Гений это вы?
Именно, товарищ чекист. И не стоит иронизировать. Вы один из немногих, кто согласился меня выслушать в вашем ведомстве. Остальные проявили политическую близорукость. Иначе я это назвать не могу.
Но пока вы так и не сказали мне, товарищ Блау, что вы предлагаете конкретно. Что могут эти ваши Двойные ХХ-лучи?
Эффект просто потрясающий, товарищ Нольман. Представьте себе, что вокруг самолета противника нарушается магнитное поле земного притяжения.
И что? спросил Нольман.
Ну, вы меня удивляете, товарищ старший майор! Если нарушить поле земного притяжения, то вражеские самолеты будут просто падать на землю
Впоследствии Нольман затратил время на изучение проекта Блау и советовался с видными специалистами в данной области, но все они сказали, что проект инженера Блау в научном отношении полная чушь
***
Но Нольман не забыл инженера по фамилии Блау. Прибытие в Харьков барона Рунсдорфа и поиски архива царского профессора делали безумного изобретателя важной фигурой в игре с врагом.
Старший майор составил план действий по операции «Подмена» довольно быстро и представил его начальству.
Его выслушал сам Берия.
И вы думаете, что это хорошая наживка для барона Рунсдорфа? спросил Берия.
Я уверен в этом, Лаврентий Павлович. Рунсдорф человек Гиммлера. Он сотрудник Аненербе и, как и его шеф, большой почитатель мистики. Я смогу скормить им информацию про архив и представить самого «гения» инженера Блау.
И какова практическая польза?
Если мы сможем подставить им Блау вместе с «архивом» Пильчикова, то заставим Гиммлера его Аненербе затратить большие средства на «проекты» инженера Блау.
Вы уверены, что Гиммлер столь недалекий человек?
Я не отказываю ему в некоторых талантах, Лаврентий Павлович. Но его высокомерие и полное отсутствие трезвого взгляда на действительность сыграют с ним плохую шутку.
Хорошо, товарищ старший майор. Пусть будет операция «Подмена»
***
Для подготовки «архива» Нольману выделили лучших представителей особого отела «А»7 по работе с документами.
Документы готовил полковник Симонов. Его сотрудники постарались и «архив» профессора Пильчикова был готов к переправке в Харьков уже через три недели.
Симонов разложил плоды своей деятельности перед Нольманом.
Прошу оценить качество работы. И в какой короткий срок! с гордостью произнес полковник.
Нольман стал перебирать листы.
Бумага выглядит старой, сказал старший майор, когда просмотрел принесенные ему документы.
Не выглядит старой. Она такая и есть, старший майор. Бумага настоящая. С этой стороны подмены никто не заметит. Никакой эксперт здесь не подкопается. Вот подлинный старый документ для примера. Это написано в 1911 году, а вот это то, что приготовили мы. Сравните!
Нольман внимательно осмотрел оба документа.
Разница между бумагами очевидна. Явно, что вот эта новее. Хоть листы и старые, но видно, что вот это писали недавно.
Этот лист, товарищ старший майор, еще не состарили. Я специально принес это вам для сравнения! А вот то, что получилось в результате искусственного старения документа.
Эксперт выложил перед Нольманом еще один документ.
На этот раз старший майор никакой разницы не заметил.
А вот это хорошо, сказал он. Действительно хорошо! Они практически не отличаются.
А я что вам говорил.
Скажите, полковник, а эту подделку можно распознать?
Без специальной экспертизы нет, товарищ Нольман. Но если документы попадут в Берлин, тот там это распознают довольно быстро. Состав чернил выдаст подделку.
Значит нельзя допускать вывоза документов.
Но мне в самом начале работы и ставили такую задачу, старший майор. За столь короткий срок, то, что сделано просто идеально. А лучше всего сделать копии. Второй вариант вот этих документов.
Кто поведется на копии, товарищ полковник. Их сразу примут за фальсификат! Нет! Нам нужно, чтобы документы пусть только на первом этапе операции, но выглядели идеально.
Симонов возразил:
Но можно солидно испортить старые документы и потому у хранителя могла возникнуть необходимость сделать копии. И можно перемешать часть подлинных бумаг с фальшивками. Это усилит достоверность.
Но что у нас есть подлинное? спросил Нольман.
Рецензия на статью, об атмосферном электричестве сделанная в 1907 году самая настоящая. Вот она.
Нольман взял из рук эксперта бумагу.
Но разве это рецензия на работу Пильчикова? Здесь указана другая фамилия автора.
На первом листе фамилии нет, товарищ Нольман. Она на втором. И мы подложим в архив только первую страницу. У Пильчикова была статья на эту тему. И этот документ в папке будет смотреться органично.
Согласен. Почерк?
Наш гравер постарался на славу. Отличить практически невозможно. Только если проводить экспертизу. Но это можно сделать только в Берлине.
Хорошо. А состав документов?
Здесь консультантами выступили профессора Московского университета. Все подобрано с толком. Выглядит все как архив серьезного ученого. Особенно последние документы! Вот прошу вас. Отчет Пильчикова Николая Дмитриевича.
«мною были с помощью электронных волн, шедших сквозь стены зала, в котором стояли приборы, выполнены следующие опыты: 1) зажжены огни модели маяка; 2) вызван выстрел из небольшой пушки; 3) взорвана мина в искусственном бассейне, устроенном в зале, причем затонула маленькая яхта; 4) приведена в движение модель железнодорожного семафора».
Симонов сказал:
Настоящий. А теперь вот этот.
«Модуляционная схема включения в перманентное ультракоротковолновое магнитное поле с дистанционным управлением импульсами. Модуляция земного магнетизма с силовым линейным полем синхронной магнитной коллекции посредством так называемого эффекта вихревых токов с целью генерации дельта-магнитных лучей».
Я даже сам бы принял вот это за подлинные документы, если бы лично не работал с ними.
Симонов разложил бумаги по порядку и поместил их в папку. Затем передал все Нольману.
Тот еще раз посмотрел на документы и спросил:
Это все?
Расширять архив больше нет необходимости, товарищ старший майор. Но вы сами сказали, что главная цель не сам архив.
Это так, согласился Нольман. Но сначала они увидят вот это! И я бы немного подкорректировал документы.
Что это значит? спросил Симонов. Вы сомневаетесь в моей компетенции?
Нет, полковник. Совсем нет.
Тогда что вам не нравится, старший майор?
Мне нужно чтобы Рунсдорф засомневался.
Но вы сами просили сделать идеальную подделку, товарищ Нольман!
Верно. И когда вы её сделали, всё это следует совсем немного подкорректировать.
Я вас не понимаю.
Я не могу рассказать вам всего, полковник. Но барон фон Рунсдорф, который получит этот архив, должен засомневаться и призвать специалиста на месте. Специалиста, который сможет ему все объяснить. А сейчас все сделано так, что барон сразу отправит все это в Берлин.
Значит немного упростить?
Именно, полковник. Но сначала мой специалист сделает фотокопии именно этого архива. А затем его доставят вам, и вы сделаете все по-новому.
Симонов сказал, что задачу понял.
Хотя я не совсем понимаю идеи с копией. Ведь немцы не поверят фотокопии, если не сами её сделали? Разве не так?
А вот это уже наша работа, товарищ Симонов сделать так, чтобы в Берлин доставили то, что нужно нам. И подделка должна быть на уровне.
Смею вас уверить, что вот эти документы покажутся вашему барону весьма важными, товарищ Нольман
***
Нольман явился с докладом к комиссару госбезопасности 2-го ранга Максимову.
Архив готов, Владимир Иванович.
Надеюсь, наши эксперты поработали хорошо?
Да. Полковник Симонов постарался.
Рунсдорф и его помощники в Харькове подделку не заподозрят?
Дело в том, что я приказал сделать фотокопии архива и отдать документы на доработку. Вот первоначальный вариант, а вот то, что получилось после. В первой папке фотокопии.
А зачем вам понадобился второй вариант?
Все просто, Владимир Иванович. Мне нужно чтобы фон Рунсдорф начал сомневаться в подлинности архива. Вот для этого сделали второй неидеальный вариант.
И что это даст?
Рунсдорф станет искать человека, который сможет всё проверить перед тем, как отправить архив в Берлин.
И?
Он найдет нашего человека, который все ему пояснит и расскажет об инженере Блау. И немцы после этого должны захотеть заполучить товарища Балу себе.
Но как подставить барону этого человека? Того, кто все ему, как нужно, объяснит?
Все просто. В Харькове работает в городской управе наш агент.
Это который?
Леонид Буров, товарищ комиссар. Оставлен в Харькове по лини подполья. Это глубоко «законсервированный» агент для важных поручений.