А-а-а Сотрудник! Проходите, куда от вас деться?.. Я уж о доме подумывала, а тут на тебе! она не скрывала свою досаду.
Мне думается, что я ненадолго, попытался успокоить ее лейтенант. Вопрос вот такой: поступают ли к вам папиросы? В частности, «Беломор» и «Волна», выложил он.
Естественно, поступают, не видели что ли на витрине? огрызнулась она.
Подсобное помещение было тесным, сплошь заставленное картонными коробками и ящиками с соком.
Корнеев пропустил мимо ушей не очень любезный ответ и задал ей новый вопрос:
А в чем поступают эти самые папиросы?
Глупый вопрос, парировала она, однако добавила: В коробках, естественно!
У стены лежали какие-то три мешка, один на один. Девушка уселась на них, достала из кармана пачку «Опала» и спички. Потом усмехнулась, закинула ногу на ногу и прикурила. Она явно умышленно злила его.
Я смотрю, что от стражей порядка так быстро не отделаешься, вновь усмехнулась она и стала поудобней моститься на мешках. Полы ее халатика разошлись в разные стороны да так, что лейтенанту показалось, что он вообще надет у нее на голое тело. Корнеев непроизвольно порозовел и отвел в сторону взгляд.
Если вас станут интересовать накладные, то ничем помочь не смогу. Все находится в кабинете директора, а ключей от него у меня нет, как-то неожиданно заявила девушка.
Значит, так просто от нас не отделаться, как бы про себя пробормотал Корнеев. А ведь и действительно, поскольку на свои вопросы я прошу точные ответы. Вот вы мне ответили, что папиросы поступают в коробках. Так в коробках или в ящиках все-таки? сделал он ударение на последнем слове.
Фу ты! вздохнула она. Это называется придирки по мелочам! девушка снова поерзала на своем месте, но позу не изменила. В больших фа-нер-ных я-щи-ках! по слогам сказала она и, разведя в стороны руки, показала: Во-от в таких!
Спасибо, прекрасный ответ! невозмутимо заключил Корнеев. Раз подсобное помещение у вас маленькое, а ящики большие, то, как я понимаю, они хранятся у вас во дворе. Разрешите посмотреть на ваш двор!
У вас странная миссия, товарищ сотрудник. То какие-то дурацкие ящики, то прогулку по двору вам подавай! Пускай бы вам заведующая экскурсии устраивала, а я всего-навсего простой советский продавец.
Вас как зовут, девушка? мягко спросил лейтенант, потерев массивный подбородок.
Лариса. А что?
Ладно, Лариса, я один похожу по вашему двору, посчитаю пустые ящики, он взглянул на часы. Кажется, до закрытия еще двадцать минут. Так что я успею.
Не дожидаясь того, что ему скажут, Корнеев через заднюю дверь прошел во двор магазина и, сразу среди прочей пустой тары, увидел большие фанерные ящики. Лейтенант вплотную подошел к ним. Считать было легко: по четыре вверх и так девять значит, всего тридцать шесть. «Ладно, тридцать шесть ящиков переставить проблема небольшая», успокоил он себя и снял сверху первые два ящика. Лейтенант быстро, но довольно внимательно осмотрел их, а когда стал опять сверху снимать очередные два ящика, непроизвольно вздрогнул. Корнеев опустил их на землю и принялся вертеть тот, что был сверху. Знакомой коричневой краской на фанерной его боковине было написано «Петя». Пониже слова «Петя» той же краской было нарисовано сердце. Лейтенант распрямил спину и в этот момент услышал сзади себя шаги. Он повернул голову: к нему подходила девушка.
Мне пора домой, товарищ сотрудник, без всякой интонации сообщила она бесцветным голосом.
Да, конечно, проявил покладистость инспектор. У меня к тебе вопросов, Лариса, только на пять минут. Не подскажешь, что это за Петя признавался тебе в любви? лейтенант протянул руку, указывая девушке на ящик.
А, это отмахнулась она. Да откуда я знаю, кто, где и когда рисовал эту чепуховину?! Я думала вы о чем-то серьезном, сбавила она тон.
И все-таки Корнеев ощутил явственно, что сейчас девушка не только злится, но и нервничает. Первая ее реплика «А, это» сказала Корнееву, что художничали для нее.
Значит, это сердце, Лариса, было адресовано не вам? Так, так о чем-то своем подумал лейтенант. Время у нас, действительно, вышло, и мне тоже нужно домой. Но я думаю, что завтра мы опять продолжим беседу.
Девушка пожала плечами:
Завтра из отпуска выходит заведующая, с ней и беседуйте
Непременно. Уборщица у вас тоже есть?
Нет, мы убираем сами. Мне пора домой, напомнила она.
Хорошо. До свидания.
«Похоже, что это удача. Нужно прямо сейчас ехать в горотдел, доложить Обручеву. Наверняка он еще там", рассуждал лейтенант, забираясь в подкативший рейсовый автобус.
С Обручевым он столкнулся прямо на крыльце горотдела.
Срочно садись в машину! бросил подполковник при виде Корнеева. Он быстро сбежал с крыльца и первым уселся в уазике рядом с шофером. В машине уже сидели Смирнов с Крючковым.
Кинолога отправляй живей! крикнул в открытое окно Обручев появившемуся в дверях здания дежурному. И уже обращаясь к Корнееву:
Ты в сорок четвертом еще не был сегодня? Только вот оттуда позвонил сторож магазина: на территории он обнаружил лежащую на земле продавщицу. Похоже, убийство! одним духом выложил Обручев.
Какое убийство, черт возьми! в свою очередь воскликнул Корнеев. Я как раз еду из сорок четвертого магазина, товарищ подполковник! Я обнаружил там папиросный ящик, разукрашенный той же коричневой краской, и ехал, чтобы доложить вам об этом, инспектор УГРО почувствовал, как неприятный холодок пополз у него по спине. Он вдруг начал осознавать, что только что совершил какую-то непростительную ошибку! И сообщение об убийстве именно из этого магазина имеет непосредственную связь с его визитом туда.
И, словно подтверждая мысли инспектора, Обручев сказал:
Вот именно, что ты только оттуда. С кем ты разговаривал, и кто там был? Только коротко и подробно, приказал Обручев.
Он выслушал доклад лейтенанта, с секунду молчал, потом сказал:
Значит, ты утверждаешь, что кроме продавщицы там абсолютно никого не было, дверь директорского кабинета была закрыта, и покупатели тоже отсутствовали! А куда выходит окно кабинета директора?
М-м-м кажется, во двор магазина, отозвался Корнеев.
Поднимая пыль, уазик резко остановился у магазина, одновременно и нос в нос с каретой скорой помощи.
К машинам вышел крепенький старичок сторож магазина, который вызвал милицию. Врачи и оперативники устремились за сторожем во двор магазина и сразу же увидели тело женщины, лежавшей на земле.
С ней разговаривал? негромко спросил Обручев инспектора Корнеева, который с потерянным видом переминался возле подполковника. Лейтенант молча кивнул головой.
Умерла тридцать минут назад, распрямившись над телом, сообщил врач скорой помощи. Удары наносились ножом, добавил он и стал закрывать чемоданчик. Мгновенно умерла, да
Девушка лежала на правом боку, прижимая к груди обе руки. Вся левая половина ее халата была окровавлена.
Послышался шум подъезжающей машины. Выяснилось, что приехали кинолог с собакой и фотограф. Затем еще звук другого мотора это уже был медэксперт.
Лейтенант Смирнов! Осмотрите двор и все вокруг. А вы, Крючков, выясните, где живет заведующая. Пусть захватит с собой все ключи, и вези ее сюда, приказал подполковник.
Я осмотрел весь магазин и подсобку, товарищ подполковник, к Обручеву подошел пожилой старшина и развел руками. Заперта только дверь кабинета директора.
Пойдемте в помещение, сказал Обручев и увлек за собой старшину и Корнеева. Видите, лейтенант, куда выходит окно? на ходу кивнул Сергей Петрович. И назидательно: Окно директорского кабинета выходит во двор, и оно занавешено шторами! Когда ты переставлял ящики, тебе, по всей видимости, смотрели в спину. Так что Крючкова с заведующей мы дожидаться не станем пусть открывают складские помещения, где хранятся материальные ценности, а дверь в кабинет мы взломаем. Вы ведь нигде не нашли ключи, товарищ старшина?
Никак нет, Сергей Петрович, не нашел! подтвердил старшина. А у продавщицы их не нашли? наивно поинтересовался он.
В том-то и дело, что нет! Это ведь не один какой-то ключик, а должна быть целая связка! Вот Корнеев здесь только был и говорит, что продавщица работала одна, она же и за уборщицу. Заведующая, по словам погибшей, только завтра должна выйти из отпуска. Так, лейтенант? Вот и получается, что при ней должна была быть целая связка ключей: и от складов, и от всех дверей.
Обручев подергал за ручку дверь директорского кабинета и коротко приказал:
Ломайте!
Дверь затрещала ломающимся деревом и распахнулась. Шесть глаз одновременно уставились на директорский стол, стоявший у самого окна. Непочатая бутылка водки; хлеб, сыр и колбаса лежали на газете нарезанными и нетронутыми.