молодая травка пробилась сквозь пахнущую сыростью и холодом землю, непонятная немочь напала на него. Сначала он преодолевал странную слабость, и силы вроде бы возвращались к нему на время. Но однажды он не смог вскочить на коня как обычно.
«Видно, конец», сказал хозяин, когда его уложили на войлочные ковры и закрыл глаза. Через три дня его не стало.
Има сначала очень горевала, но потом успокоилась. С детства отец готовил ее стать такой же единовластной правительницей, какой была ее бабка. А бабка, прежде чем стать правительницей, потеряла в молодости своего мужа. В совпадении судеб, своей и бабки, Има увидела хорошее предзнаменование. Одно лишь ее смущало: по истечении десяти лет правления бабка погибла от руки одного воина, хотевшего стать ее мужем и соправителем, но получившего отказ.
Для умершего мужа был вырыт колодец, который обложили камнями. На мягкое ложе, покрытое коврами, уложили его самого, одетого в лучшие одежды. Пальцы его унизали перстнями, а на грудь положили серебряного оленя с красным глазом. Чтобы в загробном мире муж не голодал, Има приказала поставить в могилу много редкой серебряной посуды с кушаньями и вином, а чтобы не скучал, приказала убить и бросить в колодец черноволосую девушку, певицу и танцовщицу. Для выполнения тяжелой работы задушили и бросили туда же сильного юношу раба. Хэмиль предлагал присоединить к ним и Снорки для выполнения мелких услуг, но Име не с кем было оставить дочь, и она не согласилась.
Чтобы муж мог успешно охотиться в загробном мире, жена приказала опустить в погребальную камеру десять железных топоров, три копья, пять деревянных луков с серебряной обкладкой и множество стрел. С той же целью, убив, положили в могилу коня и собак. После этого яму закрыли плитой, ход заполнили камнями, а сверху возвели холм курган. Повозки двинулись дальше, и курган быстро исчез вдали, как и память о храбром воине.
Лишившись единственного защитника, Снорки приуныл, но вскоре неожиданно нашел его снова в маленькой Хаскнет. Конечно, она сама его мучила, но зато запрещала трогать другим. К тому же, ее изобретательность не могла сравниться с изобретательностью Хэмиля, и пока не продвинулась дальше поездок на мальчике верхом или приказов изобразить собаку или волка.
Между тем стемнело, и далекие звезды зажглись в небесах. Ветер провел рукой по верхушкам камышей, и они закачались, шепча: « Т с с! Т с с! Тихо! Тихо!»
Ну, все, встала Има. Пора на ту сторону.
Воины, распутав ноги лошадям, вскочили в седла. Мальчик раб тоже влез в седло. Подсаживая к нему задремавшую дочь, Има прошептала:
Если она замочит хоть носок башмачка, мой новый меч кузнецы закалят в твоих внутренностях.
Мальчик так часто слышал эти слова, что не обратил на них внимания. Он лишь с интересом смотрел, как на белом лице хозяйки открывается черный рот. Кони вступили в воду. Вода была черная, с покачивающимися в ней зелеными звездами.
«Если не смотреть вверх, а только в воду, то можно подумать, что мы едем по небу», подумал мальчик раб.
В этот момент Хаскнет, повернувшись во сне, чуть не вывалилась из его рук. Он едва успел поймать ее под мышки. Испуганная девочка захныкала. В ту же минуту рука матери сгребла волосы нерадивой няньки и, приблизив темные, как два бездонных колодца, глаза, Има прошептала:
Конец тебе, звереныш, дома я с тобой расквитаюсь. Еще один промах лишь добавит тебе муки. А ну, держи ребенка крепко.
Сон, заставивший Снорки клевать носом и расслабивший его руки, мгновенно слетел с мальчика. Он почувствовал, как окружающая тьма словно навалилась на него, прижала к дну огромного вертящегося круговорота, задавила ужасом и холодом. Раб знал, что наказание отныне неотвратимо как смерть, и что рука у хозяйки тяжелая. С этой минуты все его мысли были направлены на одно как бы не усугубить свою вину.
Кони вышли из реки. Има приказала лошадям обвязать ноги войлоком. Воины должны были рассыпаться и линией прочесать лес, который сразу начинался на той стороне. Поднялся сильный ветер. Он так завывал в верхушках деревьев, что заглушал неосторожный хруст сухих веток, который иногда вырывался из под ног лошадей, а заодно и уносил запах всадников. Има была рада ветру, она раздувала ноздри и довольно кривила в усмешке полные губы. Взошла луна, осветив неверным светом волнующиеся кроны деревьев. Вдруг между стволами мелькнул огонек. Криком ночной птицы Има собрала вокруг себя воинов и указала туда. Осторожно они окружили это место. У костра спали, закрывшись с головой, неизвестные люди. Один из них, сторож, сидел у огня и дремал, опершись на лук.
Сон, заставивший Снорки клевать носом и расслабивший его руки, мгновенно слетел с мальчика. Он почувствовал, как окружающая тьма словно навалилась на него, прижала к дну огромного вертящегося круговорота, задавила ужасом и холодом. Раб знал, что наказание отныне неотвратимо как смерть, и что рука у хозяйки тяжелая. С этой минуты все его мысли были направлены на одно как бы не усугубить свою вину.
Кони вышли из реки. Има приказала лошадям обвязать ноги войлоком. Воины должны были рассыпаться и линией прочесать лес, который сразу начинался на той стороне. Поднялся сильный ветер. Он так завывал в верхушках деревьев, что заглушал неосторожный хруст сухих веток, который иногда вырывался из под ног лошадей, а заодно и уносил запах всадников. Има была рада ветру, она раздувала ноздри и довольно кривила в усмешке полные губы. Взошла луна, осветив неверным светом волнующиеся кроны деревьев. Вдруг между стволами мелькнул огонек. Криком ночной птицы Има собрала вокруг себя воинов и указала туда. Осторожно они окружили это место. У костра спали, закрывшись с головой, неизвестные люди. Один из них, сторож, сидел у огня и дремал, опершись на лук.
Непуганые птички, спят даже под вой ветра, усмехнулась Има. Сейчас мы добудем себе проводников. А ты, обратилась она к мальчику рабу, стой в стороне и приблизишься туда, она указала на костер, не раньше, чем все враги будут захвачены. А если опять что нибудь случится с девочкой, я прикажу разорвать тебя лошадьми.
Сделав напутствие, Има издала боевой клич: «Ур р рагр!» И люди ее бросились на врага. В ту же минуту позади них раздался другой клич : «Ур р! Ур р! Ур р рагр!» и другие люди выскочили вслед за ними и стали избивать людей Имы. Незнакомцы, сидящие у костра, при этом даже не сдвинулись с места. Има, ударив мечом сторожа, закричала от ярости: он был сделан из войлока. В ту же минуту тяжелый боевой топор опустился на ее голову, и она свесилась с седла, разметая косами пепел и заливая кровью огонь. Ее люди падали один за другим на войлочные чучела, хрипя и ломая кости под тяжестью обрушивавшихся под ними, бьющихся в агонии люшадей.
Ну вот, кажется, все, сказал один из нападавших, когда последний из воинов Имы перестал шевелиться. Сосчитай ка!
Да, Хэмиль, здесь все десять, а Има одиннадцатая, лошади тоже все, кроме одной, а из людей нет только девчонки и мальчишки, который ее нянчит, ответил другой.
Эй, вы, трое, крикнул Хэмиль, прочешите все вокруг, поищите дочку Имы и мальчишку раба.
Трое отправились на поиски, а Хэмиль, нагнувшись, стащил с Имы пояс, чистый и без крови.
Зачем ты это делаешь? спросил один из его воинов. Ее дух и так сердит на нас.
Ничего, я успокою его богатыми дарами, а пояс мы с вами найдем в реке, и скажем отцу, что неосторожная Има утопила весь отряд, заведя его в место, где полно подводных ям и холодных ключей. Эта причина заставит отца, не проверяя слов, поскорее выступить на восток, который мы распишем в лучших красках. Скоро отец, не смотря на свои чудодейственные напитки, отойдет в вечность, где с радостью попадет в объятья Имы и любимого зятя, а я стану вождем! засмеялся Хэмиль. Как мы тогда заживем! У каждого из вас будет по семь табунов лошадей! Спать вы будете на белом войлоке, ваши жены будут увешаны золотом! Но все это будет у тех, кто поддержит меня и не оставит до последнего вздоха!
Не успел Хэмиль договорить, как вернулись трое его посланцев с вестью, что детей они не нашли.
Это не страшно, ответил им сын вождя. Мальчишка меня так боится, что не посмеет вернуться обратно, а если и посмеет, то вряд ли найдет брод. А если и найдет, то знает, что одно его слово, и я сотру его в пыль. Девчонки я и вовсе не боюсь. Она так мала, что едва ли сможет нас выдать. Впрочем, я думаю, что раб и Хаскнет, испугавшись, ускакали в лес, откуда им не выйти. Теперь дело времени, чтобы они умерли с голоду. Ну да ладно! Дело сделано. Вперед, мы должны обследовать наши новые владения на восходе солнца и привезти вождю хорошие сведения!
Хэмиль ударил лошадь и вломился в темную чащу леса, сминая на пути кустарник и молодые деревья. Его воины бросились за ним. Вскоре раздался плеск, потом он затих. Костер на месте битвы потух, и только ветер яростно гнул и ломал ветки деревьев.
3 Дети в дупле
В первую же минуту боя, когда мальчик увидел, как има мертвой упала с седла, Снорки с силой ударил пятками коня, и конь, испуганный предсмертными криками людей и других лошадей, помчался прямо в черноту леса. Мальчик не знал, куда несется конь, но не останавливал его. Ему нечего было оставлять позади, кроме мертвой Имы, от которой его ждало наказание, и Хэмиля, который, несомненно, убил бы его сразу как нежелательного свидетеля смерти сестры.