Мы нырнули в какую-то искривлённую щель рядом с пещерой и оказались в совершенно другом мире, где преобладали розовато-кремовые цвета. Я удивлённо озирался от такого неожиданного перехода от мрачного средневековья в прекрасный мир ренессанса. Под нами проносились поля цветов, деревья и возвышенности на горизонте имели плавные очертания, а над головой висели семь планет. Я все пытался разглядеть среди этого великолепия людей, но вокруг не было ни души..
Красота сказал я завороженно. Вот бы побродить среди этих цветов. Полежать и насладится их запахом.
И остаться там навечно. проворчал дед.
Что не так! раздраженно воскликнул я, Посмотри какая красота!
Эти цветы вампиры, ты посмотри на цвет бутонов и подумай почему он розовый
Я умолк. Этот мир был совсем не тем, чем казался.
Долго ещё? спросил я деда, нетерпеливо щёлкнув его пятками.
Прём без остановок. уклончиво ответил дед.
И всё же? настаивал я. Мне хотелось поскорее закончить это путешествие в никуда, надоела неопределённость, хотелось конкретики.
Здесь внучок ничего нельзя загадывать, если эту часть пройдём без приключений, то неизвестно, что нас ждёт за следующей дверью.
Что за чушь! Ты столько лет лазаешь по этим местам, должен знать, что будет дальше.
Как бы не так, я ни в чём не могу быть уверен сегодня там один мир, завтра другой. Миры крутятся вокруг друг друга. И поэтому ничего устоявшегося здесь нет. Если повезёт добежим быстро, а если нет придётся поплутать.
Ладно, будь, как будет. согласился я.
Всё-таки этот мир мне нравился, он напоминал мне стеклянный шар заполненный гелем, в котором плавают рыбки, растут кораллы Захотелось запечатать этот мир в стеклянный шар и поставить его дома на комод. Дед Михаил сделал резкий вираж и не останавливаясь влетел в едва заметную воронку. Красота мира исчезла, словно стертая чьей-то невидимой рукой и на смену появилась другая декорация, озадачившая меня до крайности.
Приплыли.. сказал дед. Теперь держись! Это Запретный мир.
Что это значит? спросил я, заранее холодея.
Это значит, что надо заткнуть уши, закрыть глаза и тихо, но очень быстро добраться до входа в нужное нам место. По моим расчетам он где-то недалеко. Но сейчас оно на территории Запретного мира.
Раздался осторожный кашель и голос Корсара.
Друзья, я, пожалуй вернусь. Туда я не полезу. Я пережду. Желаю удачи. Эмир поклонился и растворился в пупке воронки.
Проводив его взглядом, дед схватил себя за волосы и застыл в позе роденовского мыслителя: двигаться дальше было опасно. Поступить, как Эмир, подождать пока придёт другой мир, тоже нельзя: у него было время у меня его не было. Дед это понимал. Поэтому он выпрямился и несколько обреченно сказал:
Всё, что произойдёт в дальнейшем от нас уже не зависит, но мы пойдём на это, потому что нет другого выхода. Так, что, внучок, молись своему фартовому богу авось пронесёт. Но предупреждаю будет страшно. Очень! Ты готов?
Да. сказал я опять забираясь деду на плечи.
Ну с богом
С этими словами дед произнёс: «Я есмь защитный, звукопоглощающий, невидимый кокон» и осторожно двинулся вперёд, стараясь скользить в полуметре над землёй. Я видел, как в высокой траве, колыхаясь, двигались винтообразные завихрения, что-то попискивало, похрюкивало, нечто похожее на богомола выпрыгнуло из кустов и, напоровшись на защитную капсулу, отскочило назад и, став в боевую стойку, угрожающе задвигало челюстями. По всему полю пронёсся гул, будто разом снялась с места стая невидимых птиц и ушла в небо, а в небе гуляли серо зелёные всполохи, очень похожие на северное сияние под городом Мурманском. Только это было не сияние и не Мурманск. Сполохи были мыслеформами огромного мыслящего существа, которое, по утверждению знатоков Астрала, управляло этим хаосом. По одним свидетельствам оно называлось Кир, по другим Уг, и Фан.
Дед вполголоса комментировал ситуацию:
Цвета сполохов указывают на то, что существо спокойно, но не спит. Оно постоянно мониторит все семь миров, и пока не почувствует чужого в Запретном мире. Пока нам везёт, ты, наверно, хорошо умаслил своего бога удачи. дед хохотнул довольный своей шуткой и продолжил. Сейчас пройдём по этой ложбинке, потом повернём и упремся в стенку, обходить долго придётся перелезать..
Перемахнём, делов-то!
Михаил забрюзжал, передразнивая.
Перемахнём, делов-то!
Михаил забрюзжал, передразнивая.
Перемахнём Перемахнём Перемахнуть можно, да только обязательно засветимся
А вдруг нет, не унимался я. А вдруг повезёт?
Ну дай-то бог.
Подкравшись к стенке Михаил собрал всю свою волю и поднял капсулу на уровень стены и, тут же, нырнув за неё, врубил полный ход. Мгновенно небо окрасилось яркими огненными цветами, и почти сразу нас накрыло волной жуткого воя и нас придавило к земле тяжелым грузом страха. Наш полёт замедлился настолько, что защитная капсула скребла по земле, дед стонал от непосильного напряжения, но тянулся как мог.
Давай дед, давай родной? уговаривая я его, но подстёгиваемый мной Михаил делал только слабые скачки к спасительному колодцу, что виднелся на дальней кромке поля. Он терял последние силы.
Капсулу долой! ревел я ему в ухо. Раздираемый ужасом, я перестал что-либо ощущать, кроме проникшего в каждую мою клетку страха, и только вцепившиеся мёртвой хваткой пальцы в воротник дедовской рубахи удерживали меня в позе седока. Дед задыхался подо мной. Свечение его стало совсем тусклым, но защиту он не бросал. «Каково же ему, если мне так плохо?» подумал я и начал вырубаться. В уплывающем сознании отпечатался приближающийся колодец, добротный, сделанный на века, тот самый
Очнулся я в тоннеле, было сухо, что удивительно, принимая во внимание, что это был колодец. Дед лежал рядом и, казалось дремал. Рядом с нами сидел старичок с длинными усами и делал какие-то странные жесты над дедом. Дед, наконец, пошевелился, открыл глаза и, увидев незнакомца, сказал:
Спасибо Лу. Ты вовремя вытащил нас. Ещё чуть-чуть и я бы откинул копыта.
Дзен Лу всегда там, где он нужнее всего. А вы? Как вас угораздило вляпаться в это дерьмо?!
Дед вздохнул и, подняв глаза к жерлу колодца, где бушевал шторм вызванный буйством Ракота, признался:
Он налетел так внезапно! Я думал успею..
Видел я, как ты улепётывал. И лежать вам обоим в поле, перед колодцем, если бы не учитель Дзен. Кстати, кто этот смертный? спросил эзотерик.
Мой внук.
Лу оценивающе посмотрел на меня и покачал головой.
Ну и какого лешего ты притащил его сюда? Зачем же так рисковать?
Я уже поблагодарил тебя. Остальное не твоего ума дело. отмахнулся от него дед Михаил и, повернувшись ко мне, спросил:
У тебя выпить есть?
Нет. удивился я. С чего? На яблоко..
Я протянул деду яблоко и он впился в него зубами
Вы же не едите всё также удивлённо произнёс я.
Много ты понимаешь. Я ем для удовольствия, а что касается энергии, то она проходит в меня через воздушные пути и космос.
Доев яблоко, дед критически осмотрел меня и сказал:
Вот тебе неплохо бы поесть, выглядишь, как живой мертвец. Не хватало ещё, что бы ангелы тебя не сгребли до кучи с остальными. Выйдем на верх умойся. он встал и скомандовал:
Подъём! Ад ждёт тебя, внук мой. Будет интересно! он посмотрел на Дзена. Ты идёшь?
Не, здесь пережду ответил тот и прощально пошевелил пальцами.
Глава 3
По тоннелям, минуя серьёзные нижние сегменты, куда проход был по «спецпропускам», мы подошли к Ахерону, реке о которой слышал много раз, но не представлял, что воды её могут шелестеть и нашептывать тысячеголосым фоном одно и то же: «забудь, оставь, забудь, оставь..». Чёрные воды её омывали край песчаного берега у моих ног, другая сторона терялась во мраке. Оттуда, через мгновение, материализовалась лодка со стариком, который, сидел неподвижно, словно, вырезанная из коряги, статуя..
Это Харон. с неким пиететом проговорил Михаил. постарайся говорить с ним повежливей. Он не перевозит живых, но я попробую договориться. Этот реликт уже не тот строгий страж, что в былые времен, но заплатить ему надо. У тебя деньги есть?
Рубли.
Нет, это валюта здесь не котируется. На тебе двадцать евро. Он их различает.
Лодка причалила. Херон встал и я увидел египетскую мумию, которая пристально уставилась сначала на меня, потом на деда:
Живым проход закрыт! громко возвестила мумия скрипучим, как давно не смазанные дверные петли, голосом. Голос перевозчики метнулся под своды пещеры, прошёлся наждаком по потолку и осыпался мелким песком нам на головы.
Уважаемый Харон. начал дед Михаил. О живых поговорим позднее Ты слышал о комиссии в Раю?
Харон стал в третью позицию и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что дела Рая его не касаются.