Андрей Антоневич
Варвара. Книга первая
Глава 1
I
Ярко-оранжевый диск светила скромно выглядывал из-за кривоватой кромки леса, осторожно лаская животворящим теплом деревенские сады.
Кхуарраку, противно заорал навстречу солнцу на окраине Ольман то ли на курином, то ли на индюшачьем старый ободранный петух, выдернув на мгновение из забытья, дремавшего на переднем сиденье майора в засаленном кителе.
Густой аромат расцветающих абрикосов приятно убаюкивал не желавшего возвращаться из сладкой дремы старшего участкового, умудрившегося отключиться, пока водитель довез его из районной больницы к месту происшествия.
Приехали, сообщил старшина, специально резко нажав на тормоза служебного автомобиля, чтобы его пассажир наконец-то соизволил проснуться.
Майор резко открыл налитые кровью глаза, и в который раз пожалел, что не стал агрономом
Когда оперативный дежурный позвонил ему в три часа ночи и сообщил, что необходимо срочно подниматься и ехать разбираться по обстоятельствам травмирования Васьки Вечорко, которого местные называли за глаза Танцором, Вениамин Стрибульский решил, что тот в очередной раз налакался самогонки и упал с трактора либо пьяный опять танцевал возле магазина так, что его прихватила эпилепсия.
«К врачу ее свозить, что ли?», закончив разговор с дежуркой, подумал Вениамин, переваливаясь через натужно храпящую жену.
«Или отдать кому в хорошие руки?», мелькнула у него мысль, пока он рассматривал, занимавшие большую часть двухспальной кровати, телеса своей Ангелины.
Спустя несколько минут, затраченных Вениамином на составление прогнозов развития альтернативных событий и оценку возможных рисков, тот пришел к выводу, что без бабы, хоть и старой, и очень часто нудной, в хозяйстве не обойтись. Он тяжело вздохнул и, стараясь не скрипеть служебными туфлями, вышел во двор встречать дежурную машину.
Через полчаса, сидя в реанимации у больничной постели, Вениамин растерянно рассматривал истыканное пластиковыми трубками худосочное тело Васьки и лихорадочно пытался сообразить, как правильно написать на бумаге фразу без использования нецензурных слов.
Наконец-то в голове у него что-то щелкнуло, и он с облегчением вывел:
«О том, что у меня отсутствует половой орган, я узнал только от врача».
Довольный собой Стрибульский пробежал глазами по последнему предложению и продолжил «колоть» потерпевшего, который еще не совсем отошел от наркоза.
Кто тебе хозяйство отрезал? Баба твоя? нахмурил брови Вениамин, повысив голос.
Тсс тут же болотной гадюкой зашипела на него дежурная медсестра, поправляя простынь на скукоженной бабушке, сипевшей в противоположном углу палаты аппаратом искусственной вентиляции легких.
Не помню яяя жалобно простонал Васька.
Что случилось? Говори! шепотом негодующе захрипел старший участковый. Какую-то бабу в дом притащил, так тебе Валька хозяйство и обкромсала?
Нет не она заскулил, иссушенный циррозом мужичок, когда-то считавшийся в Ольманах завидным женихом.
А кто? Ты же не помнишь ничего! увеличил децибелы Вениамин.
Тссс недовольно скривила злое лицо медсестра.
Не помню я, выдохнул бедолага. Помню, что пил возле магазина с Петро, потом с Кучерявым, потом танцевал возле клуба, а потом я уже в больнице.
Васька, смотри у меня, набычился Вениамин, поднимаясь с больничного стула. Сядет твоя Валька за членовредительство, сядешь и ты за дачу ложных показаний, пообещал на прощание Стрибульский, направляясь к выходу из палаты.
Теперь, сидя в машине, он с ненавистью таращился на своих подчиненных капитана Сеньку Вайтеховича, непосредственно обслуживавшего деревню Ольманы, и младшего участкового прапорщика Храпицкого Егора, которого перевели к нему на участок из патрульной службы совсем недавно, как только тот заочно закончил Полесский университет.
Судя по доносившимся голосам, они проводили допрос с пристрастием Валентины жены Танцора, которая, сидя на завалинке возле выцветшей желтой стены их перекошенного дома, тихонько плакала, уткнувшись лицом в свои исковерканные тяжелой многолетней работой ладони.
II
Вениамин обреченно вздохнул и, придерживая живот, вывалился из машины, оставив дверь открытой. Стараясь не шуметь, тихонечко зашел во двор и осторожно направился к коллегам.
За что, ты, ему женилку отрезала? Говори! сурово чеканя каждое слово, вопрошал Сенька.
Ничего я ему не резала, не отрывая лица от мокрых ладоней со скрюченными артрозом пальцами, отвечала женщина. Он пришел вчера поздно вечером пьяный, как свинья, и упал в лужу за хлевом. Там и остался спать.
А чего ты его в дом не затащила? сменив суровый тон на сочувствие, спросил Вайтехович, играя, как обычно, в одно лицо одновременно роль и «плохого», и «хорошего» следователя. Он же мог в той луже захлебнуться.
И пускай! Пускай бы захлебнулся! подняла голову Валентина, лицо которой еще сохраняло остатки поблекшей красоты. Всю жизнь мне испоганил. Как взобрался двадцать пять лет назад на шею ко мне, так и не слазит.
Записывай, радостно потирая ладони, обратился капитан к прапорщику: «Желала своему мужу смерти».
Гхау, неуверенно подал голос худой молодой кобелек, сидевший на цепи недалеко от хлева, завидев крадущегося Стрибульского.
Здорово, Андреич, обернувшись, поздоровался с ним капитан.
Здравия желаю, вытянулся Егор
Что тут у вас? откинув конспирацию, недовольно поинтересовался Вениамин.
В отказе, доложил Сенька. Вся кухня и сени в крови, а она не признается.
Орудие преступления обнаружили?
Вот, с гордостью достал капитан из кармана брюк прозрачный полиэтиленовый пакет с маникюрными ножничками.
Этим она ему, что ли чиканула? с сомнением спросил Вениамин.
Ничего я ему не делала, вздохнула Валентина. Затем выдержала не большую паузу и продолжила: Проснулась я около трех часов ночи от шума во дворе. Смотрю в хлеву свет горит. Подумала, что он из лужи вылез и туда спать пошел. Тут двери в сенях открываются, и он заходит белый как смерть за мотню руками держится. Штаны мокрые насквозь Присмотрелась а у него между пальцев кровь просачивается. Уложила я его на лавку, портки сняла, а там все в кровищи. Я как смогла, ему там водой промыла и скорую вызвала.
Хочешь сказать, что это не ты ему хозяйство обкорнала? подозрительно прищурился старший участковый.
Не я.
А почему ножнички в крови? принялся трясти перед ее глазами полиэтиленовым пакетиком Сенька.
Ржавчина это, ответила женщина. Не знаю даже, где ты их нашел. Я их уже лет пять, как не видела. Думала, что тот аспид пропил.
Экспертиза разберется, пряча пакетик в карман брюк, важно надул губы Вайтехович.
Может разберется, а может и нет, погрозил своему подчиненному кулаком Стрибульский. Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты ничего без понятых не трогал? И почему, ты, ножницы, если они с кровью, в полиэтилен кладешь? В коробку надо или в бумагу, чтобы кровь не загнила.
А я ему говорил, заметил через плечо младший участковый Храпицкий, направляясь в хлев.
Молчи, грамотей! презрительно кинул ему в спину Сенька и радостно расплылся в улыбке, подзывая кого-то рукой из-за спины Вениамина.
Вот и понятой.
Возле калитки стоял, абсолютно лишенный какой-либо растительности не только на голове, но и на лице, представитель местной «интеллигенции» и по совместительству известный сомелье суррогатного алкоголя Ковальский Павел, более известный по кличке Кучерявый.
Иди сюда, позвал Сенька, понятым будешь.
Высокий худой мужик испуганно открыл рот, отрицательно замотал, изрезанной кривыми шрамами, головой и задал стрекача так, что только пыль осталась стоять столбом.
Товарищ майор, подал в это время голос из хлева Егор. Я кое-что нашел.
Разгоняя деловито прогуливающихся по двору индюков, Вениамин в сопровождении Вайтеховича направился в хлев, где их взору предстала залитая кровью колодка с воткнутым в нее окровавленным топором.
Я думаю, что это он сделал сам, находясь в состоянии метаалкогольного психоза, из-за психотических осложнений, вызванных длительным приемом алкоголя. Считаю, что он был в состоянии делирия, счел нужным сообщить свое мнение молодой участковый.
Чего? презрительно выкатил глаза капитан, считавший прапорщика выскочкой. Ты себя слышал?
Это белая горячка, ни сколько не смутившись, ответил Храпицкий. Мы это в университете проходили.
Возможно, он и прав, поддержал прапорщика Стрибульский, приглядываясь к брызгам крови на рукоятке топора. Тогда ищите, где он свое хозяйство выкинул. Без него не получится материал списать.