Допустить, что мама ей завидует, я не могла. То есть то, что соседка осуждает Ольгу из зависти, представить было не сложно, но мама?..
Давно надо было уходить! настаивала соседка. Сама виновата!
Я ей давно говорила, вторила мама. А она, мол, люблю, жить без него не могу. Да какая уж тут любовь-то? Ну, раз побил, два побил, но дальше-то зачем было терпеть?
А, может, она сама? Знаешь, бабы ведь такие бывают, что хлебом не корми, дай мужику нервы помотать. Как это самое на драку. Видать, не зря бил, значит, заслуживала.
Да что ты такое говоришь? возмущалась мама. Если даже и заслуживала, разве можно бить живого человека, да тем более слабее себя?
Ну, а что? парировала соседка. Коли просит! Меня вот муж не бьет. Я к нему не лезу, не прошу
Да просто человек хороший, поэтому и не бьет
Не скажи, тут не в мужчине дело, я знаю, как себя вести и все дела, а та, видать, просила очень
Слушать эти глупости было невозможно.
«Насколько могли от бытовой повседневной жизни отупеть эти женщины, что даже и мысли не смели допускать о любви. Ведь очевидно, что убил он ее из-за любви!» возмущалось мое девичье сердце.
Мама говорит Ольга сама виновата, доводила Витьку, вот он ей и дал! сообщила утром в школе Наташа.
Да, и моя тоже так говорит, подтвердила Ленка.
Да вы что? вмешалась Сонечка. Если муж бьет жену, значит она его доводила? А тот маньяк, который девчонок насилует, тоже не при чем? Его девчонки довели? Или воров? Их тоже заставили те, кто деньги зарабатывает?
Сонечка говорила редко, но всегда как-то так, что с ней никто не спорил. Пожалуй, она была самой некрасивой из нас. Даже не то, чтобы некрасивой. Она был обычной. Но все мы старались как-то повзрослеть: кто-то красился, кто-то подстригал челку А Сонечка заплетала две косы, умывалась, чистила зубы и на этом всё. Казалось, ее совсем не интересовало внимание мальчишек и мужчин. Было даже так однажды, что она оскорбилась таким вниманием.
Нас было трое. Мы вышли на вечернюю прогулку по району. В город пришла весна, машины ездили по улицам, а из их окон выливалась на прохожих музыка и разные напевы. Одна машина снизила скорость, проезжая мимо нас, стекла поехали вниз, изнутри высунулась голова в темных очках и причмокнула. Каждая из нас, кроме Сонечки, состроили козью морду вслед уезжающей машине. Но, как только та скрылась из виду, начали бурное довольное обсуждение наглых парней. А вот Сонечка Сонечка выслушала нас и сказала: «Вы что? Куски мяса? Вас, как на базаре, выбирают, а вы и рады?»
Мы замолчали. Никто не спорил с Сонечкой. Она была словно из другой Вселенной.
Он бил ее из любви, веско заявила Нинка. Ольга была очень красивой. А он ее к каждому столбу ревновал. Ревнивцу не надо повода. Он ко всему ревнует.
Я молчала вовсе. Мне казалось, все они сошли с ума, ведь никто из них не говорил о любви. Какие-то ревнивцы, выяснения, кто виноват. Разве важно, кто именно виноват? Дело совсем в другом: в этом странном дурацком мире нет места влюбленным. Никто здесь не верит в любовь. Все рассуждают о ревнивцах и о том, что нужно было вовремя уйти, что нужно не злить.
Кажется, жизнь для женщины это искусство не выводить из себя мужчин, чтобы не заработать оплеуху. При этом надо изловчиться и не быть слишком красивой, чтобы опять же не заставить мужчину ревновать и не заслужить оплеуху. Надо стать и не очень некрасивой, чтобы не позорить мужчину перед друзьями и опять же не заслужить оплеуху. Необходимо научиться перестать любить и уходить от любимого человека, чтобы не заслужить оплеуху. Нужно жить так, чтобы не заслужить оплеуху!
А раз дошло до того, что женщина была настолько неловкой, что наткнулась на кулак, нужно скрыть это. Потому что рассказать такое значит признаться в том, что она плохая женщина, плохая жена, не умеет себя вести. Первые, кто осудят, это женщины, которые умеют себя вести так, чтобы не заслужить оплеуху.
Я умею. Хотя, признаться, мне кажется, что мне просто повезло с мужем, который не позволяет себе бить женщин. Я до сих пор мечтаю о любви, степень кандидата наук этому не помеха. И я, и мои везучие подруги обожаем мелодрамы про всевозможных прекрасных Ребекк. Глядя кино, мы проживаем нашу неслучившуюся любовь: каждое признание из фильма это признание нам, каждая смерть от ревности это наша смерть, каждый страстный поцелуй наш поцелуй. Это мы та самая Ребекка на полтора часа.
Только благодаря мелодрамам мы находим силы возвращаться к нашей прекрасной удачливой жизни, в которой повезло не получать оплеухи, в которой мы стали сильными и независимыми, работающими и зарабатывающими, принимающими самостоятельные решения кошечками, умеющими не получать оплеухи. Мы никогда не рискнем потребовать от наших мужей признать нас женщинами, умными и самостоятельными, смелыми и удивительными, способными существовать независимо, а не только за мужем. Мы и сами себе никогда не признаемся в этом.
Страстную любовь в жизни повезло встретить только Нинке. Она смогла попробовать реализовать право распоряжаться своей жизнью без оглядки на мужчин. Правда, длилось это недолго. Нинка смогла вовремя уйти. Живет одна. Растит ребенка. Все такая же красивая. Подруги и знакомые спрашивают ее, почему она не выйдет замуж второй раз. Многие завидуют Нинке, ведь она в жизни так сильно любила, что остается верна первому мужу, не меняет его ни на кого.
Нинка смеется. Я знаю, что она боится встретить такое же чудовище, от которого ушла. Знаю об этом только я, потому что не считаю Нинку плохой из-за оплеух. И еще Сонечка, потому что она из другой Вселенной. Остальные уверены, что первый Нинкин муж мечта любой женщины, а сама Нинка дура, раз упустила такое счастье.
Алéниха
Ну, что там? Что там у них? дёргал он её за руку.
Погоди ты, не лезь, отпихивала его Марина.
Мальчик жалобно завыл. Сначала звук выходил отрывистый, короткими толчками, но потом малыш вошёл во вкус и зазвучал широко, его рыдания окрепли, под носом к месту оказался пузырь. Костик, стоя сзади своей старшей подруги, и сам залюбовался и заслушался тем действом, которое изобразил экспромтом посреди пыльной летней улицы у дощатого серого покрытого выцветшим лишайником забора, из середины которого торчал круглый зад Марины в чёрных отливающих пылью лосинах.
Марина развернулась и уже было замахнулась дать затрещину Костику, но тот вдруг неожиданно замолк.
Тихо ты, зашипела на него девчонка. Если узнают, что мы тут подсматриваем, каюк!
Костик кивнул.
Дай посмотреть, ну дай, ну дай! начал он очередной спектакль с новой ноты.
Да смотри ты, на! Марина в сердцах схватила мальчишку за шею и почти ткнула носом в дыру между досок.
А куда смотреть? деловито и уже обычным голосом продолжил Константин.
Да куда хочешь! не сдержалась подруга. Ты ныл, чтобы тебе дали посмотреть? Ныл! Ну, вот смотри!
Я не ны-ы-ыл! Я не ны-ы-ыл! запричитал малыш.
Да заткнись ты! шикнула Марина. Ведь узнают. Посмотрел? Всё?
Костик начал икать. На подбородке собралась лужица, из носа сочились струи. Глаза у мальчишки были красные, левый начал слегка гноиться.
Да не три ты глаза грязными руками-то! ударила Марина Костика по ладоням.
Мальчонка совсем разрыдался долгими прерывистыми всхлипами, с подвываниями, с беспомощным грудным гудением.
Ну иди, иди, я тебе покажу всё, схватила его за руку девчонка и потащила к забору, обещавшему явить чудесные картины.
Костик замолчал, глаза сверкнули интересом.
Вон, видишь? Марина подняла его под подмышки.
Ага, завороженно протянул Костик.
Чего ага-то? Что видишь? усмехнулась подруга.
Не знаю, таинственно ответил мальчишка.
Дядька Серёжка жену гоняет, видишь? А та в трусах бегает и кричит
Ага, уже с меньшим интересом отозвался Костя. Марин, я есть хочу
Ой, дался ж ты на мою голову, совсем по-взрослому плеснула руками девчушка. Ну, а потерпеть-то ты не можешь?
Костик закрутил головой.
Ну, пошли, у Алéнихи яблок нарвём. Вот всё из-за тебя, тут взрослая жизнь, понимаешь? А мы из-за тебя уходим, досадовала Марина. Ведь мне это знать надо, готовиться к этому. А ты? Такому ж нигде не учат.
Костик вздохнул.
Побежали! рванула Марина его за рукав и припустила через дорогу.
От неожиданности мальчишка упал, но быстро собрался и рванул за подругой. Однако, его сандалик с хлипким ремешком остался лежать посреди проезжей части.
Сандали-и, застонал Костя.
Дался ж ты на мою голову! рассердилась девчонка. Здесь жди!
Маленькая щуплая фигурка в лосинах с оттянутыми коленками метнулась перед проезжающими машинами, вынырнула посреди чёрного асфальта, захватила потерю и каким-то чудом выросла рядом с мальчиком, держа в руках его сандалик.