Эта втулка могла стать хорошей тюрьмой тому, кто попал бы туда. Там можно было и умереть, если тебя там забудут, потому что из этой втулки просто так не вылезешь. Она была девяносто сантиметров в диаметре, и у неё были полированные до зеркального блеска поверхности. В дополнение ко всему и высота этой втулки была три с половиной метра.
А тут двигатель. Одно название, что главный двигатель. Я смотрел на него с недоумением. Ну, обычный восьмицилиндровый дизель-генератор.
Вспомнилось, что ещё Питер Борчес допытывался у меня по телефону: «Ты когда-нибудь работал на MAКах? Ой, это такой двигатель! Он такой сложный! Ты сможешь с ними работать?» А сейчас я смотрел на этот дизелёк господи, боже мой!.. И смех и грех главный двигатель.
Я перед отъездом на судно просмотрел историю этих МАКов. На наших подводных лодках стояли точно такие же дизели, только содранные у немцев и сделанные русскими специалистами на балтийских заводах. Так что этот дизель был мне знаком от пяток до макушки и от переда до зада, и проблем с этим дизелем у меня не должно было возникнуть.
После того как мы подготовили главный двигатель к пуску, прокрутили его на воздухе и топливе и передали управление на мостик, только тогда мы поднялись в ЦПУ, где не надо было кричать друг другу на ухо.
Поляк вновь представился, уже сняв с рук перчатки:
Збышек. Сейчас мы с тобой посмотрим, как двигатель запускается с мостика, и тогда уже поговорим обо всём, на полном серьёзе начал он моё обучение.
Двигатель работал на винт регулируемого шага, и поэтому он после запуска работал постоянно при одних и тех же оборотах. Штурман же с мостика только регулировал разворот лопастей, чтобы придать судну передний или задний ход.
Для меня это тоже было не новостью, потому что на «Бурханове» у меня был такой же винт. Ничего сложного в его эксплуатации не было. И для меня это не стало открытием.
Меня больше всего удивляло только одно что в машинном отделении я буду один.
На палубе были три матроса и боцман. В кают-компании только повар. Один старший механик в машине и капитан со старпомом на мостике. Всё это был весь наш экипаж.
На предыдущем судне у меня было три вахтенных моториста, три вахтенных механика и два электромеханика. Электрик и два токаря-сварщика. Народу было достаточно. Но там и работы было много, на этом четырёхэтажном дизеле, да и на всём судне её там было выше крыши. Там я не знал, за что хвататься в первую очередь, потому что механизмы «сыпались» один за другим. Там вместо «доброе утро» всегда спрашивали: «Что сегодня сломалось?» Настолько оно было запущено. А тут я только один. Вот это меня больше всего и озадачивало.
После проверки и запуска главного дизеля в работу мы уже спокойно просмотрели все параметры работающего дизеля. Я надел наушники, обошёл машину и ещё раз всё осмотрел, чтобы лучше усвоить полученную только что информацию.
Ну что машина. Спустился по трапу вниз и всё, ты уже у дизеля. По трапу поднялся и снова уже в ЦПУ. Только было ещё и соседнее машинное отделение. Там стояли два дизель-генератора. В настоящее время они работали. Я заглянул в третье отделение там была тишина. Разобранный дизель-генератор лежал вверх ногами.
После обхода Збышек рассказал мне, как он обнаружил неисправность в этом дизель-генераторе и заказал все необходимые запчасти. Их сегодня привезли. И нам с ним вместе в течение трёхсуточного рейса а идём мы сейчас в Голландию на ремонт, потому что масло вытекает из дейдвуда предстоит этот дизель собрать, поставить «на ноги» и запустить. И на всё это нам даётся только три дня. Столько же времени займёт и переход. И вот уже тогда Збышек уезжает на Новый год домой, а я продолжаю здесь работать в гордом одиночестве.
Так что в Голландии судну предстоит стать в док, где должны будут устранить утечку масла из дейдвуда. До тридцатого числа судно должно простоять в этом голландском доке и произвести все запланированные ремонтные работы. А тридцать первого будет отход из Голландии обратно в Англию, чтобы третьего января вновь стать под погрузку в Авенмаусе.
После отхода от причала пришлось ещё шесть часов сидеть в ЦПУ, обеспечивая безопасный проход в док, из дока и вдоль всего Бристольского залива. До выхода из всех зон разделения в свободные воды. Только тогда от капитана с мостика поступил приказ:
Останавливать вспомогательные дизели. Вводить главный двигатель в ходовой режим.
Збышек показал мне, как всё это делается. И только тогда мы вдвоём уже вышли из машины. Было далеко за полночь.
А где мне можно помыться? поинтересовался я у Збышека.
Вон там есть душ. Иди и мойся, показал он пальцем на каюту за углом и важно добавил: У меня в каюте есть свой душ. И он только для меня. А вот когда уже будешь стармехом вместо меня, то и будешь в нём мыться, а сейчас я буду в нём мыться только сам.
Что ж пришлось иди мыться в общий душ. Каютка, где мне предстояло ночевать, была настолько маленькой, что мимо стола и кровати можно было только боком, на диване только сидеть, а спать на кровати поджав колени.
Я воспользовался советом Збышека и помылся в душе, который был за углом.
На кровати лежали брошенная простыня и подушка с наволочкой. Одеяло я нашёл в небольшом шкафчике, прикреплённом над кроватью. Чемодан мой никак не помещался в этой миниатюрной каюте. Я бросил его на диван, лёг, скрючившись, на кровать и уснул.
Через несколько дней «Кристина» и в самом деле пришла в Роттердам и встала в док.
* * *
Нельсон долго со мной путешествовал. Он перебывал со мной почти на всех моих судах. И всегда в трудную минуту он подбадривал меня своей улыбкой. А иногда, в особенно тяжёлые моменты, он мне дружески подмигивал, стараясь поддержать меня и придать силы для преодоления трудностей в жизни судового механика.
Он до сих пор всё время находится со мной. Правда, его место обитания сейчас не каюта моего очередного судна, а всего лишь шкафчик с парфюмерией. Каждое утро я открываю этот шкафчик, чтобы взять оттуда одеколон и протереть им лицо после бритья.
Открывая шкафчик, я всегда говорю своему старому другу:
Привет, Нельсон.
А он задорно мне подмигивает и желает удачи на весь сегодняшний день. Я закрываю шкафчик, оставляя там Нельсона, а сам, подбодрённый его улыбкой, иду заниматься своими делами.
Владивосток, август 2014Пожар
Жизнь судового механика
Глава первая
Будильник радостно возвестил, что начался новый день.
От этого звона Борзов проснулся, скинул с себя одеяло и встал с кровати.
По привычке он посмотрел в иллюминатор. Яркое утреннее солнце заглядывало в спальню.
Судно было построено в Англии 27 лет назад, поэтому иллюминаторы в каюте старшего механика были круглые, с бронзовой окантовкой, такого диаметра, что в них смогла бы пролезть только голова. Это на современных судах они были квадратные, позволяющие любоваться океаном в полной его красе.
Голубое небо было без единой тучки. Бирюзово-синий океан равномерно катил валы зыби, и «Леди Белла» отвечала ему лёгким покачиванием.
Слегка дрожа корпусом, она шла на северо-восток. Таким образом, по дуге большого круга был проложен её курс до Перу.
Борзов прислушался к работе цилиндров главного двигателя. Они были где-то там, внизу, но отвечали равномерными басовито-мягкими ударами. Хорошо! Не зря поработали на стоянке. Теперь на месяц точно гарантирована надёжная работа «Зульцера». А когда судно придёт в порт, двигатель будет вскрыт и осмотрен.
Осталось всего-то двадцать дней идти до Кальяо.
А там, в порту, Борзов знал, где есть телефон. Он сразу же позвонит своей любимой жёнушке. Ведь целый месяц он не будет слышать её голоса.
На «старушке» «Леди Белле» не было телефона. Хозяин сэкономил. Установил только телекс. Жаль, что не было возможности позвонить, чтобы услышать её. А так бы хотелось перекинуться парой слов.
Борзов прошёл в туалет и открыл холодный кран, который только фыркал жёлтой водой, пока не сойдёт весь воздух, потому что вода подавалась только по два часа утром и вечером из-за жёсткой экономии.
Подождав, пока вода приобретёт нормальный цвет, Борзов вымылся под душем, побрился и набрал ведро, чтобы ополоснуться днём.
Надев свежий летний костюм, он спустился в кают-компанию.
Кэптин Брэдли уже курил свою ароматную сигарету.
Доброе утро, мастер, приветствовал Борзов капитана.
О! Чиф. Рад тебя видеть, услышал Борзов стандартный ответ. Как ты себя чувствуешь? Как прошла ночь?
Борзову только и оставалось ответить:
Прекрасно. Смотри, какая сегодня отличная погода. Он показал на иллюминаторы кают-компании.