Сергей Григорьев
Андеграунд, или Все романтики попадают в..
Вольному воля,
Спасенному боль.
Рок-группа «Алиса»
Предисловие
(от автора)
1. Если вы не прослушаете треки, приведенные в конце этого повествования, то вы многого здесь не поймете.
2. Если вы даже прослушаете эти треки, вы все равно многого здесь не поймете.
3. Я сам ни хрена здесь не понимаю.
Часть 1
Я пущенная стрела,
И нет зла в моем сердце, но
Кто-то должен будет упасть все равно.
Рок-группа «Пикник»
Боль пронзила темноту, и я очнулся. Однако глаза открывать сразу не стал, внимательно прислушиваясь к звукам и пытаясь понять, что со мной происходит. Ощущения меня, мягко говоря, не порадовали я был подвешен за руки, а к моим ногам, похоже, был привязан какой-то тяжелый груз. Не знаю, чем были связаны мои руки, но запястья пылали так неистово, как будто кожа на них протерлась до костей. Судя по ноющим суставам и мышцам висел я так уже довольно продолжительное время. Грудь моя горела огненной болью, и боль эта точно была свеженькая. Но что меня взбесило больше всего, так это то, что я был, черт возьми, абсолютно голый. Не знаю, как я попал в эту передрягу, но чтобы понять, как действовать дальше, надо было взглянуть опасности в лицо, и я открыл глаза. Лица у опасности не было. Перед собой я увидел ярко-фиолетовую кожаную маску с прорезями для глаз и рта, причем глаза эти были самого черного цвета и светились то ли безумной радостью, то ли радостным безумием, а рот мерзко скалился гнилыми зубами и источал жуткую вонь. Маска обтягивала весь череп, и, приглядевшись, я заметил небольшие отверстия для носа и ушей. Тоненькая шея соединяла маску с белым халатом с пустым бейджиком на груди, а из-под халата торчали голые тощие волосатые ноги, обутые в фиолетовые шлепанцы. Ростом своим Маска явно не могла похвастаться навскидку метр тридцать и стояла передо мной на фиолетовой тумбе со ступеньками. Я облизнул пересохшие губы пересохшим языком и, глядя Маске прямо в глаза, произнес:
Цвет такой же приятный, как и запах у тебя изо рта. Ты кто такой, недоросток?
Глаза Маски сверкнули злобой, она влепила мне пощечину левой рукой и ответила мерзким визгливым гундосым голоском:
Я Доктор. В данный момент Доктор Твоего Тела. Вот я сейчас возьму болгарку, укорочу тебе ноги, а потом померяемся ростом, умник, с этими словами он поднял правую руку с окровавленным скальпелем и, внимательно посмотрев мне в глаза, сделал разрез на моей груди справа налево. Черт, было реально больно, я стиснул зубы и не издал ни звука, но подумал о том, что дело мое дрянь.
Молчишь? Это хорошо. Не люблю криков, Доктор как-то отрешенно, но с явным удовольствием, наблюдал, как сочится кровь из раны, Мне достаточно того, что я увидел боль в твоих глазах. Кстати, если сдерживать крик, то в глазах боль отражается гораздо ярче и отчетливее.
Что ты делаешь, ублюдок? я постарался, чтобы мой голос был максимально ровным и, главное, чтобы в нем не было ноток страха и паники.
Режу кожаные ремни, ответил Доктор своим визгливым голосом и отвесил мне пощечину, Я буду бить тебя по морде за каждое оскорбление. Я знаю, что это совсем не больно, но это унизительно, а для тебя это, пожалуй, даже хуже боли. Хотя, поверь, настоящей боли ты еще не чувствовал, но я тебя с ней обязательно познакомлю, обещаю. И крики тоже будут.
Он спустился с тумбы и куда-то ушел, скрывшись из поля моего зрения. Я огляделся, насколько позволяло мое подвешенное положение, но ничего, вселяющего хоть какую-нибудь надежду, не узрел. Определить размеры помещения было невозможно, ибо стен я не увидел они были скрыты темнотой. Вообще, создавалось такое ощущение, что освещалось пространство только вокруг моего бренного нагого тела радиусом метров семь-восемь, хотя источника света я обнаружить не смог. Потолок был очень высокий и абсолютно белый, освещенный так же странно только надо мной. Пол был выложен брусчаткой и, глядя на эти камни, я вдруг почувствовал, что в помещении довольно прохладно. Возле фиолетовой тумбы стоял средних размеров стол на колесиках, на котором были разложены всевозможные инструменты обычный садистский набор для истязания клещи, пассатижи, ножи разной формы, какие-то крюки и прочий хлам, включающий, конечно, ручную ножовку, паяльник, дрель и болгарку. Мне даже думать не хотелось о том, что меня ожидало и, каюсь, стало реально страшно. Я почувствовал дрожь своего сердца и на какое-то мгновение ощутил гнетущее чувство отчаяния и безысходности, но лишь на мгновение. Тут, шаркая шлепанцами, появился Безумный Доктор, в его руке была бутылка с какой-то жидкостью, и он, поднявшись на тумбу, поднес её к моим губам. Я повернул голову в сторону, но ублюдок схватил рукой мое лицо, сильно надавил пальцами на щеки и влил мне в рот немного жидкости. Как ни странно, это оказалась простая вода и, на удивление, пресная.
Вот принес тебе попить. От жажды, бывает, затуманивается мозг, а затуманенный мозг не так остро чувствует боль, с усмешкой прогундосил Доктор.
А пивка у тебя нет? мне действительно чертовски захотелось пива.
Не наглей. Тебя и без пива ждет масса удовольствий, и он заржал противным визгливым хохотом, трясясь при этом всем своим тщедушным телом, как начинающий брейкер.
Ты такое мерзкое, отвратное и гнусное существо, что даже смех у тебя омерзительный, я постарался вложить в эти слова все то презрение, которое я испытывал к этому карлику, но такого эффекта все-таки не ожидал. Его безумные глаза зажглись такой ненавистью и злобой, каких я не видел за всю свою непростую жизнь, и он, брызгая слюной во все стороны, завизжал режущим уши фальцетом:
Существо?! Это я существо?! Нееет! Это ты скоро превратишься в бесформенное агонизирующее существо без прав и желаний! Хотя нет, у тебя будет одно право право на смерть, и будет одно единственное желание сдохнуть! Я сделаю все возможное, чтобы ты не смог выполнить свою дурацкую миссию!
Он судорожно достал из кармана скальпель и сделал еще один разрез на моей груди. Движения его были нервные и порывистые, скальпель вонзился в плоть гораздо глубже, чем в прошлый раз, и кровь брызнула на фиолетовую маску, как из пульверизатора. Жуткая боль взорвала мою грудь, и крик уже готов был вырваться наружу, но я не позволил. Я стиснул зубы и хотел было закрыть глаза, чтобы этот выродок не смог увидеть в них моих страданий, но вместо этого уставился прямо в его безумные очи и тихо, но страстно процедил сквозь зубы:
Ты ошибаешься, мелкая тварь. У меня всегда останется желание вышибить твои сгнившие мозги, и всегда останется право на надежду.
Не знаю, что ублюдок в этот раз прочитал в моих глазах, но он как будто несколько успокоился, задумчиво посмотрел на меня, почесал свою фиолетовую макушку, спустился с тумбы, подошел к столику и начал перебирать инструменты, что-то бормоча себе под нос. В этот момент я заметил, что из темноты отделилась какая-то тень и оказалась огромным мужиком ростом где-то под два с половиной метра в тёмно-коричневом плаще, широкополой коричневой же шляпе и с длинным кинжалом в руке. Он бесшумно и молниеносно подлетел сзади к Безумному Доктору, который так был увлечен своими инструментами, что ничего вокруг не замечал, и вонзил кинжал ему в горло. Доктор издал какой-то булькающий звук, изо рта у него хлынула кровь, он обмяк и, медленно соскользнув с кинжала, рухнул на каменный пол. Великан вытер свое оружие о белый халат доктора и принялся топтать безжизненное тело своими огромными кожаными сапогами, пока не истоптал его в пыль, в буквальном смысле. От Безумного Доктора остались только фиолетовые шлепанцы.
Я во все глаза смотрел на происходящее, пытаясь осознать сон это или явь. Но боль во всем теле и горящие порезы на груди заставляли поверить в то, что все это реальность. Невообразимая безумная реальность.
Браво, произнес я с пафосным восторгом, Просто восхитительно. Я бы даже поаплодировал, если бы руки были свободны.
Великан поднял голову, и я смог рассмотреть его лицо, скрытое до этого полями шляпы. Это было такое натурально мушкетерское лицо, может быть, несколько бледное со слегка закрученными усами, небольшой аккуратной бородкой и выразительными серыми глазами, которые горели озорством д'Артаньяна, бесстрашием Портоса, хитростью Арамиса и мудростью Атоса.
Здравствуй, Иван! прогремел он таким громким голосом, что у меня реально заложило уши, Я Князь Тишины! Я спас тебя для того, чтобы ты выполнил некую важную миссию!
«Час от часу не легче, подумал я, Но раз уж он знает мое имя, то, судя по всему, оказался здесь не случайно. На сумасшедшего вроде не похож».
Если ты Князь Тишины, то какого хрена ты так орешь? поморщившись, произнес я в ответ и добавил вопросительно-утвердительным тоном, Надеюсь, моя миссия заключается не в том, чтобы висеть здесь до последнего своего выдоха.
О, да у тебя кусок рельсы к ногам привязан, с этими словами Великан подошел ко мне, махнул своим кинжалом, и рельса со звоном упала на пол. Затем он распахнул плащ, ловким движением убрал кинжал в ножны, висевшие на поясе, бережно снял меня с крюка и усадил на фиолетовую тумбу. Мышцы мои сильно затекли, и я понимал, что ни стоять, ни, тем более, ходить я пока не в состоянии. К тому же немного кружилась голова. Я посмотрел на связанные веревкой руки, на кровавые клочья плоти под этой веревкой и протянул руки Князю. Тот моментально извлек кинжал из ножен и перерезал веревку. Затем, спрятав свое оружие, снял свой плащ и накинул его на мое обессиленное тело.