Это слишком долго, Савик. Дай мне хоть проверить студента.
Кравцов сказал:
Импресарио не даст добро на вербовку. Операция слишком серьезная.
Но студент почти ничего знать не будет, настаивал Жора. Он будет лишь посредником. Нам и докладывать об этом не нужно.
Ты снова за своё? строго посмотрел на него Савик. Если тебе неизвестно к чему приводит самодеятельность в нашей работе, то мне это известно хорошо. Импресарио не любит когда его приказы исполняются неточно.
Ада больше спорить не хотела:
Твои приказы, Савик?
Еще раз контакты Лимоненко.
Мы уже отследили все его маршруты, сказала Ада. Я проведу проверку
***
Харьков.
Группа Бойко.
Сентябрь, 1942 год.
Юрий Бойко и шесть его товарищей уже несколько месяцев как создали подпольную организацию. Все началось с того, что они слушали новости советского радио, используя приемник, имевшийся на чердаке у Бойко. Приёмники приказано было сдать под страхом смерти ещё в декабре 1941 года, но Юрий скрыл свой.
Молодым людям нравилось собираться тайно и чувствовать себя разведчиками. Но после очередного теракта, устроенного настоящими подпольщиками в Харькове, они увидели ничтожность своей работы.
Слышали, что на Сумской полицая зарезали? принес очередную новость друг Юрия Влад.
Когда?
Сегодня ночью.
Откуда знаешь?
Вся улица шумит. Я сразу к тебе. Где остальные?
Скоро будут, сказал Бойко.
Вскоре собрались все.
Юрий сказал:
Сегодня настоящие советские люди нанесли новый удар. Был убит полицай.
Ему возразили:
Тоже мне удар! Да еще и неизвестно за что упокоили полицая.
Влад сказал, что на теле была найдена листовка «Смерть фашистам».
А что мы сделали? Забросили десяток рукописных листовок? спросил товарищей Бойко.
Ну не скажи! Эти листовки какой эффект имели! Как полицаи забегали, когда мы написали о наступлении наших весной? Вспомни!
Верно! Таскали парней в полицию. Почерки сверяли!
И за это вполне могли повесить. Так что рисковали по-настоящему!
Бойко согласился:
Все это так, друзья! Но разве это настоящее дело?
Ты уже предложил настоящее дело, Юра. Мы хотели подстричь немецкую подстилку. И что? Она разбросала нас как котят. А у тебя еще и документы забрала.
Но потом вернула и сказала больше так не делать. Ничего ведь не случилось. И тогда у нас не было оружия.
А теперь? спросил Влад. Что изменилось?
Бойко усмехнулся и достал из кармана офицерский «Вальтер».
Откуда? спросили его.
Еще и три запасные обоймы имеются! С таким можно дела делать!
Его поддержали.
И что нам предпринять?
Может тоже полицая упокоить? На вокзале в их караулке можно даже троих приговорить!
Бойко возразил:
Нет! Нужно что-то более значительное. Кто станет долго говорить про мертвого полицая? А нужно такое дело чтобы весь город говорил и не один месяц!
И что ты предлагаешь? спросил Влад.
Его поддержали:
Говори, если есть что сказать!
Юрий поделился своим планом:
Помните ту дамочку, что мы хотели подстричь?
Аду Лепинскую?
Убить певичку? Но она, как оказалось, нездешняя. Она из Румынии к нам пожаловала и предательницей назвать её нельзя. И нас не сдала. Зачем убивать?
Бойко успокоил приятелей:
Я не предлагаю убивать Аду Лепинскую. Но я после того случая немного наблюдал за ней.
Она с немцами и румынами постоянно гуляет. Убрать кого из её кавалеров?
Нет! Вы дослушайте сначала. Ада ходила в твой дом, Михась. Сам видел.
В мой? худой подросток в очках уставился на Юрия.
У вас ведь живет Катя Лимоненко?
Катька? Но ей всего восемь лет. Ты про что?
Я не о ней сейчас! У Кати есть отец.
Дед, поправил Бойко Михась. Отец и мать у неё погибли. Живет она со своими дедом и бабушкой. Дед работает в фельдкомендатуре. Но старый Лимоненко не такой вредный. Всегда с нами продуктами делится. И многих подкармливает в нашем доме.
Я не про самого Лимоненко говорю, сказал Бойко. Работает этот Лимоненко у важного немца, что из самой Германии к нам приехал. И величают этого немца «господин барон» или «господин полковник».
Михась подтвердил:
Есть такое дело! Работает Лимоненко при важном немце. Наши бабы того немца однажды видали.
Вот этого немца мы и казним! И листовку нашу на тело положим. Пусть знают!
Михась подтвердил:
Есть такое дело! Работает Лимоненко при важном немце. Наши бабы того немца однажды видали.
Вот этого немца мы и казним! И листовку нашу на тело положим. Пусть знают!
Другим эта идея понравилась. Группа стала работать над планом устранения барона фон Рунсдорфа
***
Харьков.
Барон фон Рунсдорф.
Сентябрь, 1942 год.
Полковник фон Рунсдорф ждал разговора с Берлином. Он знал, что его конфликт с начальником местного гестапо Клейнером уже известен в Берлине. Клейнер действовал на опережение.
Я вам еще нужен, герр полковник? спросил лейтенант Рикслер.
Нет, Ганс. Вы можете идти.
Вы ждёте звонок, герр полковник? догадался Рикслер.
Возможно, мне позвонят из Берлина.
Это по поводу вашей недавней стычки с оберштурмбаннфюрером?
Идите, Ганс.
Барон показал, что не желает говорить на эту тему. Адъютант ушел.
Рунсдорф остался один.
«Я в одном шаге от своей цели. Мне странным образом повезло и я нашел того человека, который сможет обнаружить то, что было спрятано. Для того чтобы найти мало быть умным человеком. Нужно знать этих людей и местные правила. А мне порой трудно понять русских. Отчего этот самый Николай Пильчиков не получил признания в своей собственной стране? Ему выделили на его опыты только ничтожные суммы. В Италии в распоряжение Маркони военное и морское министерства давали огромные средства. Нашему немецкому профессору Слаби сам кайзер Вильгельм предоставил в распоряжение и плавучие средства и войска Потсдамского гарнизона! Почему же русский царь и его министры так мало ценили Пильчикова?»
Телефонный звонок прервал ход его мыслей.
Барон поднял трубку.
Полковник фон Рунсдорф у аппарата.
Это Гиммлер!
Рейхсфюрер? Хайль Гитлер!
Хайль! Что у вас? Есть новости?
Пока нет, рейхсфюрер! Но
Возможно, что вы просто загостились в Харькове, дорогой барон? И вам не стоит больше оставаться там?
Мне нужно еще время, рейхсфюрер!
Сколько времени вы в Харькове, барон?
Рейхсфюрер! Именно поэтому австрийцы в свое время и не нашли архив, ибо бросили его искать! Но я обнаружил след. И сделал это силами небольшой группы людей.
Я говорил начальником гестапо Клейнером. Он, конечно, не знает истинной цели вашего пребывания в городе, но считает, что есть угроза для вашей жизни, барон.
А почему Клейнера так заботит моя жизнь, рейхсфюрер?
Он отвечает за вас барон. И Клейнер знает, что если с вами что-то случиться, то он будет виновен в первую очередь. Так что поймите его, Рунсдорф, и не мешайте работать.
Но разве я мешаю гестапо?
Клейнер жалуется, что мешаете вас охранять. Постарайтесь найти с ним общий язык, барон. Желаю удачи в ваших поисках.
Звонок прервался
***
Барон понимал, почему начальник гестапо пожаловался на него в Берлин. Совсем недавно (три недели назад) был задержан его помощник Лимоненко. Он не явился на квартиру барона и задержал документы, с которыми работал.
Рунсдорф спросил лейтенанта Рикслера:
Где Лимоненко? Уже начало одиннадцатого.
Он должен был прийти час назад. Я послал посыльного к нему на квартиру.
И что?
Посыльный еще не вернулся, герр барон.
Странно, что Лимоненко нет. Ведь он всегда был таким пунктуальным.
Вскоре выяснилось, что Лимоненко был арестован гестапо.
Что значит арестован? не понял Рунсдорф.
Я не могу ответить на этот вопрос, герр барон, сказал Рикслер.
Но вы звонили в гестапо?
Так точно!
И что вам ответили?
Ничего, герр барон! Я представился, но дежурный сказал, что это не мое дело.
Вам нужно было связаться с шефом местного гестапо Клейнером! Возможно, что этот дежурный не знает, кто вы такой и на кого работаете!
Я сказал это дежурному.
Сказали? И что же он?
Он ответил, что оберштурмбаннфюрер Клейнер говорить со мной не будет. А если я ему понадоблюсь, то он сам вызовет меня на допрос!
Вам так сказали, Рикслер? удивился Рунсдорф.
Слово в слово, герр барон.
Рунсдорф вызвал машину и сам отправился в гости к оберштурмбаннфюреру Клейнеру13.
На входе его задержали. Рунсдорф показал удостоверение и представился, хотя здесь его хорошо знали.
Оберштурмбаннфюрер ждет вас, господин полковник? спросил дежурный офицер.
Что это значит?