Вот как отец нахмурился, его густые брови почти сошлись на переносице. Вот как. Это ничего. Забудь.
Ардаю пока не хотелось ничего забывать. Скорее наоборот.
А кто рассказал тебе про драконов, отец?
Я был знаком с женщиной из рода колдунов, Гай пристально посмотрел в лицо сына, как будто размышляя, стоит ли продолжать. По правде говоря Интересно, тебе ещё никто не рассказал об этом? Сарита, например. Она, похоже, считает, что вся деревня проклята с тех пор, как в моем доме жила она. Видишь ли, это глупость. Ты согласен, надеюсь?
Горная колдунья жила здесь? С тобой? поразился Ардай.
Отец кивнул, отведя глаза.
Она была моей женой. Очень недолго. Она умерла. Валента была очень красивой, доброй, замечательной, и ничего колдовского в ней я не заметил. Она была такой же, как любая другая женщина. Так вот, она немножко рассказывала мне про драконов.
Некоторое время Ардай молчал, потом сказал:
Я знал, что до мамы у тебя была другая жена. Но не слышал о том, что
Это понятно. Мы и не стремились к тому, чтобы об этом кто-то знал. Но Сарита знает. Так уж получилось.
Значит, она поэтому злится на меня? Считает, что из-за нас все несчастья с драконами, которые случились тут и еще будут?
Да, примерно так. Постарайся не обращать внимания, отец положил руку на плечо Ардая. Кстати, ты упомянул, что говорил с драконом. Что же ты ему сказал?
Что когда-нибудь оседлаю ящерицу. То есть дракона. Я сказал это девчонке.
Отец улыбнулся. А потом попросил серьезно:
Не летай больше в потёмках. Пожалуйста, сын. Обещаешь?
Ардаю приснился сон, пугающий и волнующий одновременно. В этом сне он летал. Сначала просто летел, и было темно и немного холодно, а потом началась гроза, по телу заплясали ледяные капли и молнии вспыхивали совсем рядом. Ему почему-то было не страшно, а наоборот, даже весело, но потом он стал падать. Вот так, летел-летел, и вдруг оказался высоко в черном грозовом небе, один-одинешенек, а лететь не получается. И от несправедливости этого факта стало пронзительно, до боли обидно: почему он должен падать, если надо лететь?!
И он проснулся. Никакого дождя, никакой грозы. Он лежал на своей постели, отбросив легкую простыню, которой укрывался. Из открытого окна тянуло пряной утренней свежестью. Ещё не светло, но уже и не черно. Утро.
За дверью шаги, голоса служанок, со двора доносилось лошадиное ржание. Ардай вскочил, быстро натянул одежду.
Во дворе как раз запрягали крытую повозку, в кухне звенели посудой, ни отца, ни дяди Кира нигде не было видно. Ардай решил сначала взглянуть на яйцо.
Он остановился в дверях, потому что услышал голос отца, и по мягким, бархатистым нотам в этом голосе догадался, что говорил тот с матерью.
Ты расстроена. Почему? Ты уже так давно здесь, а, оказывается, ещё и плачешь? Что случилось, моя хорошая?
Прости. Это так глупо. Я думала сейчас о том, что этот малыш обречен быть сиротой по нашей прихоти. Он никогда не увидит матери, понимаешь?
Ну еще бы! Птенец, воспитанный матерью, не понесёт наездника. Мы будем возиться с ним больше, чем с любым из собственных детей. Нет, напрасно ты вздумала жалеть его.
Он вылупится совсем скоро, Гай. Мне так кажется. Если положить ладонь на скорлупу, он начнет двигаться, тереться изнутри. Попробуй!
Вот, пробую. Ничего не слышно. Это, наверное, он об твою руку трется. Почувствовал заботливую мамашу, отец ласково посмеивался над матерью. Может, он и погодит до моего возвращения. А нет ты знаешь, что делать. Вы справитесь. Будут проблемы позовешь старого Гораха, я его предупредил.
Конечно, Гай. Но мне неспокойно. Мне страшно, не знаю почему.
Ещё и страшно! Да что за странные вы создания, женщины, то вам жалко без причины, то вдруг страшно. О чем на самом деле ты плакала?
Ни о чем, Гай. Мне просто грустно.
Вот. Ещё и грустно. Не грусти, провожая меня, это плохая примета. И пошли отсюда. Нам ведь уже собрали перекусить? А потом у тебя будет время поплакать над какой-нибудь чепухой, если очень захочешь.
Ардай отступил за стену, и родители прошли мимо, не заметив его.
Больше нечего было делать в стойле ясно, что с яйцом всё в порядке, раз и мать, и отец побывали там только что. Но Ардай вошел. Потрогал печь ее протопили ровно настолько, что она стала теплой, и песок и яйцо в нем тоже были теплыми, чуть теплее его руки. Так и нужно.
Он положил ладонь на скорлупу. Сначала в яйце не было никакого движения, потом вдруг что-то мягко толкнуло ладонь, прижалось к ней изнутри. Ардай вздрогнул, улыбнулся. Что-то похожее на нежность шевельнулось в груди, но тут же было вытеснено другим чувством: это его птица, символ его взрослости. Он, Ардай Эстерел имень, всадник императорской Крылатой Гвардии. Один из избранных.
Он положил ладонь на скорлупу. Сначала в яйце не было никакого движения, потом вдруг что-то мягко толкнуло ладонь, прижалось к ней изнутри. Ардай вздрогнул, улыбнулся. Что-то похожее на нежность шевельнулось в груди, но тут же было вытеснено другим чувством: это его птица, символ его взрослости. Он, Ардай Эстерел имень, всадник императорской Крылатой Гвардии. Один из избранных.
Пусть рух вылупляется скорее, любопытно на него посмотреть. А беспокоиться зачем? Тут целая толпа народу, неужели они не справятся с одним маленьким птенцом? Да Ардай и один бы справился.
Наконец они собрались за столом. Час был ранний, поэтому из сестер пришла только старшая, Валента, и пристроилась рядом с отцом. Остальные еще спали. Старшая сестра была отцовской любимицей, всегда первая встречала его из поездок, не упускала случая проводить в дорогу, хоть ночью, хоть рано утром. И ещё, её, Валенту, отец почему-то звал по имени чаще других дочерей. Только теперь Ардай подумал: может, это из-за той Валенты, его первой жены? И тут же он почувствовал злость на отца из-за этого. Горная колдунья давно умерла, и лучше бы её вообще не было, а выходит, что ей по-прежнему отведено местечко в отцовской душе то, что должно принадлежать матери и никому больше. Мать этого заслуживает. Она достойна всего на свете, его мама.
Намазывая маслом широкий хлебный ломоть, дядя Кир добродушно сказал:
Совсем забыл спросить, мимо вас не проезжал вояка-драконоборец со свитой? Сын какого-то придворного именя. Нет? Значит, он по северной дороге отправился. Знатный молодец, весь сверкает, конь под ним не дешевле хорошего руха, свита тоже вся в парче и серебре, и еще трубачи едут впереди и играют. Загляденье. Городничий обед дал в его честь, а уж сколько народу его провожало
Что, дикий дракон опять появился на Седле? рука матери замерла над блюдом с творожными лепешками.
Появился, подтвердил дядя, откусил от ломтя и, прожевал. Он на своей земле. Что тебя волнует, Мия?
Мию волнует все, усмехнулся Гай и глянул на сына. А также то, что, видишь ли, дядюшка, наш сын мечтает полетать на драконе. Считает, что руха ему маловато будет. Вот Мия и забеспокоилась, как бы сынок, ну, не полетать конечно, но поглядеть на дракона не надумал. Познакомиться, так сказать. Мало ли что получиться может, да?
Ардай насупился, опустил голову. Отец угадал верно. О том, что не прочь полетать на драконе, Ардай говорил не раз, многие слышали, но, конечно, всерьез никто не принимал. Да и сам он, в общем, тоже. Шутка, бахвальство. Или пустая мечта, если угодно. Всерьёз он сказал об этом лишь раз, вчера в небе, той девчонке. Да точно ли сказал?! Но услышав, где объявился дракон, Ардай первым делом подумал как близко, взглянуть бы хоть одним глазом!
Конечно, он видел дракона не далее как вчера, и очень близко. В том, что с ним разговаривал, он уже не был уверен. Но рассмотреть дракона спокойно, не спеша уразуметь, что он собой представляет это не то, что пытаться удрать от него верхом на рухе.
Нет, Гай, нет, что ты говоришь, мать испуганно замахала руками. Я просто подумала какое несчастье родителям! Почему люди решаются на это?
Потому что дураки на свете не переведутся, объяснил отец. Чего неймется этому несчастному? Чего он хочет?
Императорскую дочь в жены. Так любит, говорят, что или жениться, или погибнуть, ответил дядя, не переставая жевать. К тому же он, говорят, драконий меч достал, так что, может, и победит.
Дважды дурак. Ни одна девчонка не стоит смерти от драконьих лап. Никогда ещё побежденный не возвращался в свой дом. А настоящих драконьих мечей не много. В Аше, например, в ратуше висит подделка, лучше с ней не ходить на дракона. Пусть и дальше висит.
С чего ты взял, что подделка? вскинулся дядя. Быть не может!
Она говорила мне, Гай, хоть и отвечал дяде, взглянул на сына. Она хотела посмотреть, и я сводил её в ратушу.
Старый местный обычай в присутствии второй жены не произносят имени первой. Она это Валента, горная колдунья. Правда, Ардай вообще не помнил, чтобы отец когда-нибудь говорил о ней, и при матери, и без неё, кроме вчерашнего дня, конечно.
Да что она понимала в оружии? Женщина? возмутился дядя.
Отец улыбнулся.
Мне казалось, что она понимала.
Мать опустила голову, и Ардай опять разозлился на отца. Надо же, она еще и в мечах разбиралась, его горная колдунья!
А может, этот имень и победит. Вот здорово будет, сказал Ардай. Давно уже никто не побеждал драконов. Они разозлятся, как вы думаете?