Скоро, Мищенко, скоро, отозвался ротный.
Вернулись в блиндаж. Колесников заметил, что в блиндаже банными вениками попахивает.
Это ребята баньку полусгоревшую разобрали, да сруб целиком и вкопали, пояснил Макаров. Давай отдохнём немного, потом я тебе списки комсомольцев и коммунистов передам. Завтра поговоришь, а ночью пойдёшь посты проверять твоя очередь.
Так прошёл первый день
С утра стрельба со стороны немцев усилилась, и наблюдатели заметили, что немцы проводят земляные работы удлиняют траншеи.
Сменившийся с поста ефрейтор Мищенко и сержант, командир второго взвода, спросив разрешения, вошли в командирский блиндаж.
Разрешите доложить о данных наблюдения!
Давай, Мищенко!
Я так понимаю, товарищ командир, что у немца ночью пересменка прошла или пополнение прибыло.
С чего решил?
Ночью шум с их стороны шёл, команды какие-то, железо звякало. И потом с утра пулемёты огонь усилили и звук у них другой. У прежних-то пулемёты МГ-34[2] были, я ихний звук хорошо изучил. А сейчас звук вроде нашего «максимки»[3] глуховатый, и темп стрельбы пореже. Похоже на МГ-08[4], станкач ихний старый, ещё с Мировой звук его помню. И ручные пулемёты на звук тоже другие, вроде и побольше их стало. Да и с утра по нам стрельбу не зря подняли: видать, пристрелку целей ведут. Прежним-то это без надобности было Так что по всем статьям новые это немцы!
Понятно. Объявляю вам благодарность! Можете идти отдыхать.
Служу трудовому народу! Мищенко неуклюже повернулся через левое плечо и вышел.
Как думаешь, Колесников, надо бы пленного взять? Ты ж в разведке служил что скажешь?
Сейчас не возьмём: немец ещё не успокоился, бдить будет. Да и рядового если возьмёшь что он скажет? Нужна разведка боем и огневые точки установить, и контрольных пленных взять Да только не с кем в роте шестьдесят пять активных штыков, включая расчёты станковых пулемётов и миномётов. Так что атаковать можно, да только потом обратно в траншею мало кто вернётся. А там немцев наверняка не меньше полной роты с пулемётами. В общем, в любом случае нужно дополнительное усиление.
Резонно! Сейчас доложу комбату по телефону в штаб. Останешься за командира.
Вечером, затемно, Макаров вернулся и не один. На двух ЗИСах прибыла неполная рота из морской стрелковой бригады, направляемой в тыл на переформирование. Командир полка договорился, что моряков временно придадут для проведения разведки боем. С ними был и санинструктор с двумя боевыми санитарами. Морские стрелки были отлично вооружены: почти у всех автоматы ППШ, самозарядные винтовки СВТ-40[5], ручные пулемёты Дегтярёва, гранаты. Кроме того на рысях подошли конные упряжки с двумя орудиями 76-миллимитровыми «полковушками», правда, в передках у них было всего по десятку осколочно-фугасных снарядов.
В блиндаже ротного сразу стало тесно от командиров. Скинув полушубки и шинели, все расселись возле стола с картой.
Макаров ставил задачу розовощёкому лейтенанту, командиру моряков:
На рассвете быстро выскакиваете из траншеи и бегом к окопу боевого охранения немцев. Лучше без шума, до первых выстрелов. Врываетесь в окоп, уничтожаете немцев, берёте пленного, подхватываете раненых и быстро обратно. Далеко не зарывайтесь: неизвестно, сколько их там. Гранат Ф-1[6] побольше возьмите, РГД[7] оставьте здесь. По выявленным огневым точкам противника ведут огонь станковые пулемёты, наша миномётная батарея и два орудия. Моя рота поддерживает вас огнём, не выходя из траншей. Второе отделение младшего сержанта Грошева в маскхалатах, с двумя «дегтярями»[8], за час до рассвета выходит незаметно из траншеи и ползком, по руслу ручья, заходит на левый фланг. С началом атаки открывает пулемётный огонь, отвлекая немцев. С правого фланга вторая рота тоже демонстрирует атаку.
Теперь артиллеристам продолжал Макаров. Выкатить пушки на прямую наводку, по два снаряда на пристрелку, и вести беглый огонь по второй траншее и пулемётным точкам, пока снаряды не кончатся. Санитарам подбирать раненых, санинструктор остаётся в траншее. Развернуть перевязочную в блиндаже второго отделения. Раненых отправим в тыл на машинах На этом всё! Командиры расходятся по подразделениям и инструктируют красноармейцев, проверяют оружие и боекомплект. Лейтенант Колесников соберёт коммунистов. Комбат прибудет в три часа и примет командование. О готовности доложить ему.
Все молча вышли из блиндажа и быстро разошлись по траншее.
К прибытию комбата все были готовы. Отделение Грошева с вещмешками, набитыми пулемётными дисками, уже вышло: ползти им по руслу ручья ещё почти час.
Колесников зашёл в блиндаж к морякам. Они деловито переодевались в форменки и бушлаты, доставали из вещмешков бескозырки с названиями своих бывших кораблей. Моряки были в основном с Балтики и из охраны Наркомата ВМФ.
Мрачный лейтенант сидел в кителе со свежим подворотничком и золотыми шевронами на рукаве и курил трубку. На груди две полоски о ранениях. В руках задумчиво вертел кинжал. Все моряки были с ножами на поясах и заточенными сапёрными лопатками. На винтовки уже примкнуты плоские штыки.
Не беспокойся, политрук, всё сделаем быстро и в чистом виде. В декабре под Белым Растом огнём крещены, с тех пор из в боев не выходим Дадим прикурить немчуре напоследок! И лейтенант скомандовал своим: Ну всё выходим! Попрыгали! Чтоб ни у кого не брякнуло до времени И ещё: никому не ложиться лично пристрелю
Комбат уже нервно переминался в окопе ротного КП возле стереотрубы. Сюда же были подведены телефонные линии до штаба полка. Вся рота, положив винтовки и пулемёты на бруствер, застыла в ожидании команды.
Комбат, посмотрев на часы, молча махнул рукой. В ту же минуту из траншеи бесшумно рванулись моряки, слышен был только скрип снега и удаляющиеся быстрые шаги. До окопа немецкого боевого охранения было метров около ста матросы пролетели это расстояние по мелкому снегу за считанные минуты. Хлопнуло несколько винтовочных выстрелов, начал стрелять, но быстро заткнулся ручной пулемёт. В окопе шёл рукопашный бой. Слышался только мат, тупые удары прикладов и крики «полундра!».
Проснулась и первая траншея немцев, оттуда застрочил станковый пулемёт и раздались нестройные одиночные выстрелы.
Яростная «полундра!» катилась уже прямо на первую траншею, матросы падали убитыми и ранеными, но упрямо рвались вперёд. В траншее у немцев уже слышались взрывы первых гранат.
Пушки и миномёты, сделав несколько залпов, замолчали можно было поразить своих.
Комбат, страшно матерясь, оторвался от стереотрубы:
Что делают, что делают! Побьют ведь всех!.. Макаров, поднимай роту!
Рота! Примкнуть штыки! Вперёд!
И рота нестройной цепью выплеснулась из траншеи и побежала на холм. А там уже гремели взрывы гранат, автоматные очереди и шёл рукопашный бой в траншее и блиндажах.
Колесников! крикнул комбат. Бери миномётчиков и туда же!
И расчёты бесполезных теперь миномётов тоже кинулись в бой.
Колесников, перепрыгнув через заваленный трупами окоп боевого охранения, бежал впереди миномётчиков к первой траншее. Там уже всё было кончено бойцы добивали оставшихся немцев, кидали гранаты в блиндажи. Ротные пулемётчики без команды катили уже свои «максимы» на холм, с флангов доносилось «ура» второй роты и густая пулемётная стрельба отделения Грошева.
И немцы дрогнули! Они стали вначале организованно, огрызаясь огнём, отходить из второй траншеи по направлению своих позиций к соседнему опорному пункту, откуда уже летели немецкие мины. Однако в чистом поле снег сыграл с немцами плохую шутку: в свете разгорающегося дня они были видны, как мухи в сметане. Подоспевшие «максимы» довершили разгром мало кто ушёл живым.
Макаров с телефонистом и ординарцем в присутствии комбата уже обживались в немецком блиндаже. Праздновать победу было ещё рано надо было собрать раненых и трофейное оружие, похоронить убитых, поправить окопы, накормить бойцов.
Товарищ политрук! Колесникова кто-то дёрнул за рукав полушубка. Позади стоял пожилой мичман в форменке и фуражке, зябко кутаясь в окровавленную немецкую шинель.
Мы сейчас уходим. Вы уж там похороните наших отдельно. И лейтенанта тоже убили его ещё внизу, в окопе. Хороший был парень и командир отличный. Ребята озлобились и кинулись дальше
Хорошо! Сделаем всё как надо.
Уцелевшие моряки погрузились в одну машину, в другую бережно положили раненых, укрыв шинелями. Подцепив орудия к передкам, ушли конные упряжки артиллеристов, так и не дострелявших свои осколочно-фугасные снаряды.
Проводив моряков, Колесников вернулся на холм, в новый уже ротный КП, около которого складывали в кучу трофейное оружие. Старый солдат Мищенко был прав: станковые пулеметы МГ-08 на неуклюжих треногах и чешские ручные пулемёты «Ческа збройов-ка»[9] с магазином наверху тут присутствовали.