Зар-раза! Щит на месте не стоит, плавает!
И хорошо. Упираем в угол постройки. Падрэ, тащи!
Ноги не поломайте!
О-от-ходи-и!
Ссунули.
Й-есть! Вяжи!
Отталкивай этот сэндвич! Следующий!..
Жить захочешь, будешь как белка в колесе крутиться. Крепежного материала было больше, чем мы могли использовать. Намеренно делали плоты потяжелее, поустойчивее, для этого в ход пошли и бревна. Крепили их подальше друг от друга, а чтобы ноги не проваливались между бревнами, в некоторых местах набивали настил из досок. Испытания на плавучесть делать было не обязательно, все и так видно, даже несмотря на тьму египетскую. Плавают плоты. Пла-ва-ют!
Воды прибыло чуть ниже пояса. Рассвет наступил. Только был он каким-то серым и совсем не радостным. Мокро. Холодно.
Пожитки тащите! Командовал Соснин.
Какие пожитки?
Какие под руку попадутся. Легкие, но чтоб хоть на что-то сгодились
Сносить начинает.
Все. Грузимся!..
Для длительного плавания, на плоту можно было бы из «местного» материала построить шалаш или установить мачту для паруса, технологические упоры для рулевых и гребных весел, но времени на это у нас уже не было. Мы плыли. Вернее сказать, нас несло течением непонятно куда. Ветер поднялся, волну погнал. Оба плота как щепки раскачиваются, того и гляди несусветная природа проблеваться заставит. Потом уж дозрели плоты друг к другу тросами привязать нужно было. Теперь чего про это думать, если среди стольких олигофренов ни одного нормального не нашлось, у которого мозги варят?
Дождь шурует. Не дождь, ливень тропический, только холодный. Сидим на плоту, брезентом накрывшись, дубеем. Притихли. Издали, через стену дождя посматриваем на безобразие с соседним плотом. Расстояние между нами метров сорок уже. Не знаю как у других, а у меня в мысли вопрос въелся. А, что будет, если потеряем друг друга? Время тащится беременной черепахой. Если б не дождь, холод и качка, заснуть не фиг делать можно. Жрать и пить хочется. Именно жрать, а не поесть. Голод не тетка, а злой дядька. И слово «Вода» для нас сейчас в желаниях с большой буквы в полный рост выписано. В какую сторону не посмотри, серость и вода. Только воду эту не попьешь, если не хочешь на больничной койке оказаться. Да и где эта койка сейчас?
Парни! Нас на какое-то облако несет! Встрепенулся Костя.
Какое облако?
Сами смотрите.
Задергались. Кто внутри, под центром брезентовой простыни был, тоже посмотреть захотели.
Спокойно, кони! Плот перевернете!
А, что там?
Фигня. Кусок плотного тумана, между водой и небом завис.
Так может
Не может! Все нормально.
Шевеления прекратились. На облако глазели только те, кто с краю находился. Внезапно эта плотная субстанция тумана начала расти, шириться и надуваться. Ну, а нам-то что? Руками его отгонять? Ага! Задолбишся пыль глотать! Если оно в размерах увеличивается, как живое.
Плот вошел в облако. Стало совсем темно, словно на дворе ночь. Было настолько темно, что можно запросто промахнуться, захоти пальцем в собственном носу поковырять. Но это была не грозовая туча, да и дождя внутри совсем не было. Внезапно все, кто мог наблюдать за явлением природы, увидели невероятно яркие вспышки, которые простреливая пелену, появились и исчезли со скоростью молнии. Были они такими яркими, что на мгновения освещали все вокруг.
Сейчас нас ка-ак приложит по темечку! На корм рыбам отправимся. Предположил Валера Казак.
Тише. Урезонил командира группы Пастухов. Может стороной обойдет.
Может.
Во времени потерялись. Думали, что никогда не выберемся из странной ловушки. Про еду и питье забыли. Когда увидел просвет, не сразу в такое счастье поверили. Только этим дело не кончилось. Необъяснимые вещи начали происходить снова и снова. Стены облачного туннеля начали сужаться. Плот, без каких либо раскачиваний, будто в невесомости по плоскости скользя, дрейфовал из коридора в коридор. Наконец-то он чудом выбрался и из этой туманной ловушки.
После того, как облака потихоньку пропали, оставив дымку сероватого цвета, народ воспрял духом.
Выбрались!
Пацаны, мы выбрались!
Это точно. Волна была. Небо серое было. Дождь мелкий, тоже был. Тумана не было, как не было второго плота.
А наши-то где?
В Караганде, Игорек! Что сам не видишь? В туннелях разминулись. Может, снесло куда.
И, что теперь?
Ты меня спрашиваешь?
Выбрались!
Пацаны, мы выбрались!
Это точно. Волна была. Небо серое было. Дождь мелкий, тоже был. Тумана не было, как не было второго плота.
А наши-то где?
В Караганде, Игорек! Что сам не видишь? В туннелях разминулись. Может, снесло куда.
И, что теперь?
Ты меня спрашиваешь?
Долина Смерти получила свое название во времена золотой лихорадки в Калифорнии. Некоторые переселенцы, с целью быстрее добраться до золотых приисков, решили сократить путь до Калифорнии через пустыню. Один человек из группы так и не дошел до конца, а остальные пересекли пустыню, но голодные и обезвоженные.
Для нас, название действительно оправдывает себя. Эта, в прошлом безжизненная, суровая и самая жаркая точка на планете, сейчас наполнилась водой и дышала холодным ветром. Была пустыня, стало море. Куда наш плот черти несут? Непонятно!..
На втором плоту.
Дело к вечеру. Мерзопакостный, мелкий дождь прекратился и Лешка Ткачев из кучи сваленного тряпья извлек прихваченный с ранчо приемник, выдвинул антенну и на уже настроенной волне поймал станцию. Услышал:
«Хочу отметить тот факт, что после крупнейшего в истории Америки землетрясения, произошедшего двадцать второго мая, многие города миллионники перестали существовать. Среди них «белый шум» накрыл волну вещания, заставил Ткачева потрясти приемник, после чего исчез, снова проявив женский голос в эфире. Лас-Вегас».
Млятство! Вулкан на севере, а землетрясение до Невады добралось. Вон уже и Вегаса не стало.
Да фиг бы с ним! Произнес Уля, пятерней почесал впалый живот. Жрать хочется и холодно Как бы до России не дотянулось.
Сейчас небось всю планету трясет.
«Двадцать четвертого мая в Южной Калифорнии были зафиксировали толчки магнитудой 8,7 баллов. Эпицентр располагался в 18 километрах к северо-востоку от города Риджкрест. Двадцать пятого мая в Южной Калифорнии наблюдались сотни более слабых подземных толчков афтершоков. Сила большинства из них находилась в диапазоне от 3 до 4 баллов.
Вечером 25-го мая в Лос-Анджелесе произошло землетрясение магнитудой 7,1 балл. Подземные толчки были зарегистрированы в 20:19 по местному времени. Сейчас в городе ангелов бушуют пожары, имеются сильные разрушения, отмечается массовая гибель людей.
Ученые считают, что продолжающаяся серия толчков может привести к более ощутимым последствиям».
У нас сегодня, какое число?
С утра двадцать шестое было.
Значит, их вчера потрепало. Не удивлюсь, что сегодняшний потоп в этой богом забытой долине, отголоски вчерашнего.
Ну, да. Если во внимание взять, то, что побережье цунами накрыло и начал движение разлом в земной коре под названием Гарлок, способный вызвать землетрясение магнитудой 10 баллов.
Откуда известно?
Пока ты спал, мы с Бесом тоже матюгальник послушали. Хоть и через пень-колоду, но поняли. Звиздец всему.
Разлом Гарлок длиной около 250 километров расположен на территории юго-западных штатов США. Он идет с северо-востока на юго-запад по северной границе Мохавского тектонического блока и южным отрогам гор Сьерра-Невада, пересекает разлом Сан-Андреас в районе низменности Антилоп.
Разлом образовался в результате изменения направления движения тихоокеанской плиты с параллельного побережью на параллельное разлому Сан-Андреас. История Земли не останавливается никогда. И вот, пришло время, когда она властно ворвалась в человеческую историю, в жизнь людей. Это оказалось больно во всех отношениях.
Какой-никакой, но закат был. Он разлился желтизной вдоль горизонта. Ветрило буйствовал, обдавая холодом промокшие тела в одежде, заставляя думать парней о том, что они брошены на произвол судьбы между покрытым дымкой небом и бесконечностью воды под настилом плота и вокруг них. Между тем, сам закат снова проявил себя. Он кажется, красным цветом вытянув конечности сшивал волнующуюся массу воды с потухшим небом. Слои густого, наполненного крупицами вулканической пыли, воздуха витают над рябью поверхности. Глотни этот воздух полной грудью и привет! Долго чернотой откашливаться будешь. Потому на мордах пацанов куски материи повязаны. Намокла она давно, но через раз дышать можно. Устали все, а этому безобразию, ни конца, ни края не видно. К людям бы поскорей прорваться. Гуртом и батьку бить легче!
Скрепя по темному небу медленно и громоздко ползёт тело вертолета. В проявившихся контурах узнается более чем знакомый, армейский «воронок». «Апач», мать его так!