Ты тварь! Ты снова поставила меня в глупое никому не нужное положение. Если ты выживешь, знай, я найду тебя и снова убью. Лучше умри, боль хлестанула такая что мое сознание даже не сопротивляясь утонуло в черноте ада, о котором я уже молила. Где- то рядом текла вода. И еще рядом был шум вылизывания. Так кошка себя вылизывает. Только этот шум был громким с каким- то сопением и расстановкой. Огорченно заметила, что я снова жива. Лучше бы я умерла. Зачем мне теперь со всем этим жить? Боль притуплена, сквозь корку на глазах проглядывал свет. В моем темном царстве есть свет? Конечно, это был сарказм и не было никакого моего царства. Вдруг надо мной воздух словно загустел и стало даже жарко. Я замерла не в силах ни заорать, ни припугнуть того, кто сейчас был над моим телом. Огромное влажно- сырое что- то омыло мое лицо снова и снова, не веряще пытаюсь посмотреть и увернутся от него, но сил нет. Я как статуя. Боль сковала все так чтобы я даже не шевельнулась иначе опять упаду в забытье темноты. Но жить хотелось. Почему- то какое- то внутреннее чутье или что- то еще подсказывало что мне нельзя сейчас терять сознание. Что это последний шанс остаться в живых.
Кайна! Брысь отсюда! Это тело надо хоронить. Опять оборотни человечек откуда- то натаскали и выкинули поигравшись. голос принадлежал старику, очень старому. Он был скрипучим, и я бы даже сказала, что слышала такой голос в каких- то фильмах. Мне нравился этот голос. Он всегда был за хороших и всегда кому- то помогал. Что есть силы попыталась слово сказать, но влажно- сырое нечто снова обволокло мое лицо и что есть мочи стало тереть мое лицо. Старик закашлялся в стороне громче и громче, видимо он приближался ко мне. Тень нависла надо мной снова
Кайна! Тело то живое, моя ты девочка. Ты ее вылизываешь? нечто надо мной заурчало и вдруг зашипев надо мной бухнулось на меня, едва не задушив меня своим весом. Это кошка?! Огромная кошка? Она меня сейчас сожрет?! Старик уже откуда- то сбоку заворчал
Да не трогаю я ее не трогаю. Не души девку то, Кайна. Помрет она под тобой. кошка словно поняв старика и вправду слезла с меня и стала усиленнее вылизывать мое лицо. Даже все это что я слушала их и пыталась кричать, взяло мои крохи сил так что я не потеряла сознание, а просто уснула. Проснулась от яркого света, зажмурившись ойкнула и неожиданно поняла, что могу говорить и боли нет. Свет как- то внезапно стал обычным, и я расслаблено, уже не боясь яркости медленно открыла глаза и выдохнула вновь. Я была в комнате, огромной комнате, в середине стоял широкий стол со стульями. Чуть вдали виднелась печь. На ней что- то готовилось, потому что даже с кровати я видела огромную бадью с бурлящим нечто. Запаха еды не было. Кушать не хотелось совсем. Все было каким- то блеклым и серым. Хотя постельное на котором я лежала, пахло свежестью и чем- то неуловимо хвойным. Послышался тяжелый перестук снаружи и дверь очень тихо открылась. Вошел очень низенький старичок и покрутившись вокруг себя ругнулся
Ну вот забыл опять ее захватить. пробурчал он себе под нос и замер, глядя на меня.
Проснулась девонька? спросил он, не сводя с меня пристального взгляда. Кивнула ему насторожено, и сама отвела взгляд первой.
Ты не бойся меня. Я Аким. Я за кладбищем приглядываю. Вот и тебя удалось вытащить с той ямины. А то Кайна любит человечинку. Ох от нее сладу нет. Пришлось вот откупаться. Кроликов своих отдал. вновь посмотрела на старичка и почему- то заревела. Старичок закудахтал как наседка и скинув сапоги подбежал к моей кровати и замер, похлопывая рядом со мной подушку. Как же он догадался меня не тронуть я, так и не поняла. Видимо не одну меня он с той ямины доставал. Понимал видимо, что с нами оборотни делают. А слезы все текли и текли. Сон заволок сознание, и я снова уплыла в царство Морфея сладко баюкаясь на его волнах. Было так хорошо спать что просыпаться вообще не хотелось. Но меня кто- то звал, громко и тоскливо. Пришлось разлепить глаза и огорчено посмотреть на того, кто меня звал. Но никого не было. Но зов откуда- то шел. Он звал, манил меня своей паволокой чего- то неуловимо прекрасного и такого родного. Но тело не слушалось. Я хотела встать и пойти за зовом, но ноги отказывались слушаться, я, нервничая попробовала потянуться рукам с кровати, но лишь свалилась с кровати и застонала от боли. Старичок появился словно из воздуха и запричитал
Девонька, это оборотень зовет. Не иди. Сожрет. Темень сейчас. Это одичалые без своей названой которые сейчас ищут чем поживится. Тебе ноги то Кайна покусала, потому и ходить не могешь. Спасло тебя это. он тем временем закинул меня на кровать, как- то по- отчески накрыв одеялом сел от меня на стул положил аккуратные натруженные ладони на колени и посмотрев на меня спросил
Девонька, это оборотень зовет. Не иди. Сожрет. Темень сейчас. Это одичалые без своей названой которые сейчас ищут чем поживится. Тебе ноги то Кайна покусала, потому и ходить не могешь. Спасло тебя это. он тем временем закинул меня на кровать, как- то по- отчески накрыв одеялом сел от меня на стул положил аккуратные натруженные ладони на колени и посмотрев на меня спросил
Говорить то можешь? зов, как ни странно, прекратился и я, выдохнув кивнула
Могу дедушка Аким. он заулыбался тут же. Словно солнышко выглянуло и потеплевшим взглядом предложил
А может поесть хочешь? лишь пожала плечами. И спросила чуть погодя
А Кайна, это кошка? дедок нахмурился
Не девонька. Это нага. Недоразвитая. Все мы тут недо. Это место таких и притягивает. Я маг бывший. Кайна, приползла лет как пять назад. Я иномирец. Была магия и потом не стало. я, подавшись всем телом со слезами на глазах зашептала
Я тоже иномирка. Но нельзя мне обратно. Никуда нельзя. Меня князь убьет. Зря вы меня выхаживали, нельзя мне жить дедушка. «Ой как нельзя», дедок заохал и неожиданно строгим тоном сказал
Это еще кто сказал?! Князь? Так он сам нежилец. Иномирку говорят убил и совсем мозги свои потерял. Это ведь он сейчас выл. он неожиданно замолчал и уже севшим голосом переспросил
Так это он тебя так? кивнула, пряча лицо в ладошках.
Он дедушка, он. За то что его избранная. дедок со стулом сел поближе
Ты тебе ты Атьяна? от того, что он произнес меня по имени даже отрезвило и плакать расхотелось.
Так за тебя двуликий награду обещал дать. Ты под его защитой. Атьяночка, ты не переживай. Князь будет наказан. Если обернётся он человеком, двуликий знать будет и казнь ему уготовит. Он, итак, несколько раз уже избегал ее, казни то этой. На всех кидается, сладу с ним нет никакого. говорил дед размеренным голосом. Видно, давно у него не было гостей, слова из него так и лились. Он продолжал говорить о том, как попал сюда и тут же срывался говорить о том, как его этот мир обидел. Я слушала, а сама думала о том, что только что пережила. Даже вспоминать было все страшно. Но несмотря на то, что боль начала возвращаться и я вся была в бинтах туго спелёната, все то, что со мной произошло воспринималось как с кем- то другим. Старичок уже ушел спать, а я смотрела на свои ладони, на которых были видны укусы по две точки. Шли они к локтям и покрывали так же все предплечье. Какая- то звенящая боль словно шла по вене предупреждая что сейчас будет больно, и чтобы я готовилась. На миг стало страшно, темнота вспыхнула в мареве белого сияния взрывом и расширившись поглотила меня полностью. В ней было хорошо, я знала, что в ней никого нет. Шестое чувство подсказывало что так надо, что это надо пережить. Просто пережить. Вот так, ничего не делая, не волнуясь. Главное не волнуясь. Ведь тут в этой темноте никого нет. И когда через какое- то время организм начал давал сигнал о том, что пора уже и приходить в себя, я захныкала от обиды. Зачем я кому- то нужна в том мире? Я ведь готова умереть сейчас вот и пусть что будет. Мне нельзя жить такой грязной там. Мой путь, итак, окончен. Но неумолимо пришлось все- таки открыть глаза и наткнуться тут же на настороженный взгляд женщины что склонилась надо мной.
Твой путь еще не окончен Атьяна. сказала она сиплым сонным голосом. Голос был знакомым, где- то я уже его слышала. Женщина была довольно в теле. Лицо, опухшее с тремя подбородками. И в то же время узкое среди складок. Она когда то
была очень красивой. Она, тронув мои ладони попросила тихо
Надо жить Атьяна, он не хочет, чтобы ты жила, а ты живи. Назло всем. Это только твоя жизнь, никто не имеет права на нее. Она тебе дана не ими. слезы потекли вновь против моей воли. Я даже не вытирала. Отвернув от нее лицо сглотнула пересохшим горлом и тут же услышала мужской голос.
Ей надо прийти в себя. Наида. Рано ты ее начинаешь воодушевлять на жизнь. женщина огрызнулась
А сам то? Что ж ты не появляешься перед ней? я насторожено, посмотрев на пространство что она освободила, когда отошла от кровати и чуть не заорала от ужаса. На меня смотрело нечто в красных всполохах. Его силуэт очень трудно было разглядеть, до рези в глазах, но я смогла с трудом увидеть силуэт мужчины и когда отвела взгляд, женщина вдруг осевшим голосом спросила
Тыты чтовидишь нуарха? недоуменно посмотрев на нее лишь пожала плечами и с ледяным спокойствием стала спускаться с кровати. Организм требовал к себе внимания очень сильно. Терпеть уже сил не было. Женщина как корабль поплыла ко мне и поддержав за руку проводила в уборную. Как же я смогла так встать? Думала, что после произошедшего мне как минимум ноги переломало. Но видно Наида не зря считается самым сильным целителем. Уборная как у меня в новом доме что мне выделили дети советников. Как они там интересно, подумалось на миг, когда мыла руки. Такое ощущение что этот ужас я перенесла очень давно и сейчас как ни в чем ни бывало смотрю на себя в зеркало, вот, мою руки. Даже смотреть на себя не хочется. Лицо уже обычное, нет никаких ран на нем. Встав боком к зеркалу ужаснулась своей худобе и приподняв сорочку оголила ноги. Они были синие с какими- то прожилками по всей длине, уходили к талии. В дверь постучали и я, резко опустив ночнушку замерла. Так не хочется к ним выходить. Очень не хочется. Что им всем от меня надо?