В этой связи я считаю полезным вновь указать на определяющий парадокс в эволюционно-политической самоорганизации общества, который заключается (кратко) в том, что формирование комплекса, управляющего всем общественным воспроизводством и развитием, адаптацией в окружающем мире, стало происходить с определенного уровня развития через процессы не адекватные объективному назначению этого комплекса. Они продлились через все века до современности. Пояснять, думаю, не надо, но очень полезно обратить внимание на губительные для СССР и России деяния, осуществлённые всего одним или несколькими «мыслителями», единолично выполнявшими функции управляющего комплекса (один из них откровенно говорил о концептуальном решении, в интервью, так: « я думал, думал и решил!»). Этот парадокс социальной эволюции, который я отмечал и ранее, возник в результате революционных структурно-функциональных преобразований древних обществ, связанных с переходом к «государственному» (от государя-властителя) управлению, происходившим на почве уже устоявшихся (безвозвратно) товарно-денежных отношений. Соответственно, высшими целями в управлении общественным развитием стали не цели общества как метаорганизации, существующей в опасном окружающем мире, а цели государства, которые определялись «мыслителями-правителями», наделенными высшей властью. Соответственно, распределение средств жизнедеятельности (продуктов потребления, земельных угодий и пр.) и труда стало происходить не по общественной целесообразности, а по воле правителей, по интересам богатейших граждан, исполнявших государственные указания на местах. Это обобщение до сих пор современно именно потому, что указанные преобразования фундаментально-системны. Многовековая история (политически управляемая эволюция) их не изменила, она лишь увеличила масштабы (соответственно общественному росту) и оснастила социальные организации техникой и технологиями, множествами государственных служащих. Маркс и Энгельс не владели методологией системного анализа в современном содержании (она лишь зарождалась малыми ростками), но им удалось на базе исторических обобщений и анализа современного им капитализма выстроить в общих чертах социально-политическую модель «совершенного общества». Реализация её в России потрясла весь мир своей эффективностью, несмотря на известные заблуждения и антигуманные способы преобразований, запредельные нагрузки на человеческие ресурсы в «пятилетки» индустриализации. Хотя, не всё так просто в плане гуманности. Думается, если бы гуманно, а значит постепенно, то каковой оказалась бы судьба России и всего человечества (?!).
Подготавливая пресловутые реформы, наши «архитекторы» (хотя, как стало известно позже, они были уже «не наши») запустили в СМИ программу антикоммунизма, с помощью ученых, приближенных к Власти и привыкших служить ей, и марксов проект был признан утопией. Таким образом, был установлен «карт-бланш» для всех последующих либеральных преобразований. Многие ведущие ученые, особенно экономисты, по великой традиции (привычке) и карьерной необходимости, стали обслуживать новую Власть, «онаучивать» социально-экономические преобразования. Социологи стали описывать и «социометрировать» в интересах власти всё, что происходило (тоже по великой служебной традиции), многие ушли в сферу образования и бизнес, ушли из службы обществу «на рынок» (это отдельная сложная тема). В то же время сохранились специфические традиционные процессы воспроизводства научных кадров, институтов, но уже на новой рыночной базе. Коммунистическая партия распалась на множество организаций, поскольку объединяющая идеология была для большинства её членов формальной, служебной. Они стали действовать и развиваться согласно автократическому мышлению своих лидеров. А к государственной власти пришли далёкие от теоретической общественной науки, не говоря уж о фундаментальном самопознании, политики, экономисты и юристы. Таковым был, в главных чертах, ход преобразований, определивший структуру и мышление политической сферы общественного сознания вплоть до современного периода (этот исторический переход требует, конечно, отдельного системного исследования).
Либеральная идеология и рыночная экономика не нуждаются в науке об обществе. С другой стороны, современная ситуация в стране и мире требует наличия наиболее широкой и сильной народной поддержки для лидера российского государства. Знакомство в этом плане с недавно созданным Общероссийским Народным Фронтом показывает, что он должен быть обновлён и усилен множеством научных, научно-политических и прочих интеллектуальных организаций, например, посредством определенных научно-политических конференций. ОНФ должен соответствовать объективно стоящей перед обществом проблемы существенных преобразований и в то же время должен быть представлен всему миру как Фронт прогрессивной демократии по-российски и по-науке, объединяющий весь российский народ перед современными «вызовами». Таким мне мыслится объективно необходимое научно-политическое возвышение демократии от идеи древних мыслителей до реального общественно прогрессивного Фронта.
Либеральная идеология и рыночная экономика не нуждаются в науке об обществе. С другой стороны, современная ситуация в стране и мире требует наличия наиболее широкой и сильной народной поддержки для лидера российского государства. Знакомство в этом плане с недавно созданным Общероссийским Народным Фронтом показывает, что он должен быть обновлён и усилен множеством научных, научно-политических и прочих интеллектуальных организаций, например, посредством определенных научно-политических конференций. ОНФ должен соответствовать объективно стоящей перед обществом проблемы существенных преобразований и в то же время должен быть представлен всему миру как Фронт прогрессивной демократии по-российски и по-науке, объединяющий весь российский народ перед современными «вызовами». Таким мне мыслится объективно необходимое научно-политическое возвышение демократии от идеи древних мыслителей до реального общественно прогрессивного Фронта.
Как отмечают многие современные общественные деятели, России объективно (по положению в мире) предписана разумная миссия. Скажу по-своему миссия Просветителя и Пионера (первопроходца) в общественном развитии. Но, успешно выполнять эту миссию возможно лишь на базе наиболее глубокого (фундаментального) познания мира, человека в нём и общества. Именно такую базу общественного совершенствования готовили многие отечественные ученые, но случилось то, что должно было случиться по причине общественно неадекватного воспроизводства Власти, традиционно парадоксального её содержания относительно объективно назначенных функций. Эту прогрессивную научно-философскую базу я как раз собирал и представлял (по возможностям) своими статьями и библиографией, делаю это и здесь. Она требует, конечно, систематизации и развития на основе современных познаний, но дополнительно надо обратить внимание и на следующее. Многие важнейшие понятия, определяющие мышление исследователей и политиков появились, утвердились и традиционно наследовались при полном отсутствии знаний, отражающих реальные фундаментальные процессы, детерминирующие общественное воспроизводство и развитие. А длительно наследуемое понимание, как известно, консервируется и консервирует мыслительные структуры сознании. Расшатать и разрушить консервацию помогает методология, отмеченная во введении, а также системно-рефлексивный анализ самопознания (по опыту Богданова и др., и моему собственному опыту). Системные исследования, раскрывающие фундаментальные процессы общества, развернулись в СССР лишь в 8090 годы, но грянула перестройка. Здесь я хочу обратить внимание на прогрессивные для того периода работы академика Д. М. Гвишиани и переводные книги по научной, социальной и социотехнической организациям (как процессам и системам), и управлению в них. Такой же прогрессивный характер имел и «Краткий словарь по социологии», который удалось издать малым тиражом непосредственно перед реформами. Этот словарь, как я считаю, отчасти плод деятельности Института системных исследований при Правительстве СССР (учрежденного А. Н. Косыгиным и руководимого Д. М. Гвишиани). Он научно развил некоторые понятия социологии и ввёл даже статью «Научное управление обществом» (!), поэтому его следует считать во многом прогрессивным и в современный период.
Вернёмся к отмеченному выше замечанию и рассмотрим важнейшее понятие «власти». Оно рождено естественным свойством человека подчинять объекты окружающей среды, в том числе сородичей, целям своей жизнедеятельности (это имеет место и в животных сообществах). Процессы подчинения развились и разрослись, как известно из истории, до уровня специализированной структуры, названной государством. Государственная структура поэтапно разрасталась физически и функционально выстраивалась в иерархическую систему, развивалась в информационном плане, во всех странах, что многие ученые связывают с переходом к состоянию цивилизации. Использование накопленных знаний и традиций первобытной культуры дополнилось религиозными учениями и Законами Власти. Но, главное состоит в том, что с развитием процессов властного подчинения и образованием государства произошло революционное функциональное преобразование всей совокупности процессов, определяющих общественное воспроизводство и развитие. Цели властвующих людей государства, согласно их возвышенному функциональному месту в государственной системе и стремительному развитию товарно-денежных отношений, стали обретать высший приоритет относительно целей всего общества. Объективно предписанное (эволюцией) верховенство целей общества как живой метаорганизации не понималось в ту древнюю эпоху, не понимается и современными правителями, преследующими цели рыночной экономики под властью либерально-рыночного мышления. Традиционное понимание «власти» вообще (см. словари) является очень удобным для государственных служащих всех уровней, и вот почему. Весь спектр деятельностей при этом называется «реализацией власти», «туманным» термином, скрывающим реальную деятельность. Но если посмотреть на все реальные процессы (процессы властного подчинения, неважно кого и чего, и результаты деятельности) с позиций научной беспристрастности, то мы увидим, что реально осуществляются процессы управления. Прямое, или опосредованное, но всё же управление. Дело в том, что социальное управление (осуществляемое государством и прочими организациями) является сложным для понимания комплексом процессов, в которых используются широкие спектры всевозможных средств, да и сами процессы распределены в пространстве и времени, причем имеют различную дискретность (до года и более, напр., годовой отчет, анализ, принятие решения, управляющая информация). Руководство есть тоже управление, осуществляемое, как правило, без нормирования, на уровне человеческих взаимоотношений и оно тоже дискретно. С высоких трибун часто звучит фраза: «Давайте называть вещи своими именами». Так давайте же и реальные человеческие процессы, исходящие от архаичного властвования и оснащенные современной техникой, называть управлением (а не «реализацией власти»), то есть термином инициирующим использование науки. Отказываясь от архаичного термина «власть» и переходя к научной терминологии, к использованию в воспроизводстве государства и его деятельности научных достижений, общество обретает возможности беспредельного совершенствования, возможности стремительного прогресса, если конечно служить этому будут высокоорганизованные интеллектуальные ресурсы, специализированные организации. Показательным примером является стремительное развитие эффективных производственных организаций, корпораций, в них не было и нет места термину «власть». Показательно также и то, что термин «управление» всё же используется в государстве там, где имеет место конкретное содержание деятельности этого плана. Общество в масштабах России является, конечно, сверхсложным социотехническим образованием, но вспомним СССР, когда на правительственном уровне неплохо справлялись с управлением сложнейшим «народным хозяйством». И хотя Ю. В. Андропов и другие «не знали общества, в котором живём» (по его ключевому высказыванию), но наука о нём и наука об управлении развивались, издавались соответствующие книги и даже указанный выше «Краткий словарь по социологии» ввёл статью «научное управление обществом». Ещё ранее издавались научно-философские работы ведущего идеолога того периода В. Г. Афанасьева, раскрывающие системные принципы в природе и обществе, и опять же взгляд на научное управление обществом. Э. С. Маркарян говорил о реально происходившей интеграции естественных и общественных наук. Процессы научной интеграции раскрывал также ведущий историк и теоретик естествознания Н. Ф. Овчинников. Об этих и других деятелях общественной науки я говорил и ранее, но здесь считаю полезным вновь обратить внимание на их достижения в познании. Полезно также ознакомиться с наиболее полной, итоговой монографией о советской науке, подготовленной ведущими учеными той поры [10].