Господи! всплеснул руками Уимзи. Пятнадцать тысяч
Восемьсот сорок, закончил священник.
Уимзи быстро сделал кое-какие расчеты.
Вам потребуется на это немало времени.
Девять часов, кивнул святой отец с довольной улыбкой.
Просто отлично, сэр. Это схоже с представлением лондонского клуба звонарей, имевшим место в тысяча восемьсот каком-то там году.
В тысяча восемьсот шестьдесят восьмом, уточник священник. Мы собираемся последовать этому примеру. И получится у нас не хуже, хотя в перезвоне будут участвовать только восемь звонарей. Мы надеялись задействовать двенадцать, но, к сожалению, четверых наших лучших людей сразила эпидемия гриппа. Мы хотели попросить помощи у церкви Святого Стефана: у них тоже прекрасные колокола, хотя и не чета нашим, однако их звонари не обучены искусству трезвона и умеют исполнять лишь простые перезвоны на семи колоколах.
Покачав головой, Уимзи взял с тарелки четвертый кекс.
Что ж, это тоже достойно похвалы, торжественно произнес он, но нельзя добиться определенного звучания
Вот и я о том же! с воодушевлением воскликнул святой отец. Невозможно добиться идеального звучания, если тенора почти не слышно. И даже метод Фабиана Стедмана[4] не поможет. Хотя и его мы исполняем, причем весьма неплохо. Но все же по богатству, разнообразию и благозвучию оттенков ничто не сравнится с перезвоном в восемь колоколов.
Вы совершенно правы, сэр, согласился Уимзи.
И никогда его не превзойти, добавил мистер Венаблз, счастливо возведя глаза к небу и взмахнув кексом так, что масло потекло по его рукаву. Взять, например, перезвон, исполняемый нечетным количеством колоколов. Что вместе, что поодиночке, они звучат слишком монотонно. И это кажется мне огромным недостатком. А уж когда тройные удары сменяются
Рассуждения святого отца о видах перезвонов прервала появившаяся в дверях Эмили, выражение лица которой не предвещало ничего хорошего.
Прошу прощения, сэр, произнесла она. Не могли бы вы принять Джеймса Тодея?
Джеймса Тодея? переспросил святой отец. Да-да, конечно. Пригласи его в кабинет, Эмили. Я подойду через минуту.
Хозяин дома отсутствовал совсем недолго. А когда вернулся, лицо его было неестественно вытянутым и утратило былое воодушевление. Он упал в кресло с видом глубоко разочарованного человека.
Случилось непоправимое, драматично выдохнул он. Настоящее несчастье!
Господи, Теодор! Объясни нам, что произошло.
Уильям Тодей! Бедняга! Ну почему, почему это произошло именно сегодня? Я не должен думать о себе, но это просто не поддается описанию. Я раздавлен. Поистине раздавлен.
Господи! Что случилось с Тодеем?
Заболел. Слег с этим проклятым гриппом. Он совершенно без сил и даже бредит. Родные послали за доктором Бейнзом.
Ай-я-яй, сокрушенно покачала головой миссис Венаблз.
Насколько я понял, продолжил священник, он уже утром чувствовал себя неважно, но настоял весьма неблагоразумно, надо заметить, на том, чтобы поехать по делам в Уолбич. Глупый, глупый. То-то он мне показался каким-то вялым, когда мы встречались с ним вчера вечером. К счастью, в городе он встретился с Джорджем Эштоном. Тот увидел, насколько он плох, и помог ему добраться до дома. Бедняга Тодей еще и ужасно замерз в дороге. Он едва добрался до кровати, а сейчас страдает от лихорадки и страшно переживает из-за того, что не сможет прийти сегодня вечером в церковь. Я попросил его брата успокоить беднягу, только, боюсь, сделать это будет непросто. Тодей был полон энтузиазма, и теперь мысль, что он слег в самый ответственный момент, не дает ему покоя.
Очень жаль, с сочувствием произнесла миссис Венаблз. Надеюсь, доктор Бейнз даст ему какое-нибудь лекарство.
Я тоже искренне на это надеюсь. Все это, конечно, ужасно. Но еще ужаснее то, что он принял свою болезнь так близко к сердцу. Что ж, ничего не поделаешь. Мы лишились последней надежды. И теперь придется ограничиться малым перезвоном[5].
Значит, этот бедняга один из ваших звонарей, святой отец?
К сожалению. И его никто не сумеет заменить. Придется забыть о грандиозных планах. Даже я, если я сам возьмусь за веревку, то не смогу звонить все девять часов. Я уже немолод, к тому же в восемь часов мне нужно служить заутреню. Да и после новогодней службы я освобожусь не раньше полуночи. Ладно. Человек предполагает, а Бог располагает. Если только Венаблз внезапно развернулся и внимательно посмотрел на своего гостя. Вы сейчас с таким чувством говорили про трезвон, что у меня возник вопрос. Вы, случайно, не звонарь?
Ну, протянул Уимзи, когда-то я весьма сносно управлялся с веревкой, но не утратил ли навык теперь
И в три приема тоже умеете звонить?
Естественно. Однако с тех пор прошло так много времени
Вы быстро все вспомните! горячо воскликнул святой отец. Непременно вспомните. Стоит лишь полчаса поупражняться с веревкой
О господи! вздохнула миссис Венаблз.
Ну разве это не чудесно? продолжил святой отец. Самая настоящая удача! Господь послал нам гостя. Да не простого, а самого настоящего звонаря! Он вызвал служанку. Пусть Хинкинс немедленно идет сюда и приведет с собой остальных звонарей. Нам необходимо попрактиковаться на колокольчиках. Дорогая, боюсь, нам придется занять столовую, если не возражаешь. Эмили, передай Хинкинсу, что у нас тут джентльмен, который заменит заболевшего Уильяма Тодея, и я желаю немедленно видеть его самого
Подожди-ка, Эмили. Теодор, ты считаешь, справедливо просить нашего гостя, пережившего аварию и уставшего после напряженного дня, звонить в колокола с полуночи до девяти утра? Мы можем попросить его исполнить лишь короткий отрывок, да и то если он не возражает. Но даже в этом случае не кажется ли тебе, что мы слишком беззастенчиво пользуемся его добротой?
Уголки губ святого отца опустились вниз, точно у обиженного ребенка, и Уимзи поспешно произнес:
Ну что вы, миссис Венаблз. Ничто не доставит мне большего удовольствия, чем время, проведенное на колокольне с веревкой в руках. Я готов звонить целый день и всю ночь, поскольку совершенно не устал и не нуждаюсь в отдыхе. Но вот способен ли я звонить несколько часов подряд, не сделав ни одной глупой ошибки? Это единственное, что меня тревожит.
У вас все получится! заверил гостя святой отец. Хотя моя жена права. Я поступил необдуманно. Девять часов слишком много. Пожалуй, нам действительно придется ограничиться пятью тысячами чередований
Нет-нет, не беспокойтесь, перебил Уимзи. Девять часов, не меньше. Я настаиваю. Хотя, вероятно, когда вы услышите мои слабые попытки, от идеи придется отказаться.
Глупости! заявил святой отец. Эмили, передай Хинкинсу, чтобы собрал звонарей у меня дома к половине седьмого. Уверен, доберутся все, кроме Пратта, который живет в Тапперс-Энде. Но в таком случае место восьмого звонаря займу я. Боже мой, как же замечательно! Нет, я просто не могу поверить в то, что ваше появление здесь простая случайность. Это лишний раз доказывает, что Господь никогда не оставляет детей своих в их стремлениях, если те не греховны. Надеюсь, лорд Питер, вы не будете против, если я упомяну об этом во время проповеди? Ничего грандиозного, просто несколько мыслей в канун Нового года. Могу я поинтересоваться, где вы обычно звоните в колокола?
Теперь уже нигде, а в юности звонил в поместье герцога Денвера. Но иногда, приезжая домой на Рождество, нет-нет да и возьму в руки веревку.
В поместье герцога Денвера? Знаю, знаю. Церковь Святого Иоанна. Хотя и небольшая, но очень красивая. Надеюсь, вы все же признаете, что наши колокола лучше. А сейчас прошу меня извинить. Мне нужно пойти в столовую и подготовить ее к репетиции.
И святой отец удалился.
С вашей стороны очень любезно поддержать увлечение моего мужа, произнесла миссис Венаблз. Он так долго готовился к этому торжеству и не раз испытывал разочарование. Однако мне не по себе оттого, что мы предложили вам ночлег, а потом нагрузили тяжелой работой на всю ночь.
Однако Уимзи снова заверил хозяйку дома, что эта тяжелая работа доставит ему удовольствие.
И все же я настаиваю, чтобы вы отдохнули хотя бы несколько часов, сказал миссис Венаблз. Не хотите ли подняться наверх и взглянуть на свою комнату? Ужин в половине восьмого, если, конечно, мой муж отпустит вас к тому времени, а после вам не помешает немного вздремнуть. Вот мы и пришли. О, я вижу, ваш камердинер все подготовил.
Что ж, Бантер, произнес его светлость, когда миссис Венаблз ушла, чтобы дать гостю возможность привести себя в порядок в тусклом свете небольшой масляной лампы и мерцающей свечи. Кровать, по-моему, удобная. Только вот поспать в ней мне не суждено.
Я уже понял это из разговора со служанкой, милорд.
Жаль, что вы не сможете отправиться на колокольню вместо меня, Бантер.
Смею заверить вас, милорд, я впервые в жизни жалею о том, что в свое время не обучился искусству колокольного звона.