Поговорив по телефону, она предложила:
Давай знакомиться, я Зара.
Лиде ничего не оставалось, кроме того, как назвать своё имя.
Пошли? спросила Зара и первой шагнула в сторону боковой аллеи.
Лиду охватило беспокойство. Внутри её что-то противилось и отговаривало идти за незнакомой женщиной неизвестно куда, нужно остановиться, и вернуться в сквер. Как вчера, что-то кричало внутри, что не надо садиться в машину к незнакомым людям, а она села и что из этого вышло? Так и сейчас кричит, что не надо идти с незнакомкой неизвестно куда, но Лида не слушала внутренний голос и шла. Неожиданно Зара обернулась и, улыбаясь, заверила:
Не бойся. Идти осталось совсем чуть-чуть, скоро придем, уже совсем рядом. Внимательно взглянув на Лиду, поинтересовалась: Ты здесь как очутилась? Подруга-то где?
Лида понимала, что не стоит откровенничать и рассказывать о себе, но язык, не спрашиваясь, говорил и говорил, выдавая всю интересующую женщину информацию.
Запыленные фонари, повешенные на приличном расстоянии друг от друга, плохо освещали частный сектор жилых домов, ни в одном из которых не было света. Лида не заметила, когда свернули в какой-то совсем темный проулок. Зара постучала в черное окно, за которым тут же вспыхнул свет. Из дома кто-то вышел, а, что происходило дальше, Лида уже не видела, и не слышала, что говорила Зара. Оглушенная чем-то тяжелым, она лежала на земле.
Ты что, Гиви, с ума сошел? А если убил? Зара наклонилась над лежащей женщиной, ища на запястье пульс. По-другому нельзя было?
Как по-другому? Она что добровольно полезет в яму? Высокий, очень смуглый кавказец хрипло засмеялся и, осветив фонариком лежащую женщину, поцокал языком. Красивая стерва.
Даже не думай. Зара подошла к кавказцу вплотную и, уткнув ему в грудь указательный палец, прошипела: Если хоть волос упадет с ее головы, то ты меня знаешь.
Гиви, тряхнув давно не стрижеными черными волосами, возмущенно зашептал:
Что с ней сделается? Не убудет.
Я сказала. Ты не понял? И хватит дискуссий, кладите ее в машину и везите, пока не очухалась. Где Самвел?
Я здесь.
Высокий худощавый паренек лет семнадцати вышел из салона автобуса и, подойдя к Заре, поклонился.
Ты отвечаешь за женщину головой. У меня на нее есть планы, поэтому береги ее. Матрас постели.
Всё готово ещё с прошлого раза.
Тогда в путь и смотрите, женщину не трогать.
Гиви сплюнул и сел за руль, а Самвел расположился в салоне рядом с лежащей на матраце Лидой.
Ехали, молча, до тех пор, пока пленница не стала приходить в сознание. Повернув голову, она застонала от резкой боли в шее.
Очухалась, вот и хорошо, обрадовался Самвел. Скоро приедем.
Что со мной? Где я? прошептала Лида, и хотела было подняться, но тут же, опять опустилась на вонявший затхлостью матрац. Болит шея и голова, пожаловалась она и потерла больное место.
Заживет, успокоил Самвел. Скоро приедем, и станет лучше.
Ты прямо, как мамка, осклабился Гиви. Я вот сейчас ее полечу, и все сразу заживет. У меня знаешь, какой лекарь хороший. Всем помогает
Он заглушил мотор и, несмотря на большой рост, махом очутился в салоне автобуса.
Ты бы вышел пока, обратился он к Самвелу, а я мадам полечу.
Гиви, не дури, поехали. Ты слышал, что сказала Зара?
Не слышал и слышать не хочу. Да и кто такая Зара? Не хватало еще, что бы она мне приказывала, кого любить, а кого нет. Выйди из автобуса.
Голос у кавказца зазвенел от злости.
Ты ее не тронешь, если только через мой труп. Парень самоотверженно заслонил собой женщину.
Ну что же, сам напросился. Можно и через труп, надоел ты мне. Гиви выхватил нож.
Уйди по-хорошему. Зарежу.
Неожиданно, Самвел резким движением пальцев ударил в то место, где у Гиви должны были находиться глаза.
А-а-а, раздался вопль в ночи. Шакал, ты выколол мне глаза.
Он зажал лицо руками и вывалился в открытую дверь автобуса. Падая, он рукой зацепил ремень ружья, лежавшего на сиденье и принадлежавшее Самвелу, которое упало вместе с ним.
Поедем без него, придет пешком, без сожаления проговорил Самвел и пересел в водительское кресло. Автобус вновь тронулся по грунтовой дороге. Все, что произошло в салоне, повергло Лиду в ужас. Опять двадцать пять, подумала она. А может это сон? Она дважды ущипнула себя за руку, но существующая действительность не пропала. Лида не понимала, что происходит? Не понимала, где она и кто рядом с ней? Голова продолжала болеть и кружиться, соображалось туго. Единственное было понятно, что на дворе темная ночь и ее куда-то везут. После сцены в автобуса она боялась спрашивать и молчала, дожидаясь продолжения истории.
А дальше было еще более непонятное. Немного проехав, автобус остановился и паренек, говоривший с сильным кавказским акцентом, приказал ей выходить. Шатаясь, Лида вышла из салона автобуса и прислонилась к его боку. На улице, как-будто, посветлело, видимо, наступало утро. Оглядевшись, Лида поняла, что она на пустыре, у подножия горы, и, кроме дощатого сарая, возле которого она находится, других строений нет. К Самвелу, который в это время дергал большущий замок на двери сарая, подошел крупный мужчина с ружьем. Они обнялись, здороваясь, и стали разговаривать по-армянски. Сильно жестикулируя, Самвел что-то объяснял мужику. Тот достал из кармана ключ и только подошел к двери, как раздался выстрел. Пуля пролетела совсем близко от Лидиной головы и пробила стенку автобуса. Вторая пуля ударилась об автобус рядом с Лидиной ногой.
Ложись, закричал Самвел и, подбежав к Лиде, дернул за руку. Она упала на жесткую землю, больно ударившись боком и коленом.
Не жить вам, всех перестреляю, как бешеных собак, а первой эту овцу.
К сараю с ружьем в руках приближался Гиви. Мужчина, которого Самвел называл Михась, по всей видимости, прятаться не собирался и, молча, дожидался разгневанного кавказца. Тот пока больше не стрелял, целенаправленно направляясь к автобусу. Михась понял его намерение и, опередив, мощным ударом кулака свалил высоченного кавказца с ног. Тот рухнул, выронив ружье, а подбежавший Самвел, его подхватил.
Тебя связать что ли? Ты чего бесишься? Михась наклонился над поверженным Гиви.
Мы здесь на работе и ты тоже. Сейчас тебя свяжем и отправим к Заре, пусть она решает, как с тобой поступить. Ты ставишь под удар наше дело.
Гиви повернулся на бок и просипел:
Михась, прости, не надо связывать. Вспылил, проклятый характер
А если бы ты нас перестрелял? Что видно в темноте? Самвел встал около головы поверженного Гиви. Сейчас мы тебя отпустим, но Заре доложим. С тобой работать стало невозможно. Повернувшись, к сидящей на земле Лиде, парень махнул рукой. Вставай, иди сюда.
Из распахнувшейся двери сарая в лицо Лиде ударила волна спертого воздуха. Самвел осветил внутренность помещения, остановив луч фонаря на большом отверстии в земляном полу.
Вот по этой лестнице спустишься.
Он взял около стены длинную, узкую лесенку и только намерился опустить ее, как в проеме двери показался Гиви.
Спустится хорошо и без лестницы. Эй, вы там, принимайте
Он с силой толкнул Лиду в спину, которая стремительно полетела вниз.
Ты что, шакал, совсем сдурел, да?
Самвел коршуном обрушился на грузина, но тот был сильнее и опытнее. От его удара парень отлетел куда-то в угол. На помощь парнишке пришел Михась. Он скрутил Гиви, связав ему руки и ноги, а затем вытащил на улицу и бросил у стены на землю. Прихрамывая и потирая ушибленное плечо, Самвел подошел к лежащему грузину и несколько раз ударил его ногой.
Ишак, ты и есть ишак.
Повернувшись к Михасю, попросил:
Помоги закинуть этого ишака в автобус, отвезу к Заре. Пусть решает, как с ним быть. Дальше так работать нельзя. Он товар портит и завалит все дело.
Мужик, молча, кивнул и легко поднял кавказца, ухватив за ремень брюк. Затем втащил его в салон автобуса и бросил на матрац, на котором только что лежала Лида. Повернувшись к наблюдавшему Самвелу, спросил:
Мне-то, что делать? Вторую смену здесь сидеть? Кто сменит и когда?
Самвел пожал плечами.
Должен был остаться этот шакал, но теперь придется тебе еще немного подождать. Зара кого-нибудь пришлет.
Когда этих заберут? Михась кивнул на сарай. Подохнут с голоду и от вони. Да и я жрать хочу.
Самвел махнул рукой.
Заберут, не переживай. Если не сегодня, то завтра и еды привезут. Зара сама хотела днем подъехать и все вопросы решить.
Михась недовольно вздохнул и, прощаясь, махнул рукой.
Лиду подхватили чьи-то сильные мужские руки. Она вместе с мужиком упала на дно ямы, ощутив под собой солому.
Что это? Где я? спросила она первое, что упало на язык.
В яме, ответил мужской голос, вытаскивая из-под нее свою руку.
А вы кто?
Лида спрашивала осипшим от страха и волнения голосом. Она поняла, что снова попала в историю, и историю скверную. Мужчина, спасший ей жизнь, иначе бы, падая, она свернула себе шею, успокоил:
Такие же, как и ты, моральные уроды